— Что так долго? — укоризненно обратилась она к принцу и снова затряслась.
В Королевстве было гораздо холоднее, чем в Но-Хине. Юноша виновато пожал плечами и сказал:
— Но-хинская вежливость. Традиции.
Магистр Лин поторопил их:
— Быстрее. Вы пропустили учебу и на носу экзамены.
С этими словами эльф достал следующую порцию портального порошка и вывел их прямо в гостиную.
Заданий, и правда оказалось много. Принц выпросил конспекты у Мириэлл, и остаток вечера адепты провели, переписывая их. Историю магии приходилось переписывать особенно старательно, что ужасно злило Райгу. Друзья давно ушли спать, а ей пришлось задержаться.
Внезапно внутренняя дверь распахнулась и в комнате появился магистр Лин. Райга окинула взглядом его непривычно напряженное лицо и спросила:
— Что-то случилось?
— Нет, — ответил наставник. — Хочу проверить, правильно ли я понял то, что сказал Хайко. Пойду искать эти “Сказания воды и ветра”.
У Райги загорелись глаза. Прежде, чем она сообразила, что делает, девушка выпалила:
— А мне с вами можно?
Эльф бросил на нее короткий взгляд, подошел к синему камню в стене и сказал:
— Можно. Но мы идем туда прямо сейчас.
Тетради были забыты. Райга встала за спиной эльфа, а затем шагнула вслед за ним в портал. Учитель и ученица торопливо покинули комнату и зашагали по коридорам Обители Пламенных.
— Место, о котором говорил Безумный Змей, находится в Хеллемилиоране? — спросила Райга.
Магистр Лин остановился, повернулся к ней и веско сказал:
— Нет.
После этого он бросил горсть портального порошка и поманил ученицу за собой.
Когда Райга вслед за учителем вышла из портала, у нее захватило дух. Они стояли перед воротами серебристого изящного замка. Плавные линии создавали впечатление, будто он создан не из камня, а колышется на ветру. Мерцающие духи леса водили хороводы вокруг его башен.
Девушка восхищенно ахнула и только после этого поняла, что в замке не горит ни одно окно. В этом красивом месте никто не жил. Райга посмотрела на запертые ворота и спросила у эльфа:
— Где мы?
— Это мой настоящий дом, — ответил наставник, и голос его дрогнул. — Гнездо рода фуу Акаттон Вал. Я не был здесь шестьсот лет.
Глава 4. История магии
Райга еще раз окинула взглядом замок и переспросила:
— Шестьсот лет не были здесь? Почему?
— Не хотел, — равнодушно ответил учитель, но волна глухой тоски, которая пришла по ученической нити, говорила о другом.
Девушка больше ничего не стала спрашивать. Эльф сделал несколько пассов и пробормотал заклинание. А затем коснулся изящной решетки. Ворота нехотя распахнулись, и Райга шагнула вслед за учителем на мощеную крупными камнями дорожку.
В саду царила осень. Духи деревьев носились в темноте, освещая золотистые кроны деревьев. Девушка подставила ладонь и поймала золотистый лист.
— Первый раз вижу осень в Мерцающем лесу, — задумчиво сказала она.
Магистр Лин пояснил:
— Природа подчиняется эльфам. В этом месте никто не живет уже несколько сотен лет, а мой отец любил осень. Мать оставила сад в таком виде в память о нем.
— Я тоже люблю осень, — задумчиво сказала Райга, отпуская листок.
Она догнала эльфа и пошла за его плечом. Тот скосил на ученицу аметистовый глаз и направился к дому. Перед дверью он остановился. Райга начала рассматривать резьбу на ней. Ее внимание сразу привлекла самая нижняя картинка, на которой к эльфам с небес спускалось пылающее сердце. Райга присела, чтобы получше рассмотреть изображение. Над головой раздался голос магистра Лина:
— Да, это то, о чем ты думаешь. Прародитель вручает нашим предкам свой глаз, прозванный Сердцем Леса.
Райга поднялась на ноги и задумчиво сказала:
— Что интересно, артефакты эльфов и гномов не носят название глаз. Щит и Сердце. Щит гномов защищает горы от Изначального, а что делает Сердце?
— Это тайна даже для многих эльфов, — терпеливо сказал наставник, — а ты — человек.
Райга ту же вспомнила вчерашнее признание Ллавена и, краснея, спросила:
— А что случится с эльфом, который расскажет об эльфийских обычаях людям?
— Хочется верить, что совесть с ним случится, если ты имеешь ввиду своего друга, — холодно ответил наставник. — Ни один настоящий эльф в здравом уме не будет делиться этим с людьми. Мой народ вас не жалует, как ты верно заметила в прошлый раз.
С этими словами магистр Лин толкнул створку внутрь. А глаз Райги зацепился за еще одно изображение. Точнее, четыре изображения. На первом перед эльфом расцветала изящная, будто сотканная из воздуха лилия. На втором — роза, усыпанная каплями воды. Третий эльф положил ладонь на каменный цветок, напоминающий ромашку. А перед четвертым лежал огромный пламенный пион. Девушка замерла, не в силах отвести взгляд от резьбы. Изображение казалось живым. Магистр обернулся и сказал:
— Что еще?
Девушка молча ткнула пальцем на квадрат с пылающим цветком.
— Ах, это… — произнес наставник. — Я забываю, что ты его видела.
— Я его касалась, — поправила Райга.
А затем осторожно добавила:
— И это помогло моему источнику.
Ее как раз снова начало потряхивать от холода. Магистр Лин покачал головой:
— Сомневаюсь, что лаэ Линмэритэль разрешит сделать это еще раз.
Девушка с сожалением вздохнула. Пламенные светлячки начали кружить вокруг нее, распространяя тепло, а эльф пошел вперед через темный холл. Райга поспешила за ним. В замке царила тишина. Пламенная задумчиво провела пальцем по поверхности одной из ваз и, не обнаружив на ней ни пылинки, спросила:
— Здесь совсем никто не живет?
— Слуги днем приходит из города и следят за порядком, — бросил наставник. — Но жить — нет.
— В Манкьери тоже сейчас никто не живет, — помимо воли вырвалось у Райги.
Эльф остановился и коснулся ладонью головы ученицы в жесте утешения. В аметистовом взгляде светилось сочувствие.
— Мне жаль, — сказал наставник. — У нас остался хотя бы Хеллемилиоран, а Сага…
— Однажды они ответят за все, что сделали, — процедила Райга.
Со стороны ученической нити пришла волна резонанса, затем магистр Лин развернулся и пошел вперед. Какое-то время они петляли по коридорам. Вскоре наставник остановился перед отделанной серебром дверью и сказал:
— Мы пришли.
Райга вошла вслед за ним. Россыпь магических светлячков закружилась под высоким сводчатым потолком. Они оказались в библиотеке. Ряды шкафов из светлого дерева уходили в темноту.
