Сейчас на меня снова смотрит МОЙ Арсен. Тот, которого я любила и уверена буду любить всегда. Нежный, добрый и заботливый Арсен, ради которого я бы босиком пошла на край света. Тот Арсен, который когда-то давно ворвался в мою серую жизнь и разукрасил ее яркими красками...
Как же мне его не хватало все это время... Хочется вскочить и броситься в его надежные объятия, положить голову мужчине на грудь, утонуть в силе, запахе и тепле его невероятного, могучего тела.
Но я не могу.
Не могу, черт возьми!
Арсен не отпускает мою руку до тех пор, пока врач не велит мне одеваться.
Магия закончилась.
Принц снова превращается в страшного монстра.
Я поднимаюсь, поправляю платье и задаю вопрос, который при других обстоятельствах никогда бы не задала.
– Мы бы хотели провести тест на отцовство, это возможно? – стараюсь звучать как можно увереннее.
На бывшего мужа не смотрю, в памяти всё ещё звучат его идевательские интонации со времени нашего последнего телефонного разговора.
Он не верит, что это его ребёнок. Но если ради того, чтобы увидеть в его глазах раскаяние мне придётся пройти через эту унизительную процедуру, я это сделаю! Посмотрим, как он запоет потом, когда узнает, что ошибался во мне...
– Да, конечно! Если надо, мы можем взять материал для сравнения уже завтра.
– Отлично. Чем раньше, тем лучше, – отвечаю я и выхожу из кабинета, так и не удостов Арсена взгляда.
Возвращаюсь в свою палату, мечтая лишь о том, как завалюсь на кровать и усну мертвецким сном.
После бесконечных больничных процедур и очередных американских горок от Арсена я чувствую себя, как выжатый лимон. Тело ноет от усталости и просит о небольшой передышке, а сердце трепещет от одних только воспоминаний об его глазах.
Однако все мои планы безжалостно разлетаются, когда за спиной раздаётся до больного родной и знакомый голос.
– Мне он не нужен, Цветочек. Неужели ты до сих пор этого не поняла?
– Что? – выдыхаю шепотом, едва дыша.
Сердце колотится как обезумевшее, перед глазами летают разноцветные пятна. Кажется еще секунда, и я просто потеряю сознание. Упаду замертво.
Задержав дыхание, смотрю на Арсена, не мигая. Таким серьезным и напряженным я не видела его еще никогда. Даже в то безумное утро он не был таким, как сейчас...
Словно сквозь толщу воды до меня снова доносится его голос. Холодные цвета грозового облака глаза смотрят в душу, в самое средоточие моих мыслей.
– Мне не нужен никакой тест, – подходит вплотную и берет меня за руки. – Это мой ребенок, Лиан. Только мой. И ты моя. Была, есть и будешь... Всегда.
От его слов сердце заходится в бешеном галопе, колотится так, что ребра болят.
Закрываю глаза и пытаюсь отстраниться, но Арсен не позволяет. Держит крепко, но не причиняя боли. Его длинные теплые пальцы нежно поглаживают внешнюю сторону моих ладоней, горячее дыхание обжигает висок, заставляя тело предательски содрогаться от его близости. Оно все еще помнит Арсена и все те ласки, какие он мне когда-то дарил. Мой первый и единственный мужчина...
– Я знаю, ты не доверяешь мне, – говорит он, уткнувшись мне в волосы. Его голос дрожит, слова даются с большим трудом, словно он заставляет себя их произносить. – И ты права, Цветок. Ты чертовски права. Я не заслуживаю твоего доверия, только не после всего, что натворил... как обидел тебя. Мне нет прощения, но...
Арсен замолкает, так и не договорив до конца, продолжая сжимать меня в медвежьих объятиях. Таких родных и чужих одновременно.
Скольких женщин он так обнимал? Скольких успокаивал, глядя так же по спине и шепча ласковые слова?
Сейчас его близость не вызывает у меня ничего. Внутри пустота. Звенящая. Она оглушает. Выбивает почву из-под ног.
А перед глазами мелькают картинки.
Ужасные. Мерзкие. Вызывающие тошноту.
Он и та девушка.
Я не помню ее имени.
Интересно где она сейчас? Наверняка ждет его дома, волнуется...
А он...
Господи, помоги мне! Дай сил не сломаться и не сойти с ума.
– Отпусти, – пытаюсь оттолкнуть его, но не выходит. Арсен как скала. Огромная и непробиваемая.
– Не могу, Цветочек. Не могу...
Он тяжело вздыхает.
И этот звук действует на меня сильнее удара.
Невидимая плотина, которая все это время удерживала меня на плаву и защищала от банальной истерики, рассыпается как карточный домик.
Слезы медленно скатываются по щекам, а вместе с ними вырывается и вся боль.
Мои щеки пылают от обиды, злости и ещё целого вороха других эмоций, которым я не могу найти правильное определение.
Это что-то невероятное.
Я не понимаю, что со мной происходит.
Не понимаю, что мне делать.
Я словно оказалась в эпицентре трагедии. Мой маленький шаткий мир, мир, который я все эти месяцы так старательно собирала по крупицам, снова разваливается на глазах. И я ничего не могу с этим поделать.
В одном Арсен точно прав – я не смогу его простить. А даже если когда-нибудь произойдет чудо и это случится, забыть у меня точно не выйдет... никогда.
– Совсем скоро я выясню, что именно произошло тогда на девичнике. Узнаю, кто и зачем так с нами поступил. Они все за это ответят! Все до единого!
Я молчу.
Это так противно! Вдвойне противно то, что это все происходит именно сейчас, когда ничего уже невозможно изменить. И он сам это прекрасно понимает.
– Мои люди уже ищут бармена, который работал в тот день в клубе, – продолжает спокойно. – Когда его найдем, выйдем и на всех остальных. Надо будет, я силой выбью из него признания!
– В чем?! – почти кричу я.
– В том, что произошло дальше и кто за всем этим стоял...
– Тогда спроси у меня! Просто встань передо мной и спроси: «Что с тобой лучилось, Лиан? Кто подставил тебя? Из-за кого я тебя бросил?».
Толкаю его и на этот раз Арсен сдается. Отпускает.
Я тут же отворачиваюсь, смахиваю влагу со щек и захожу в свою палату.
Оказавшись вдали от него, делаю глубокий вдох. Лёгкие горят от нехватки кислорода. Запах его дорогущего одеколона все ещё окружает меня невидимым щитом. Его близость будоражит, ломает все мои защитные сооружения, полностью растворяя в этих безумных мгновениях. Находится рядом с Арсеном с каждым разом становится все сложнее и невыносимее. Потому что чем дольше я смотрю ему в глаза, тем сложнее мне его ненавидеть... На расстоянии это было куда проще...
Ложусь на кровать и отворачиваюсь к окну. Слышу, как открывается и закрывается дверь, но не оборачиваюсь.
