9
– Все хорошо? – придвигаясь ко мне ближе, прокричал Осман сквозь оглушающую нас музыку.
Я лишь коротко кивнула, счастливо улыбаясь. Клубная атмосфера действительно подняла мне настроение.
Честно говоря, я ожидала совсем другого – слишком привыкшая к стереотипным представлениям о таких заведениях, которые видела только в фильмах. Здесь так и веяло востоком. Как объяснил мне Осман, владельцем этого клуба был его друг египтянин и он лично спроектировал это удивительное место.
– Поднимемся в вип-кабину? – предложил мой жених, кивнув на второй этаж.
Помня о том, что хотела поговорить с ним о преследовании Алихана, я согласилась, в очередной раз оглядываясь по сторонам от странного ощущения, что за мной наблюдают.
Бред, конечно, но порой инстинкты обостряются и подсказывают нам то, что мы не в силах понять.
– Ого! – воскликнула я, впечатленная: мы словно попали в зеркальное королевство. По обе стороны от нас находились зеркальные кабинки, и даже потолок был зеркальным!
– Впечатляет, правда? – понимающе усмехаясь, спросил Осман.
– Только представь себе, как они все это чистят каждый день?! – поделилась я неожиданно пришедшей в голову мыслью.
– Только женщина может думать об уборке, видя подобную красоту! – рассмеялся Осман, очаровывая меня своей добродушной улыбкой.
Я лишь смущенно улыбнулась в ответ, проходя в открытую для меня дверь.
– Я заказал для нас ужин. Надеюсь, ты не будешь против того, что я сделал выбор за тебя? – закрывая за нами стеклянную дверь кабинки, а скорее уж кабинета, поинтересовался мужчина.
– Ничего не имею против, только если это – не морские ежи или устрицы, – сморщилась я от отвращения.
– Не волнуйся, ничего экзотического я не заказал, – рассмеялся он задорно. – Я ведь прекрасно помню, как мне пришлось убирать за тобой ту устрицу! – припомнил он давний случай, произошедший со мной на одном из банкетов. На тот момент Осман был еще просто моим шефом.
Тогда я, впервые поддавшись на уговоры беременной Лины, которая ела этих слизких гадов как не в себя, попробовала устрицы. Правда проглотить эту мерзость так и не смогла, позорно выплюнув ее прямо в ноги подошедшего к нам Османа.
– Эй! Ты обещал не вспоминать об этом! – возмутилась я, легко стукнув его своей сумочкой по плечу.
И надо же было двери распахнуться именно в этот момент, явив нам на удивление рассерженного Алихана! Возможно, для стороннего наблюдателя это и осталось бы незаметным, но я-то прекрасно могла распознать его гнев. Его темные глаза просканировали расстояние между мной и моим женихом, остановившись на моем клатче, который я занесла для повторного игривого удара.
– Алихан? – подозрительно спросил Осман. Неужели жених наконец заметил, что его «друг» буквально преследует нас?
– Прости, друг, кажется, мы перепутали кабинки! – с самым невинным выражением лица, словно это действительно было так и мы должны были бы поверить в этот бред, сказал негодяй!
Стоп! Что значит «мы»?
Только сейчас я заметила расфуфыренную мымру, что стояла за его спиной, с любопытством наблюдая за разыгравшейся сценой.
– Осман! Сколько лет, сколько зим! – бесцеремонно зашла в нашу кабину эта мадам, сверкая своей винировой улыбкой.
– Зулейка? – привстал Осман. – Какими судьбами в наших краях?
«Да уж, имя ей совершенно не подходит», – промелькнуло в голове, пока я с ног до головы разглядывала эту куклу Барби. Скорее уж какая-нибудь Шенон или Сидни.
– Да вот, решила попробовать себя в ресторанном деле, тем более папочка давно молит меня о том, чтобы я взяла бизнес в свои руки, – продолжала щебетать эта Шен… Зулейка так, словно, кроме нее, тут никого и нет.
– Давно пора, – вежливо поддержал разговор Осман.
Мне же по напору новой «знакомой» стало абсолютно ясно, что сегодня мы с ним точно больше не останемся наедине.
– Ревнуешь? – улучив момент, когда Зулейка полностью завладела вниманием Османа, втянув его в разговор о сотрудничестве, спросил Алихан.
Смотрел он при этом так самодовольно, что мне захотелось ударом стереть эту мерзкую ухмылку.
– Мне нет надобности ревновать Османа, он – мой и таким останется. Не все мужчины подобны тебе, – повторила я то, что уже неоднократно говорила. – Некоторым хватает и одной избранной женщины.
Темные глаза тут же налились чем-то опасным, и, вмиг растеряв все свое самодовольство, Алихан прошипел:
– Я имел в виду себя. Или ты думала, что я так и буду за тобой бегать? – продолжал шипеть мужчина, уже не обращая внимания на то, что его странное поведение может быть замечено всеми.
Мы сидели за столом, в то время как Осман с Зулейкой стояли у окна, наблюдая за танцующей толпой внизу.
– В этом мире полно женщин, готовых многое отдать за лишь один мой взгляд. Мне нет надобности бегать и умолять о внимании! Это за мной бегают, Карамелька.
Вот ведь самодовольная скотина!
– Я давно к ним не отношусь! – парировала я. – Да и зачем мне тебя ревновать? Ревнуют тех, кого любят, ты же не достоин ни моей любви, ни ненависти. Мне искренне жаль ту, которая решится связать с тобой свою жизнь. У тебя нет сердца, Алихан, а мужчина без сердца – худшее наказание для девушки. – С этими словами я встала и направилась к Осману, которого атаковала Зулейка.
Я видела, что жених не в восторге от того, что в наш уютный вечер вторглись, но в силу своего воспитания не мог просто отбросить незваных гостей, попросив их уйти.
– Прости, дорогая, наше свидание превратилось в деловой вечер, – с извиняющейся улыбкой проговорил Осман, когда я встала рядом.
– Не только наше, – улыбнулась я в ответ, спиной чувствуя, что Алихан стоит позади меня, прожигая своим взглядом. – Думаю, Зулейка тоже была настроена на совсем другой вечер с твоим другом, не правда ли?
– О, не волнуйся, дорогая! Мы с Алиханом – старые друзья и в любой момент наверстаем упущенное, – потянула девушка елейно, непонятно почему раздражая меня своими словами.
Ну не могла же я действительно ревновать этого мерзавца?
– Зулейка росла и воспитывалась не по нашим обычаям. Да и мать-англичанка поспособствовала тому, что она сильно отличается от наших женщин, – увидев, с каким отвращением я наблюдаю за тем, как эта женщина прижимается к Алихану в танце, объяснил мне ее поведение Осман.
Мерзавец явно пытался спровоцировать у меня приступ ревности, но я испытывала лишь отвращение и неприязнь.
И этого мужчину я любила? Была готова отдать за него жизнь?
Как можно было быть такой глупой? Носить шоры на глазах, чтобы не разгадать его сущности?!
Этот мужчина – игрок.
