Наконец церемония окончилась. Командиры подразделений повели своих подчинённых в палаточный городок. А Муса со всех ног ломанулся к складу. Уже добравшись до ворот склада, капитан, хотя уже майор, обернулся.
– Калтак!
[211]
Комбриг решил выпендриться перед президентом и подогнал к импровизированной трибуне реквизированный ещё в Иерусалиме «Роллс-Ройс». Президент садится в лимузин. Через пару минут он будет уже у склада.
Нет времени на поиски капрала. Бегом на позицию. Бегом. Быстро не получается, приходится лавировать среди разнокалиберной техники. Добежал. Через задние двери прыжок в кузов БТРа. Десять секунд, винтовка извлечена из тайника и заряжена. В окошко, из которого планировал стрелять, кортеж президента уже не виден. Приходится выглядывать поверх кузова.
По углам склада ещё не успели поставить караульные вышки. Часовые перемещались по периметру вдоль забора. Но место вышек уже заняли два Sd.Kfz.221 и два Sd.Kfz.231
[212] президентской охраны. Непруха. Но с бронеавтомобилей пока ещё Мусу не заметили или не обратили на него внимания. Подумаешь, кто-то там по технике лазит. Чтобы увидеть президента, приходится высовываться из кузова по пояс, встав на сиденье десанта. Президент заходит на территорию склада. Комбриг что-то ему втирает-жестикулирует-показывает. Муса поднимает винтовку, задерживает дыхание, ловя в оптический прицел голову президента. Выстрел. Инёню покачнулся. Муса смотрит поверх прицела. Что за ерунда – президент стоит на ногах. Не мог он промахнуться. Тут всего-то метров триста. Юниорская дистанция для такого снайпера, как командир разведроты. Опущенная уже винтовка опять поднимается к плечу. Уже нажимая на курок, Муса врубается, в чём прикол. У президента уже есть дырка между глаз. Его первым выстрелом толкнуло на расположенный совсем близко за ним забор из колючей проволоки. Труп президента зацепился за колючку и не упал. Второй выстрел был лишним. Лишним для Мусы. Но не лишним для президентской охраны. Сначала прозвучала очередь из МГ-34 с лёгкой бронемашины. От этой очереди Муса укрылся, спрыгнув на пол кузова. Но почти сразу заработали автоматические двадцатимиллиметровки с тяжёлых бронеавтомобилей. Шансов не было. У Мусы. У наводчиков шанс был. И они его использовали.
Через несколько минут разорванное пополам тело свежеиспечённого майора турецкой армии выволокли из превратившегося в груду металлолома БТРа.
25–26 января 1943 года. Г. Нелспрёйт – г. Претория, ЮАС.
Две недели прошло с начала формирования Национальной гвардии, ещё не существующей Южно-Африканской республики и её первой бронетанковой бригады, и уже первая успешная операция. Хотя командующий гвардией и не рассчитывал так быстро начать действовать. Три тысячи прибывших за две недели добровольцев, пылающих энтузиазмом, умели отлично стрелять из дедовских винтовок, прекрасно управлялись с лошадьми, могли лихо и умело набить морду в кулачном бою. Почти все они прошли службу в ACF
[213]. Но всего этого было явно недостаточно для бойцов регулярного насыщенного техникой воинского подразделения. Слишком мало было в рядах бригады подготовленных специалистов. Ещё хотя бы две недели надо было для слаживания подразделений.
Но три дня назад в спрятавшийся в небольшой долине недалеко от границы с Мозамбиком лагерь прилетел из Египта новенький «грифон»
[214]. «Грифон» привёз из рейха полковника Бааде
[215], который тут же принял командование формируемой бригадой. С полковником прилетели ещё три офицера. Один был назначен начальником штаба бригады, второй – начальником артиллерии, третий – начальником разведки.
И понеслось. Бааде очень торопился, у него были очень чёткие инструкции из Берлина. Первый удар бригада должна нанести не позднее 25 января. И удар был нанесён. Хреново подготовленный, выявивший кучу недоработок и недостатков. Но был нанесён успешно. Потому что был нанесён в пустоту. Небольшой городок Нейлспрёйт оказался не готов к сопротивлению, но был готов всей душой поддержать новую армию буров. Взвод английских солдат и десяток английских полицейских были выдернуты из своих коек на рассвете набирающимися опыта бойцами разведывательной роты бригады. В десять утра на главной площади городка к солдатам и полицейским добавили нескольких чиновников администрации, не пожелавших приносить присягу ЮАР и под одобрительные крики почти всего взрослого населения городка расстреляли. Роби произнёс перед жителями зажигательную речь, в которой призвал их сформировать новые органы власти и вступать в ряды гвардии. После чего направился в сопровождении восторженной толпы на вокзал, где под руководством Бааде уже шла погрузка техники бригады на железнодорожные платформы. Две сотни платформ и вагонов и шесть локомотивов были заранее сосредоточены на станции по запросу какой-то торговой фирмы, пожелавшей именно в этот день отправить кучу какой-то хрени из города. Представители этой фирмы так и не появились на вокзале.
В полдень эшелоны один за другим отправились в сторону Претории. Триста километров до столицы ЮАС – почти восемь часов в пути. Чуть не две трети пути проходит по горам. Поезда еле тащатся. Крутые повороты, сложные подъёмы и спуски. Только последняя сотня километров более-менее позволила разогнаться с 20–30 километров в час, на которых ползли через горы, до вполне приемлемых 50–60. Техника на платформах была зачехлена. Сменные паровозы на узловых станциях были заранее проплачены и готовы к немедленному продолжению пути.
За час до заката с первого эшелона увидели окраины столицы Южно-Африканского Союза. Ещё немного – и цель рейда будет достигнута. Неожиданно под паровозом раздаётся взрыв. Локомотив летит с насыпи, увлекая за собой платформы с техникой. Люди сыплются на землю, как горох. В мешанине из людей, вагонов и техники начинают появляться разрывы. Звук выстрела и разрыва хорошо знаком командиру бригады, ехавшему во втором эшелоне, – это работают как минимум две батареи английских 25-фунтовых пушек-гаубиц.
