Ситуация была очень неловкой для Филиппа Августа, который не хотел повторять опыт отлучения и интердикта, в то время как Людовик на этот раз осмелился бросить вызов приказу Папы и нежеланию своего отца. В ноябре 1215 года по собственной инициативе он отправил небольшой отряд рыцарей в Англию. Все они были отлучены Папой от церкви. Но Людовик упорствовал. Он провозгласил свое право на английский престол, и в январе 1216 года в Лондон было отправлено подкрепление. В то же время его посланники оказывали жесткое давление на графиню Шампани Бланку Наваррскую, с тем чтобы она послала рыцарей поддержать его дело. Потрясенная графиня пожаловалась королю, который сурово упрекнул сына: "Я думал, что я единственный король во Франции!" Независимо от того, подлинное это высказывание или нет, несомненно, что двое Капетингов расходились во мнениях относительно того, что следует делать, и Бланка Кастильская играла центральную роль в этом деле, поскольку именно из-за ее предполагаемых прав Людовик, поддерживаемый своими товарищами из молодого двора, претендовал на английскую корону. Играла ли Бланка активную роль в этом кризисе? Ни в одном тексте об этом не говорится, но после Лас-Навас-де-Толоса, последствиями которого она воспользовалась, ее престиж при дворе значительно вырос. Теперь у нее было двое сыновей и обширные семейные связи. Вот уже пятнадцать лет она являлась супругой наследника французского престола. Перспектива быстро стать королевой Англии, как ее бабушка, не могла оставить ее равнодушной.
24 и 25 апреля 1216 года в Мелёне Людовик изложил свою позицию перед собранием епископов и баронов в присутствии короля и папского легата, кардинала Галона. Последний попросил Людовика отказаться от своего проекта, а Филиппа — запретить своему сыну нападать на Англию, "вотчину Святого Престола". Король, смутившись, ответил, что "если Людовик имеет какое-либо право на королевство Англия, пусть его выслушают и даруют то, что кажется правильным". Затем один рыцарь представил версию принца Людовика, по которой выходило, что король Иоанн является преступником, убийцей герцога Артура, отлученным от церкви, не достойным править королевством, и бароны "избрали сеньора Людовика по праву его жены, мать которой была дочерью короля Англии", — сообщил Роджер Вендоверский. Тогда принц Людовик обратился непосредственно к своему отцу и сказал, что готов бросить вызов его запрету: "Государь, я являюсь вашим вассалом за тот фьеф, который вы мне дали в своих землях на континенте, и вы не можете ничего решать относительно королевства Англии. Поэтому я предоставляю этот вопрос на суд собрания, должны ли вы принудить меня не следовать моей цели, и отстаивать мое право, в отношении которого вы не имеете надо мной власти. Поэтому я прошу вас не запрещать мне отстаивать это право, если необходимость заставит меня это сделать, и бороться до смерти за наследство моей жены, если потребуется". Собрание разошлось так и не достигнув согласия, и легат отправился в Англию, угрожая противникам отлучением от церкви.
10 мая в Риме состоялась встреча представителей Людовика с Папой, во время которой обсуждались аргументы принца. Протокол этой встречи был записан и отправлен настоятелю монастыря Святого Августина в Кентербери в начале июня. Хронист Матвей Парижский изложил его содержание, основываясь на Роджере Вендоверском, который был хорошо осведомлен об этом деле. Сторонники Людовика вели свою историю от убийства Артура и основывали свои аргументы на французском феодальном праве: Иоанн был вызван ко двору французского короля, своего сюзерена, но не явился; так вот, "в королевстве Франция существует обычай, согласно которому с того момента, как кто-то обвиняется перед своим естественным судьей в убийстве, или поступке столь же жестоком как убийство, и если этот обвиняемый не появляется в суде, даже если он обвиняется законным образом, его вина считается доказанной, и его судят как такового во всех отношениях, даже приговаривая его к смерти, как если бы он присутствовал, [и] таков обычай в королевстве Франция, что с момента вынесения кому-либо смертного приговора дети, которых он имел после вынесения обвинительного приговора, не могут быть его наследниками. Что касается тех детей, которых он имел до приговора, то они имеют право наследовать ему", что исключало Генриха, сына Иоанна, родившегося в 1207 году, из английского престолонаследия.
