— Мы с Линдереллио разошлись во мнениях. События развиваются не по плану, и откладывать визит в Обитель Пламенных не стоило.
— Да, уж, — едко продолжила эльфийка, — в твои планы, явно, не входило то, что трое прославленных, талантливых и умудренных опытом ищеек не смогут сломить сопротивление восемнадцатилетней девчонки.
— Ньери, — негромко окликнул ее супруг.
Васильковые глаза Аллатриссиэля яростно сверкнули, и он ответил:
— У этой восемнадцатилетней девчонки артефакт Кеуби.
— Говорят, Линдереллио получил ожог, пытаясь спасти ваши шкуры, — презрительно фыркнула Линьериссиэль и отвернулась.
Хиа подавил усмешку, а Меллириссиэль с милой улыбкой обратилась к гостю:
— Какая погода сейчас в Джубиране, Аллатриссиэль?
Все охотно воспользовались шансом сменить тему. Райга тихо спросила у Хиа:
— Чего это она?
— Мама? — понятливо прошептал эльф. — Они друг друга недолюбливают уже лет триста пятьдесят.
Остаток ужина прошел за светской беседой. Все присутствующие старательно держали непринужденный тон.
Наконец, ужин подошел к концу. Райга хотела подняться и уйти вслед за Хиа, но ее остановил Линмэритэль.
— Останься, — приказал Глава Пламенных.
Ослушаться она не посмела. Единственное, что утешало — Меллириссиэль тоже уходить не собиралась. Райга косилась на нее в поисках поддержки.
Большая часть эльфов покинули столовую. Остались только пятеро — Райга, Линмэритэль, Меллириссиэль, Хаэтеллио и Аллатриссиэль. При воспоминании о вчерашнем голова разболелась с новой силой, девушка прикрыла глаза и старалась дышать медленнее, чтобы унять боль. Меллириссиэль укоризненно взглянула на Серого и спросила:
— Чего ты хочешь от девочки? Она еще не пришла в себя от того, что вы с ней делали вчера.
Аллатриссиэль примирительно сказал:
— Разумеется. Она сопротивлялась нам троим. Ей понадобится не меньше пяти дней, чтобы избавиться от последствий. И только благодаря твоему целительскому таланту она не впала в магическую кому. Не беспокойся, я не собираюсь больше лезть к ней в голову.
— Тогда что вам нужно? — спросила Райга, стараясь не смотреть Сероу в глаза. Она не сомневалась, что сейчас у нее не хватит сил вырваться из капкана василькового взгляда. А Хаэтеллио, который может приказывать даже старшим эльфам, сейчас на стороне ищейки.
Аллатриссиэль опустил ладони на стол и обратился к Райге:
— Я могу помочь тебе.
Она упрямо мотнула головой и процедила:
— Нет.
Шевелиться было ошибкой — головная боль вспыхнула с такой силой, что Райге пришлось на несколько мгновений зажмуриться. Эльф заметил это и продолжил настаивать:
— Это глупо. Ты хочешь пять дней пролежать в постели с головной болью?
— Нет, — тихо ответила Райга, бросая взгляд на Меллириссиэль.
— Тогда чью помощь ты примешь? Хунтабере?
— Нет.
При воспоминании о Сиде, злость всколыхнулась с новой силой. Райга оторвала левую руку от стола, и на несколько мгновений ее окутало пламя. Краем глаза она заметила усмешку на губах Линмэритэля. Кажется, Главу Пламенных забавляло то, что творилось у него на глазах. Помогать он, явно, не собирался. Ждал, что она справится сама.
Сдерживая раздражение, Аллатриссиэль сказал:
— Хорошо. Помощь ты не примешь. Силой получить твои воспоминания не получится, это я уже понял. Давай начнем все сначала. Обещаю, что больше не буду читать тебя, пока ты сама на это не согласишься.
— Нет, — снова ответила Райга.
— Оставь ее, — мягко сказала Меллириссиэль. — Ты слишком много хочешь.
Серый нахмурился и ответил:
— У нас мало времени.
Эльфийка покачала головой и укоризненно сказала:
— Тебе стоило послушать Линде и не трогать ее.
— Никто из нас не ожидал такого отпора.
— Значит, теперь придется терять время, смирись. Пытаться поговорить с девочкой в обход Линде тоже провальная стратегия, как видишь.
Хаэтеллио сверкнул глазами и холодно сказал:
— Я так не считаю.
Меллириссиэль спокойно выдержала его взгляд и осторожно заметила:
— Они никогда не были дружны с Ллиореллиэль, несмотря на родство. Я удивлена, что ты счел нужным привести его сюда, Хаэте. Обычно, тебя не заманить в Обитель, пока Линдереллио в Халариэне.
Взгляд эльфийского принца потемнел. Он мрачно спросил:
— На что ты намекаешь?
Меллириссиэль твердо сказала:
— Девочка ничем не заслужила твоей неприязни. Она — ученица Линдереллио, у нее нет родных. И сейчас ей нужна помощь, а не новые попытки добыть так нужные Королевству Людей сведения.
Хаэтеллио гордо вскинул голову и ответил:
— Тем не менее, я настаиваю на том, чтобы Аллатриссиэль получил возможность встречаться с ней на вашей территории.
Линмэритэль лениво сказал:
— Как будет угодно.
Серый поднялся и отвесил подобающий поклон Главе Пламенных.
— Благодарю. Тогда загляну завтра вечером. Может быть, после еще одних суток головной боли леди будет настроена благосклонно по отношению ко мне.
Как только все слова прощания были произнесены, а Серый вместе с Хаэтеллио покинули столовую, Меллириссиэль повернулась к Райге и положила руки на ее виски. Скороговорка эльфийского заклинания и зеленоватое свечение с ее рук облегчили боль, и Райга с благодарностью посмотрела на эльфийку. Линмэритэль тоже поднялся, бросил на девушку насмешливый взгляд и сказал на прощание:
— Помни, что сжигать гостей этом доме — дурной тон. Линде дружит с ним уже шестьсот лет и будет расстроен.
После этого эльф ушел. Райга удивленно смотрела ему вслед.
Пять дней прошли как в тумане. Аллатриссиэль приходил каждый день. Пытался подловить момент, когда Райга была одна, но Меллириссиэль бдила. Девушку не оставляли ни на минуту. Если она не тренировалась с Хиа, то отсиживалась в комнатах у тройняшек. А по вечерам Меллириссиэль играла на арфе в большом зале, и это было невероятно. Линмэритэль, казалось, был доволен. И, что самое главное — гостей на эти посиделки не звали.
Аллатриссиэлю оставалось довольствоваться светскими разговорами. Эльф был спокоен и любезен. Но эта перемена в отношении к ней только настораживала Райгу еще больше.
Облегчение наступило резко. Пять дней спустя она проснулась без боли. Ощущение было настолько непривычным, что девушка долго лежала в постели, просто наслаждаясь этим чувством. Затем она оделась, заплелась без помощи Сил и вышла в сад.
