– Лильвовна! А свадьба?
– А про свадьбу не знаю. Сами придумайте! В изложении. Я должна бежать…..
– Подожди. Мне нужно кое-что тебе сказать.
– Слушаю, Алсанна, сейчас блин прожую….
– Сейчас тебя расстрою.
– Что такое, Алсанна!
– Вчера приходила мама Самсонова. Хотела с тобой тоже поговорить, но ты где-то носилась. Не нашли тебя, короче…..
– Что жаловалась на меня?
– Нет. У Коли нашли какой-то очень редкий вид диабета. Очень агрессивный. В принципе, для жизни не опасен, но в некоторых особых случаях с ним до 25 лет не доживают. Это такой детский диабет. Ты что уже плачешь? Слабонервная! Успокойся. Наука всё время идёт вперёд. За 10 лет что-нибудь изобретут. К тому же, эта профессорская семья задействует все силы и средства, чтобы не развилась опасная форма. Летом они едут в Америку – будут там консультироваться у светил. У них там старший сын в Силиконовой долине работает. Вместе с сыном Ольги Исааковны!
– Да? Я и не знала, что они друзья!
– На салфетку. А сейчас они его срочно кладут на два месяца в клинику здесь. Просят заниматься по всем предметам дистанционно. Чтобы не отстал и не остался на второй год. Готовы платить учителям.
– Мне не надо платить! Я и так буду с ним заниматься.
– Ну естественно! Альтруист ты наш! Вот. Всё сказала тебе. Потом обсудим….. Не горюй, нос уже распух…..
– Алсанна! Купили витамины?
– Какие витамины?
– Группы В.
– Нет еще. Но я куплю. Обещаю.
ДОМА: ура!
Сегодня Дашка была найдена в обычном месте – на лестнице, в обычной позе – книжка в одной руке, сигарета – в другой. Далее последовал отчёт о том, что происходило вчера вечером, в соседнем доме, в квартире Муссолини (в миру Игоря Муссоэльяна), куда Дашку позвали на армянский коньяк. Вечеринка была приурочена к отъезду четы The Sokoloffs, которая сегодня уже благополучно отчалила в Бостон. Вчера же, ожидая опять увидеть всех своих одноклассников, Дашка была весьма обескуражена тем, что приглашена была только она (Соколовых приглашать не надо было: они и так жили у Муссоэльяна). Такой узкий формат встречи (две пары, скромнее сказать, 4 человека) был сполна компенсирован довольно широким выбором закусок, чётко соответствующим классическим требованиям к коньячному столу: твёрдые сорта сыра, нежный нежирный паштет, ломтики сёмги, канапе с икрой, маслины, чёрный шоколад, груши, дыня, виноград, мороженое….. Только так и можно было, по словам офигевшей от всего этого кавказского пиршества в конце московского февраля Дашки, оценить богатство и многогранность коньячного букета во всей его неповторимой полноте. Обстановка была душевной, располагающей, если не сказать интимной: вечер, метель за окном, уютный торшер, хорошая музыка, старый коньяк…. Если бы не Келли, обмотанная трёхметровым разноцветным шарфом и смеющаяся без остановки, вообще всё было бы идеально. Но ее тоже можно было понять: если сидишь и не понимаешь ни одного слова, то смех – это единственное, что может заменить отсутствие реплик с твоей стороны, и хоть как-то включить тебя в беседу. Фэлкон в этот раз помалкивал, был сосредоточен и немного печален. Много выпил коньяка. Кстати, он по окончании своей аспирантуры едет в какую-то Силиконовую долину. Там уже ему местечко пригрето в какой-то крутой компании, где директор – отец Келли. Здесь я заметила про себя, что уже третий раз за сегодняшний день слышу про эту фильдеперсовую Кремниевую долину или равнину: и брат Коли Самсонова, и его друг и одноклассник Константин, сын Ольги Исааковны, а вот теперь и Фэлкон туда собрался. Им там мёдом намазали или силиконом? (это я про себя подумала). Зато