На что Папа отвечал: "Я признаю, что король Англии был предан смертной казни и что дети, рожденные от его плоти, подпадают под приговор; но это не является причиной, по которой Бланка должна стать его преемницей. Ибо есть более близкие наследники; например, дети старшего брата Иоанна. Сестра Артура, и Оттон, как сын старшей сестры, также являются наследниками. Я по-прежнему считаю, что королева Кастилии должна стать преемницей Иоанна, но будет ли это Бланка, ее дочь? Нет, конечно, ибо предпочтение должно быть отдано мужчине, и тогда это будет король Кастилии; а если бы не было мужчины, то предпочтение все равно должно быть отдано королеве Леона, как старшей". Поэтому Иннокентий III утверждал, что претензии Бланки Кастильской на английский трон были слабыми, и что перед ней в очереди было несколько других претендентов: ее кузены, дети Джеффри Плантагенета, старшего брата Иоанна; Отто Брауншвейгский, сын Матильды, старшей сестры Иоанна; Фердинанд, король Кастилии, и его сестра Беренгария, дети Беренгарии, старшей сестры Бланки. По крайней мере было пять человек, более подходящих для наследования английского престола, чем Бланка, не считая сына короля Иоанна. На что представители Людовика ответили тщетными доводами, плохо скрывающими их недобросовестность: "Дети брата не должны наследовать, ведь этот брат уже был мертв во время вынесения приговора, и, таким образом, племянница Иоанна, которая является сестрой Артура, выпадает из линии наследования, будучи дочерью этого брата. Так как, на момент вынесения приговора матери Оттона уже не было в живых, поэтому она не могла наследовать, а значит, и Оттон не должен. Но королева Кастилии, которая была сестрой Иоанна, еще была жива в то время, и поэтому стала законной наследницей, поскольку королева Кастилии позже умерла, ее дети стали наследниками и должны наследовать корону Англии".
Наконец, последний и единственно веский аргумент сторонников Людовика заключался в том, что когда есть несколько кандидатов, прав тот, кто первым займет вакантное место: "Когда есть несколько наследников, которые должны наследовать кому-то, и когда тот, кто должен наследовать первым, бездействует, другой наследник должен быть введен в наследство, согласно существующему обычаю, за исключением, однако, права первого наследника, если он вздумает претендовать. Поэтому наш государь Людовик вступает в Английское королевство, как в собственное королевство, и если какой-нибудь ближайший родственник не предъявит претензий в этом отношении, государь Людовик будет действовать так, как ему подобает". Папа ответил в том же духе, ведь в любом случае, Англия принадлежит ему, он ее сюзерен, и именно он будет решать, кто должен ею править. Все было ясно, после обмена юридическими аргументами, военная сила должна была решить на чьей стороне закон.
1216–1217: экспедиция Людовика и разногласия между Бланкой и Филиппом Августом
Именно поэтому, несмотря на противодействие Папы и своего отца, Людовик собрал небольшую армию и 21 мая высадился в Англии, чтобы завоевать "свое" королевство. Его спутниками всегда были одни и те же члены придворного круга молодого двора: Роберт де Куртенэ, Гишар де Боже, Этьен де Сансер, Ангерран де Куси, Анри де Невер, отец невесты Филиппа, сына Людовика и Бланки. Ответ последовал незамедлительно: 23 мая легат Галон (Гуала Биккьери) отлучил Людовика от церкви. Это не остановило Людовика, который 2 июня вошел в Лондон, приветствуемый населением; многие бароны присоединились к нему, а король Шотландии прибыл выразить почтение.
