– Вот ты бы поверила, скажи тебе муж, что я избиваю твою маму? – перебил меня отец.
– Это другое! Ты бы никогда не обидел маму! – тут же возмутилась я.
– Почему это – другое? Каждый думает о своих родителях лучшее. И никто не будет слушать, когда им пытаются доказать обратное.
– Наверное, ты прав, папочка. Я позвоню. Потом. Пусть остынет, – подумав над словами отца, согласилась я.
Правда, звонить мне так и не пришлось. Вечером следующего дня муж приехал сам. И не один.
28
– Нужно было остаться дома, не стоило приезжать, – в сотый за день повторил я по пути из аэропорта. – Я бы и сам справился, доктор ведь запретил…
– Алихан, – прервал меня отец с улыбкой. – Никто не знает твою мать лучше меня. Знаю, ты считаешь ее заговорщицей, возможно, так и есть, но она – моя жена. Она подарила мне тебя, за одно это я не смогу расплатиться с ней. Я сильно обидел ее, вот она в своей обиде и накрутила твою жену. Не злись на Диляру. Я не сержусь на невестку, так почему ты обижаешься? Наоборот, я горд тем, что ты женат на такой самоотверженной девушке. Она даже готова пожертвовать тобой ради справедливости. Где ты еще встретишь такую? – миролюбиво произнес он.
Я промолчал, вновь почувствовав неприятный укол после его слов, всколыхнувших с трудом улегшийся гнев. Вчера, после того, как нашел записку от Карамельки, я в гневе чуть не разгромил нашу комнату. Но сильнее гнева была обида. То, с какой легкостью она ушла, бросив меня… Это убивало! Как она могла попасться на удочку моей матери?! Я ведь не раз рассказывал Карамельке о ее кознях! Что такого наговорила мать, что Диляра с легкостью ей поверила? Все это было выше моего понимания!
– Твоя мать – хорошая женщина, просто вспыльчивая. Но женщинам это свойственно, сынок. Хватит сердиться. Просто уведи жену и дай мне поговорить с твоей матерью наедине. Вот увидишь, я быстро уговорю ее вернуться. Твоя мать также быстро отходит, как и заводиться.
Позвонив в дверь, я застыл, не зная, что почувствую и как буду реагировать. Злость прошла сама собой, оставив после себя обиду и непонимание. В голове крутился лишь один вопрос: как? Как Диляра могла бросить меня и уйти после всего, что между нами было? Я даже начал думать о том, что таким образом она решила отплатить мне за обман и предательство. Но моя Карамелька не была такой. Мы были так счастливы последние месяцы! Она бы не стала портить все ради глупой мести.
– Алихан! – засияла Диляра улыбкой, открыв дверь и увидев меня.
Правда, улыбка эта быстро сменилась страхом и беспокойством, стоило ей заметить моего отца у меня за спиной.
– Мы можем войти? – спросил я, пытаясь не выказать эмоций.
Диля замялась, но пропустила нас внутрь квартиры.
– Я звала тебя… Мама не вернется в тот дом, – твердо встретив мой взгляд, заявила моя бесстрашная жена.
– Мой отец хочет поговорить с матерью. Это их личное дело, абсолютно нас не касающееся, – твердым тоном возразил я ей, надеясь, что Карамелька угомонится. Я не мог позволить ей унижать отца.
– Он уже поговорил. И показал, на что он способен! – непримиримо заявила она.
– Диляра, пожалуйста, – появилась в коридоре моя бледная мать. – Алихан прав, нам с мужем действительно нужно поговорить. Пожалуйста, погуляйте где-нибудь. Ты ведь все равно собиралась в магазин. Вот и сходите вместе.
– Я не оставлю….
– Хватит, Диля! Это уже переходит все границы! – отчеканил я. – Одевайся и пошли! Они – взрослые люди и сами решат свои проблемы!
Отец прошел в квартиру в то время, как Карамелька все также воинственно смотрела на мою мать, словно предупреждая ее о чем-то.
– Пожалуйста, иди, – с удивившей меня нежностью в голосе попросила мать.
– Хорошо. Но если что-то будет не так, тут же позвони мне, – наконец сдалась моя жена, начиная обуваться и накидывая на себя куртку. – Пошли, – кивнула она мне.
Молча выйдя на площадку, я направился к лифту, но Диляра остановила меня, схватив за руку и потянув к окну.
– Мы никуда не пойдем, Алихан, – твердо заявила она.
– Господи, женщина, да угомонись ты…
– Нет, это ты угомонись и послушай! – накрыла она мой рот ладошкой. – Ты любишь меня? Веришь мне? Или все твои слова – очередная игра?
Застыв, я вгляделся в ее глаза, полные слез и отчаяния. Что бы с ней не происходило, Карамелька искренне верила в то, за что боролась.
– Ты сомневаешься? – осторожно убирая ее руку, прошептал я.
– Сомневаюсь! Вчера ты был не со мной! Ты даже не попытался выслушать меня и понять! – начала она плакать, чем полностью выбила меня из колеи. Диляра никогда не плакала!
– Малышка…
– Нет, Алихан! Или ты со мной и веришь моим словам, или ничего не получится! Мне нужен муж, который поддержит меня в любой ситуации! Сейчас мы говорим не о твоей неприязни к матери или любви к отцу. Мы говорим о доверии между нами! – сердито вытирая слезы, сказала она. – Если после всего, что ты сделал, я смогла принять и простить тебя, почему ты не можешь сделать то же самое для меня? Как можешь сомневаться в моих словах?
– Я верю тебе, малышка! – эмоционально воскликнул я, не понимая, откуда взялись подобные мысли в ее голове. – Да я жизнь за тебя готов отдать!
– Тогда докажи! Вернемся в квартиру и послушаем, что говорит и делает твой отец, когда нет посторонних глаз!
– Диля… – попытался я обнять ее.
– Что? Не можешь ослушаться приказа папочки? Или боишься того, что я права? – не далась она мне в руки. – Думаешь, я все придумала? А то, что твой отец собирался меня вчера ударить, я тоже выдумала? Если бы не твоя мать, он бы ударил меня, и неизвестно, чем бы все это кончилось! Нельзя бить женщин, черт возьми! А особенно беременных женщин! А если бы я ударилась или упала…
– Что ты сказала? Ты беременна?! – не слыша ничего кроме этих слов, прошептал я.
– Беременна! И мне нельзя подвергаться тому стрессу, который ты мне устраиваешь! – ударила она меня кулачком. – Пожалуйста, давай вернемся в квартиру… Мне страшно! – шмыгнула она носом и сделала это настолько жалобно, что я, наплевав на все, решил сделать, как она хочет.
Все равно ничего ужасного я не услышу. Так неужели не могу уступить?
– Хорошо, малышка, мы пойдем. Но только ты пообещаешь мне, что после услышанного навсегда выбросишь все эти мысли из головы! Идет? – прошептал я, прижимаясь к ней в крепком объятии.
Карамелька лишь кивнула, обнимая меня в ответ, от чего я просто растаял, радуясь, что скоро все недоразумения разрешатся.
Дверь оказалась не запертой, и, благодаря огромному коридору, мы бесшумно пробрались в квартиру.
–…сколько еще жизней ты испортишь? Тебе не хватило того, что ты сделал со мной и со своей первой женой? Оставь моего сына в покое! Он сам решит, как поступать со своей семьей! – заставил меня замереть возглас матери.
