— У него в сейфе есть отдел, где Давид хранит вещи и фото тех, кого убил… Среди этих трофеев я видела фото твоей сестры и красную ленточку с волос.
Руки Хищника сжимаются в кулаки, а желваки начинают передёргиваться, выдавая состояние мужчины.
— Она ведь твоя сестра, правда? За её смерть ты хочешь отомстить моему мужу?
Хищник молчит. Он шумно дышит через нос, но не говорит и слова.
— Послушай, я не имею к этому никакого отношения. Я обнаружила этот сейф совершенно случайно. Давид забыл закрыть его и приказал мне явиться в его кабинет, но его вызвали по каким-то делам. То, что я увидела…
— Откуда ты знаешь, что это фото его жертв? Может быть, любовниц? — цедит сквозь зубы Хищник.
Я отрицательно мотаю головой и вспоминаю тот день, когда увидела содержимое сейфа своего супруга. Именно тогда я поняла, что он не остановится ни перед чем и легко сможет лишить меня жизни, если сделаю что-то неугодное ему.
— Анжелика, прими душ и надень то синее платье с большим разрезом. Через полчаса я буду ждать тебя в своём кабинете. Трусики можешь не надевать, хочу взять тебя сразу, без прелюдий. Волосы распусти. Иди же! — вернувшись с работы в дурном расположении духа, заявил Давид.
Я сжалась, но постаралась не показывать свой страх. Знала, что меня ждёт десять минут пыток — на большее Давид в таком настроении неспособен. Он будет безжалостно трахать меня, пока не удовлетворит свою потребность, а потом отпустит… Скорее всего.
Спешно я приняла душ, использовав ароматические масла, которые возбуждали ненавистного мужа. Если я понравлюсь ему, то испытаю меньше боли. Я старалась делать всё, чтобы удовлетворить его и понравиться ему, пусть в глубине души яростно ненавидела.
Надев платье, которое он сказал, и распустив волосы, я поторопилась явиться в кабинет, чтобы не заставлять мужчину ждать.
Когда я вошла, Давид уже расстегнул рубаху и сидел в кресле, лаская себя и глядя на какое-то фото. Он поднял на меня опьянённый взгляд и выдавил улыбку. Мерзкую, пробирающую до мозга костей. Я никогда не забуду его взгляд и манящие движения пальцев, которыми он подозвал меня.
— Вставай раком! Я быстро! — заявил мужчина, пробирая до мурашек звенящей в голосе сталью.
Я осторожно приблизилась к его столу, но ничего не успела сделать, потому что телефон Давида зазвонил.
— Да!.. Блядь! Какого хера? Неужели сами справиться не можете? Сейчас буду, но вы дорого за это заплатите! Отымею каждого! — зарычал он, а я чуть было не заплакала от нахлынувшего облегчения.
— Прибереги свой запал до вечера. Ночью я возьму тебя во всех позах! — бросил Давид, посмотрев на меня, и поспешил надеть штаны и привести себя в порядок.
Он схватил со стола фотографию, которую разглядывал, яростно полируя свой орган, забросил её в сейф и попытался захлопнуть его, но дверца не закрылась.
Убедившись, что Давид уехал, я осторожно подошла на носочках к сейфу и достала фото. Едва удалось сдержаться, чтобы не закричать от увиденного.
На снимке была изображена мёртвая девушка.
Аня…
Тогда я не знала её имени, а теперь знаю. Теперь отчётливее осознаю, что у каждой жертвы с фото была своя жизнь…
Вернувшись в реальность, я поднимаю взгляд и смотрю на Хищника. Он ждал мой ответ, а я готова была расплакаться, потому что снова испытала тот ужас и страх, которые охватили меня от увиденного.
— Мужчины и женщины на снимках уже были мертвы, — отвечаю я и опускаю голову, а на глаза тут же наворачиваются слёзы.
Меня трясёт как безумную, я боюсь реакции Хищника, которая может последовать дальше. Это его сестра. Не попытается ли он сорвать ярость на мне? Но отчего-то мне становится легче. Я впервые поделилась с кем-то страхами, которые тревожили меня, и груз упал с души, пусть и небольшой.
Поднимаю взгляд и смотрю на своего палача.
Только ему решать, как поступить со мной.
— Я тебя вспомнил! — говорит Хищник и немного хмурится.
Глава 30.
Сергей
— Я вернусь за тобой!
Именно эти слова я сказал девчонке, которая опалила красками мой черно-белый мир, когда я бежал искать Аню…
События того дня замелькали перед глазами калейдоскопом, обрывками забытого сна. Аня накачала меня снотворным и предупредила, что сама решит свои проблемы, и я на последнем издыхании, чисто на силе воли я шел за ней по пятам.
И обознался в пути…
Теперь я вспоминаю: несколько минут отчаянной погони за машиной, в которое едет единственное яркое пятно, которое я могу различить. Я бью себя по щекам, чтобы не провалиться в сон.
Но вот они останавливаются, мужик выходит и говорит по телефону. Это дает мне фору – почти вываливаясь на асфальт, я с трудом достигаю их, хватаю за розовую руку, тяну на себя.
Мужчина поворачивается, отключая связь, и, еще не видя меня, заканчивает свои слова, обращенные к ней:
— Я тебя продам, поняла меня? Совсем скоро я тебя продам…Ты еще кто такой? — он открывает широко глаза, поняв, что я делаю. Я же еле держусь на ногах, но его слова подкидывают дров в огонь моей ненависти.
Он сказал: продам?! Это что еще такое? Мою сестру? Да я…
Дергаю розовую руку на себя, и тут краски смешиваются.
Черт, как я не понял? Это не красное платье. Это какой-то розовый костюм.
И черные туфли.
Длинные темные волосы волной.
Девушка, которую я держу за руку, смотрит на меня испуганными синими глазами.
Это не Анька.
Это совсем другой, чужой человек.
Но! Тоже реагент!
Ее спутник хмурится, его бесит то, что я не слушаюсь и не отпускаю руку девушки, и, наоборот, еще больше тяну на себя, стараясь впитать в себя одним махом все многообразие красок, которые она мне демонстрирует.
И в тот момент, когда мне в лицо летит кулак, я успеваю пробормотать ей:
— Я вернусь за тобой…
— Да ты! — не слушаю мужика. Плетусь до такси, с нечеловеческим ревом выталкиваю его из-за руля, не чувствуя его сопротивления, ударов по лицу и груди.
Выжимаю педаль газа и мчу вперед.
Мне нужно найти сестру, пока она не натворила никаких дел.
Но уже на первом же светофоре меня заносит.
Последнее, что я вижу перед тем, как провалиться в беспамятство – дорожный знак «Стоп».
С трудом продираю глаза и чувствую, что сейчас умру от того, как режет солнечный луч сетчатку глаза. Во рту – пустыня Сахара, как после жуткой попойки.
Дергаю ногами и сжимаю в кулаки руки, проверяя – все ли члены слушаются меня и с удовлетворением понимаю, что все в порядке. С трудом привстаю на локте и оглядываюсь.
