Но вскоре она пришла в себя. Под давлением обстоятельств она сразу же взяла на себя роль опекуна молодого короля и королевства. 15 ноября Людовика VIII похоронили в Сен-Дени, рядом с могилой его отца. Церемонию возглавляет архиепископ Санса Готье Корнут. Коронация и помазание Людовика IX должны были состояться немедленно. Возникла чрезвычайная ситуация: хотя никто не оспаривал легитимность нового короля, его власть была хрупкой ведь ему было всего 12 лет, и несколько недовольных баронов могли воспользоваться деликатным переходным периодом, чтобы добиться уступок и преимуществ, которые могли бы повредить монархии. Многие уже призывали к освобождению всех политических заключенных, включая тех, кто попал в плен при Бувине: первый пример амнистии, связанной с коронацией. Согласно Роджеру Вендоверскому: "Перед назначенным днем (коронации) наибольшее число сеньоров просили, согласно обычаю Франции, освободить графа Фландрского Феррана, графа Булонского Рено и вообще всех заключенных, которые, по их словам, к большому ущербу для свобод королевства, содержались в кандалах и под охраной в течение двенадцати лет… В конце они сказали, что как только эти злоупотребления будут исправлены, они поспешат явиться на коронацию. По совету папского легата Франжипани, королева, опасаясь, что промедление [станет] опасным, созвала духовенство королевства и немногих сеньоров, которых она смогла собрать, и приказала короновать короля".
Поэтому всем главным вассалам и прелатам было разосланы письма, созывающие их в Реймс на коронацию, которая была назначена на 29 ноября. Сохранилось шесть копий этого письма, включая те, что были отправлены архиепископу Руана, епископам Нормандии и сеньорам Анжу. Они написаны от имени двенадцати человек: Готье Корнута, архиепископа Санса, Симона де Сюлли, архиепископа Буржа, епископов Бове, Нуайона, Шартра, Готье д'Авена, графа Блуа, Ангеррана де Куси, Амори де Монфора, Аршамбо де Бурбона, Этьена де Сансера, Жана де Несле и Филиппа Юрпеля, графа Булони. Любопытно, что имя королевы Бланки не упоминается, как и имя Герена, что позволяет предположить, что инициатива созыва была предпринята сразу после смерти короля группой, присутствовавших при его смерти в Монпансье.
Так или иначе, королева и ее сын отправились в Реймс вскоре после похорон Людовика VIII в Сен-Дени. Нельзя было терять ни дня, и Людовик IX с матерью прибыли в Реймс 27 или 28 ноября, сделав по дороге только одну остановку в Суассоне. Церемония коронации состоялась 29 ноября, всего через три недели после смерти Людовика VIII в Монпансье. Учитывая доступные в то время средства передачи новостей и передвижения, это было исключительное достижение, которое свидетельствовало о срочности ситуации.
Это была, печальная коронация. Собор все еще находился в стадии строительства: с 1223 года работы практически не продвинулись. Архиепископа Реймса там не было: он умер от дизентерии во время возвращения из Лангедока. Коронацию проводил епископ Нуайона Жерар де Базош, что было менее престижно. Обычные ссоры о старшинстве нарушили порядок: графиня Фландрии и вдовствующая графиня Шампани боролись за честь нести королевский меч, который в итоге был доверен Филиппу Юрпелю. Самым серьезным аспектом были многочисленные неявки на коронацию без уважительной причины, которые представляли собой скрытую угрозу: Пьер Моклерк, Роберт де Дрё, Анри де Брейн, Гуго де Лузиньян, Гуго де Шатильон, новый граф Сен-Поль не соизволили присутствовать. Что касается графа Шампани Тибо IV, то он хотел бы приехать; его слуги даже начали готовить для него жилье в Реймсе, но Бланка Кастильская запретила ему появляться из-за его поведения при осаде Авиньона и слухов об отравлении Людовика VIII, которые широко распространились. В Реймсе его знамена было приказано сорвать, его слуги были изгнаны, а губернатору приказали не пускать его в город.