Муссолини заливался соловьём и при этом практически не заикался. Представляешь, Лиль? Он рассказал, что после Автодорожного (МАДИ) работает в компании отца, который создает большой многопрофильный автосервисный гигант с десятками точек по всей Москве и области, постепенно подключая покупку, продажу, разтаможку, мойку, аренду и много всяких других авто-сервисов. Родители уже съехали в огромную квартиру в центре, которую приобрели, расселив и отремонтировав коммуналку, а Игорь остался в Черёмушках. Сам же Муссолини стал теперь похож на человека, по уверениям той же Дашки. Вернее, Дашка, наконец, разглядела в нём человека. И даже мужчину. Всегда был каким-то ‘задрыпиком’ – длинным, худым, неуклюжим, небритым, с выпирающим кадыком. А теперь чуть поправился, возмужал, приоделся (всё-таки в приличной фирме работает на руководящей должности), а густые белокурые волосы модельно оттеняли его большие карие глаза, все время улыбающиеся, даже когда рот по какой-то причине не удосуживался растянуть губы: добрый, немного робкий, умный, обаятельный, спокойный. И вот в тот самый момент, когда Дашка в моём сиреневом ангоровом свитере и со своей фирменной мальчуковой короткой стрижкой, плюнув на то, что всегда чуть стеснялась своей прелестной женственной фигуры, щедро подаренной природой, уплетала слабосолёную сёмгу с виноградом, а Муссолини отлучился, чтобы ответить на телефонный звонок, Фэлкон, подливая Дашке коньячок, вдруг сказал: «Знаешь, а он не заикается только в двух случаях: в твоём присутствии и когда говорит о тебе. Мы с Келли заметили». Келли скорей залилась жизнерадостным смехом, который заструился, как горный ручей, а Дашка решила отшутиться: «Нет, ну другие, наоборот, начинают заикаться в присутствии девушки, к которой неровно дышат….» Фэлкон смутился и не стал продолжать разговор в этом ключе. А Дашка, залпом выпив весь коньяк из широкого бокала на короткой ножке, откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. По ее словам, ей никогда в жизни еще до этого не было так тепло и спокойно…..
Спокойной ночи!
День 14
ЗВОНОК: дзынь-дзынь-дзынь-дзынь-дзынь-дзынь
– Привет! Ну что сегодня у нас, Рита ты?
– Да. Изложение.
– Хорошо. Прочтешь быстро, потом еще раз медленно, вопросы, потом опять прочтёшь. Ну ты и без меня всё это знаешь… Напишешь только новые совершенно слова на доске. Должно быть не больше 2–3х. Да. Хорошо. На известной лексике не акцентируй. Мы, как раз и посмотрим, вычленяют ли они ее, используют, и как свободно. Давай. Удачи!
– Я боюсь!
– Не бойся! Я туточки рядышком, если что.
– Гуд морнинг!
– Гуд морнинг!
– Сегодня я предлагаю написать изложение. Послушайте рассказ «Мальчик и пуговица» .
Знаменитый автор исторических романов Сэр Вальтер Скотт был родом из Шотландии. Когда он был старшеклассником и посещал школу в Эдинбурге, у него возникло некоторое соперничество с одним одноклассником, который считался лучшим учеником в классе. Вскоре Вальтер заметил, что этот мальчик, отвечая на вопрос учителя, всегда держался за нижнюю пуговицу своего пиджака. Казалось, это теребление пуговицы во время ответа помогало ему вспомнить урок или найти правильный ответ. И вот однажды Вальтер украдкой отрезал эту ‘чудо пуговицу’ (мальчик этого не заметил). Начался урок. Строгий учитель задал мальчику вопрос. Его пальцы моментально поползли вниз, стараясь скорее нащупать ‘чудо пуговицу’, но найти ее не могли. Это выбило из колеи отличника, и он совершенно забыл ответ на вопрос. Вальтер моментально дал ответ на заданный вопрос, и таким образом разрушил превосходство мальчика.
