Но не успели они выйти за дверь, как вбежала Ханна.
– На помощь! Кто-нибудь, на помощь! Моя бабушка упала в обморок! – закричала она.
IX
НАВЕРНОЕ, лучше бы это и правда был обморок. Но увидев, как с громким воем сирены уносится вдаль карета «Скорой помощи», я начала предполагать худшее. Я слышала, как санитары упоминали «обширный инфаркт миокарда», «без сознания», «остановка сердца». Это означало, что все совсем плохо.
– Н-да, конец у вечеринки совсем не такой веселый, как начало, – проговорил Оливер, потрясенный случившимся.
Я огляделась. Посетители паба, даже включая самых упертых фанатов викторины, толпились на тротуаре. Все были взбудоражены. Я выхватила взглядом Ханну. За нее я переживала сильнее всего. Бедняжка только что видела, как ее бабушку хватил инфаркт. По счастью, рядом с ней я заметила мужчину и женщину – видимо, ее родителей. Женщина прижимала Ханну к себе, а мужчина держал женщину за руку. По их бледным лицам было видно, что они все еще не пришли в себя.
Джастин общался с двумя офицерами полиции, которые прибыли на место происшествия вместе с медиками. Он выслушал одного из них, кивнул и подошел к семье Ханны.
– Что будем делать? – спросил Оливер. Толпа на улице к тому моменту разбилась на небольшие группки, каждая из которых обсуждала что-то свое.
– Думаю, нам лучше вернуться, – сказала я.
Впрочем, правильного ответа я не знала. После столь ужасных и драматичных событий вряд ли кому-то захотелось бы продолжить поминки по Клиффу. Я же была настроена помочь своим сотрудникам с уборкой, да и, по правде сказать, так переволновалась, что не могла просто стоять на месте. Работа меня бы хоть как-то отвлекла.
Мы зашли в паб и увидели, что Брэнди и Жанель уже убирают со столов. При нашем появлении они остановились и повернулись к нам.
– Там, похоже, все серьезно? – спросила Брэнди, с легкостью удерживая одной рукой поднос с тарелками и стаканами.
Я покачала головой.
– Да. Похоже на острый сердечный приступ. Не уверена, что Джун его пережила.
Брэнди кивнула, словно ожидала именно такой ответ, а затем исчезла на кухне.
Я подошла к Жанель, чтобы помочь ей загрузить еще один поднос. Даже Оливер принялся собирать со столов приборы. К моему удивлению, некоторые посетители начали возвращаться и занимать места у бара. Отчасти я их понимала. После всех событий мне тоже хотелось чего-нибудь выпить.
Я попыталась сосредоточиться на уборке столов, но голова у меня кипела. Итак, Джун мертва. Похоже, это факт. И теперь я точно знала, что у Милли был роман с Клиффом. Или как минимум она была в него влюблена. Могла ли она убить его? Вряд ли – судя по тому, как сильно ее расстроила его смерть. Пожалуй, сегодняшний вечер не дал ответов, а только подкинул новые вопросы.
Я бросила грязные салфетки на поднос, и в этот момент мне показалось, что за спиной кто-то стоит. Я обернулась и увидела Джастина.
– Как вы? – спросил он. В его взгляде читалось беспокойство.
Мне стало немного неловко из-за того, что он печется обо мне в этой ситуации. Я же почти не знала Джун.
– Я в порядке. А как Ханна? – вот о ком я по-настоящему беспокоилась.
– Она сильно переживает.
– Ужасное потрясение.
Он кивнул.
Я замялась, но все же задала ему вопрос, ответ на который, на самом деле, и так знала.
– Джун не выкарабкалась, да?
Он покачал головой – все стало понятно без слов.
Я закрыла глаза и вдруг осознала, сколько же всего навалилось на меня за эту неделю. Врагу не пожелаешь.
Джастин участливо взял меня за локоть, и я ощутила тепло его большой ладони.
– Давайте присядем ненадолго. Мне кажется, вам лучше отдохнуть. А может, и выпить.
Я снова почувствовала себя странно. Клиффа я почти не знала, да и впечатление он произвел прескверное. С Джун я вообще только что познакомилась. Однако сегодняшний день меня совершенно выбил из колеи.
– Давайте, – согласилась я, отблагодарив его улыбкой. – Думаю, выпить вина и успокоиться мне не помешает.
Оливер видел, как мы направились к двум свободным стульям, но остался помогать Брэнди и Жанель. Кажется, мне придется выплатить ему гонорар за помощь в виде дополнительных сандвичей с лобстером и гарниром из жареных моллюсков. Временами Оливер вел себя поистине благородно.
– Вы, наверное, в ужасе от того, что к нам переехали. – Джастин криво усмехнулся и сел рядом со мной.
– Да уж, все пошло кувырком, – признала я.
– Мы тоже в шоке. – Он покачал головой. – Вы поверите, что главной сенсацией прошлого месяца стал голый мужчина, выбежавший на поле во время женского матча по софтболу?
– Голый мужчина, выбежавший на поле? – рассмеялась я. – Мне казалось, это вышло из моды еще в семидесятых.
– Мы здесь немного старомодны.
Я снова рассмеялась, а затем спросила:
– Это ведь был не Клифф?
Джастин хмыкнул.
– Как ни странно, нет.
– Грубая шутка, простите. Наверное, не стоит говорить такое на его поминках.
Джастин огляделся вокруг.
– Ну, похоже, они все равно уже закончились.
Я кивнула, увидев, что почти все гости и правда разошлись. Из двери кухни показалась Брэнди и подошла к нам.
– Ну и ночка. Что вам принести?
– Мне пино-нуар.
– А мне – эль «Айленд Дог».
– Мне то же, что и ему, – к нам подсел Оливер.
– Получается, Клифф обвел вокруг пальца многих женщин в этом городе, – заключила я.
Несмотря на то, что я еще не до конца оправилась от потрясения, я не могла упустить возможность разузнать еще хоть что-то о Клиффе.
Брэнди принесла напитки.
– Я слышала, он умудрился выманить у нескольких женщин довольно большие деньги. Но мне он, в общем, нравился. Он, конечно, был кобель, но, по-моему, весьма безобидный. И всегда оставлял хорошие чаевые.
– А я затрудняюсь сказать, – заявил Джастин. – С одной стороны, как и Брэнди, всегда считал его приятным парнем. Но с другой – он вполне вероятно мог быть скользким типом. Скажем так, про него ходило много разных слухов.
– Каких, например?
Джастин пожал плечами, словно я спросила его вне очереди и он растерялся. Он и правда был приятным парнем. Сразу мне понравился. Даже очень.
– А я слышала, что он изменял Франсес с богатой вдовой, у которой имелся огромный особняк в Бар-Харбор, – заявила Брэнди, у которой, видимо, не было никаких предубеждений насчет сочных сплетен. – Еще слышала, что той женщине было уже далеко за семьдесят. А роман они крутили, когда Клиффу было около сорока.