Конечно, были и знатные гости: римский легат Франжипани, король Иерусалима Жан де Бриенн и его молодая жена Беренгария, патриарх Иерусалима, герцог Бургундский, несколько епископов и брат Герен, который играл роль ангела-хранителя для Бланки и ее сына. Но атмосфера была не совсем праздничной, как хорошо отметил Жак Ле Гофф в своей прекрасной биографии Людовика Святого: "В Реймсе длительное время в одном из возводившихся соборов продолжалась весьма утомительная для ребенка литургия: его облачили в тяжелую мантию, дали в руки громоздкие инсигнии, надели увесистую корону, а далее — головокружительная атмосфера молитв, песнопений, ладана, странных обрядов, непонятных даже смышленому ребенку, которому, разумеется, в доступной для его возраста форме объяснили все, что будет происходить. Церемония, во время которой ощущалась тревога вследствие отсутствия на ней прелатов и знатных сеньоров, которые должны были бы толпиться вокруг мальчика. Затем — возвращение в Париж, которое хронисты обошли молчанием, не отметив никакого народного ликования, ни единого возгласа радости или ободрения".
Это было печальное начало правления молодого Людовика IX. Но именно на плечах его матери теперь лежала судьба Капетингской монархии, и именно в этих особенно трудных обстоятельствах она должна была проявить все свои способности. До сих пор она находилась в тени государей Филиппа Августа и Людовика VIII, а теперь заняла первое место. В возрасте 38 лет она действительно начала новую жизнь, навязывая себя как хранителя власти, как авторитарного суверена, которого боятся и уважают в королевстве, и как важного партнера в европейской политике.
V.
Хранительница королевства: Бланка перед лицом баронов (1226–1234)
По возвращении из Реймса в декабре 1226 года Бланка Кастильская оказалась во главе королевства Франция, через три недели после неожиданной смерти Людовика VIII. Некоторое хронисты излишне драматизировали ее приход к власти, представляя королеву-мать как женщину в шаткой ситуации, изолированную и окруженную опасностью. Сам факт того, что она была женщиной в этом "мужском средневековье", как выразился Жорж Дюби, уже был серьезным препятствием. Более того, она была беременна, она была иностранкой, ей приходилось заботиться о своих несовершеннолетних детях, и она столкнулась со стаей недовольных баронов, которые искали малейшую слабину, чтобы отстранить ее от власти. "У Бланк Кастильской не было ни родственников, ни друзей в королевстве, — пишет Жуанвиль. И все же в течение 10 лет она с исключительным мастерством противостояла различным угрозам королевской власти, пресекая все попытки баронов, сохраняя интересы монархии и передав своему сыну сильную власть с престижем, не имеющим себе равных в христианском мире.
Шаткое положение Бланки, женщины и иностранки
Положение Бланки в конце 1226 года было, несомненно, шатким. Не было никакой правовой базы, определяющей характер ее власти. Регентство не было предусмотрен законом, а сам термин "регент" в его политическом смысле появился только в XIV веке. Правда, феодальный обычай предусматривал, что вдова может иметь опеку над своими несовершеннолетними детьми и опеку над земельными владениями, но она оставалась зависимой от совета вассалов. Формулировки в документах, составленных окружением покойного короля, с целью передать управление делами его вдове, расплывчаты: в них говорилось, что умирающий Людовик VIII передал ей "попечительство и опеку" над королевством и его сыном, или что она будет иметь "опеку" над ними. Поэтому она будет "попечителем", или "опекуном" короля и королевства, хотя неясно, какие полномочия это ей давало. Все должно было зависеть от ее способностей и сил оппозиции. Мы знаем, что, начиная с ноября и декабря 1226 года, ее имя, наряду с именем Людовика IX, фигурирует в 78 из 87 актов, что свидетельствует о ее важности в принятии решений.
