Жестко и, если потребуется, беспощадно.
Император должен натянуть удила правления немедленно. Показать себя одновременно справедливым, в меру гуманным и в меру жестоким.
Дабы смутьяны забились в свои норы, а мятежники молились, чтобы до них не добралась карающая длань повелителя.
Чтобы стало ясно – в этой борьбе высокородные могут потерять не только привилегии, за которые так боролись, но и свободу и даже жизни…
– Я специально не отдавал распоряжений по поводу двух сбежавших заговорщиков-советников, – пояснял Эманор Рельгору. – Хочу, чтобы ты сам это сделал. Как новый правитель! Как новый император! Чтобы сразу дал понять – какой ты.
– Хорошо, – соглашался Рельгор.
– Также я хочу, чтобы ты сам, уже без меня, присутствовал на казни предателей. Чтобы недовольные сразу же уяснили, что новый император все знает и понимает. И готов наказывать не менее жестко, чем прежний.
– Конечно.
– В кабинете Ненталя, который я отдаю тебе, потому, что личные вещи брата уже убрали, ты найдешь проекты новых законов. Рекомендую сразу же объявить их. Дабы никто не думал, даже не смел надеяться, что смена власти хоть как-то пойдет мятежникам на пользу.
– Я обсуждал новые законы с Ненталем. Месяц назад. Предлагал добавить более жесткие наказания для знати, которая нарушает введенные указы, якобы случайно, в силу привычки.
– Теперь ты сам можешь это сделать. Думаю, это будет даже отлично. Аристократы поймут, что смена власти не сулит отмены ненавистных им законов и правил. Напротив, они станут лишь жестче.
– Так я и планировал поступить…
В какой-то момент Эманору почудилось, что Стелла пытается с ним связаться. Но они с новым адельтахом Гардавии оградились от всего стеной непроницаемой даже для телепатии магии. На всякий случай… Так что лейдере не был уверен в своих ощущениях … Что ж… даже если нари и хотела поговорить с Эманором… Очень скоро они лично увидятся. Еще немного. Совсем чуть-чуть…
Спустя некоторое время Эманор не выдержал. Попросил Рельгора подождать и отправился в залу, не защищенную магией от любых телепатических или других воздействий. Попытался связаться со Стеллой, сообщить, что уже скоро они встретятся.
Он спешит, как может, не теряя ни секунды… Ждет такого необходимого общения с нари…
Но… она опять не приняла вызов.
Видимо, обиделась на то, что Эманор не ответил раньше. Да-да! Наверняка!
Она же пыталась с ним поговорить! Судя по оставшимся энергетическим следам, которые здесь легко улавливались – даже не один, а несколько раз!
Вот же Колхар и его приспешники!
Опять обстоятельства против них. Играют, мучают, издеваются!
Ну ничего! Скоро лейдере все разрулит…
…Уже когда совсем рассвело, Эманор и Рельгор, наконец-то, расстались.
– Я временно отбуду по делам. Если что зови. При любых проблемах обращайся ко мне хоть днем хоть ночью, – напоследок сказал Эманор.
Рельгор кивнул.
– Не беспокойся. Мы часто общались с Ненталем. На тему правления и прочего. Думаю, он чувствовал, что ты не захочешь бремени власти. Не знаю почему. И готовил меня ко всему заранее. Мягко, ничего не предлагая. Я в курсе всех дел.
– До встречи…
Эманор вернулся в свой замок измотанный, но практически довольный. Он передал власть. Фактически он больше уже не император Гардавии.
Официальная коронация состоится через месяц. Но это не более чем красивая церемония. Одобрения сановников более чем достаточно для того, чтобы никто не сомневался в законности нового императора.
Ненталь вообще не мог приступить к коронации почти год. Банально не доставало времени.
Слишком многое хотелось изменить ради мира на Трагорне. И Ненталь в этом преуспел, хотя и поплатился жизнью…
Эманор помылся и решил не ложиться, а вначале наведаться к Стелле. Ее молчание, отказ разговаривать беспокоили лейдере все больше. Неужели нари, и правда, поверила, что он променяет свою пару на власть? Дурочка! Без нее никакая власть не нужна!
Ничего без нее уже не нужно!
Эманор перекинулся человеком, оделся в светлую рубашку и темные брюки, как делали люди в Академии, и прыгнул зеввом прямо к Стелле в комнату. Огляделся и… обомлел.
Лейдере остолбенело оглядывался и ничего не понимал.
Совсем. Абсолютно.
Помещение выглядело полупустым. Часть вещей мейри исчезла. Тэннор со стола тоже испарился. Как, впрочем, и сама нари.
Эманор заметался, не понимая, что делать и где искать свою женщину. Ругал себя за то, что вчера вечером не бросился к Стелле немедленно. А отложил все, чтобы уже точно заявить ей: «Все, я передал власть, я больше не император».
Предоставленная самой себе женщина может иногда такое надумать, такое нафантазировать!.. Эманор посмотрел на время. Шесть утра. Еще очень рано.
Да плевать! Все запреты исчезли. Кандалы культурных манер и социальных правил лопнули разом. Эманор связался с Мендрасом.
– Да! У вас все в порядке? – громыхнул по связи лев-проректор.
– Где Стелла? – с места в карьер спросил Эманор.
– Варгор прислал мне сообщение, что они рано утром уехали в Иолию… Я дал ей отпуск на две недели!
Эманор не думал, сбросил вызов и суматошно рванул в зевв.
Один, второй… третий… десятый…
Наконец лейдере увидел вдалеке знакомую до боли машину Варгора. Собирался ринуться в новый зевв, но его откинуло назад. Лейдере еще ничего не понимал, попробовал еще и еще…
Пока, наконец, не дошло…
Он опоздал. Стелла с Варгором уже пересекли границу Иолии.
Силовое поле этого государства ни за что не пропустит ни одного нага. Если тот не получит разрешение от кого-то из уважаемых жителей Иолии… А Эманор, беспощадный генерал, который командовал армией Гардавии, убивавшей граждан Иолии, никогда не сможет подобное выпросить…
Он последний, кого правительство Иолии добровольно пустит на свою территорию.
Варгор хорошо все рассчитал. Опять. Опять он действовал на опережение!
А она? Почему ОНА ему поверила? Почему не дала лейдере возможность объяснить все хотя бы по связи?
Эманор сел на обочину, прямо во влажную лесную траву и закрыл лицо руками.
Она… уехала… Она предпочла Варгора.
В последнем отчаянном порыве он попытался связаться со Стеллой.
Ждал, просил… Ну давай же! Прими вызов! Давай! Пожалуйста, женщина! Нари! Моя! Нари!
Единственная…
Вызов прервался внезапно – Стелла просто заблокировала его.
Эманор лег на траву и понял, что больше не хочет даже двигаться.
