Я ничего ему не отвечаю. Ставлю будильник на утро и ложусь спать. С утра встаю пораньше, готовлю подруге завтрак – моя благодарность за гостеприимство. А потом еду в университет. Отсиживаю две пары и не знаю, куда податься. Точнее, знаю, но пока не в курсе, как вести себя рядом с Беркутовым. Объясниться? Точнее, оправдаться.
Нет!
Я просто приеду. Покажу, что вот она я. И поставлю свои условия. Что пока я не буду готова – он не дотронется до меня. Но это же Кривоклюв. Ему какое дело до моих чувств? В том-то и дело, что никакого.
Но я с трудом отсиживаю две пары. Только собираюсь в коттедж этого говнюка. Но внезапная встреча с отчимом у порога моего университета немного удручает. И пройти ведь мимо не могу! Я всё ещё помню ту пощёчину. И жутко на него обижена.
Странно он мне добра желает…
Гордо подняв подборок и выпрямив спину, иду к нему.
– Привет, милая! – радостно улыбается. Если раньше я считала такое поведение дружелюбным и обходительным, то теперь… Не знаю, как реагировать. День назад он кричал на меня, ударил, а теперь стал таким милым. Не верю!
– Добрый день.
– Ты какая-то сегодня холодная, – очень уж приторно-сладко звучат его слова.
– Трудный день.
– Да? Давай тогда в кафе заедем. Позавтракаем, поговорим. Как семья…
Не выдерживаю.
Сколько лицемерия!
Или мне так кажется? Может, накручиваю?
– Что вы хотели? – говорю резче, чем сама ожидала.
– Давай хотя бы в машину сядем, – указывает на своё авто.
Я вздыхаю. Ладно, чем быстрее я его выслушаю, тем быстрее пойду домой. Хотя что лучше – отчим или Беркутов? У меня нет ответа.
Сажусь в машину, жду, когда то же самое сделает отчим. Он предлагает отвезти меня в дом Беркутова или хотя бы до въезда в элитный посёлок, куда его не пустят. Я соглашаюсь, чтобы не толкаться в метро. Сейчас как раз самая толкучка.
– Как у вас дела?
– Нормально, – коротко киваю.
– Как быт? – следует очередной вопрос.
– Ну, мы только один день вместе живём. Я пока не могу сказать. Мы толком и не разговаривали.
Резкое торможение и визг шин пугает. Я упираюсь ладонями в панель автомобиля и часто дышу, испугавшись. Да что он творит?
– В смысле – не разговаривали? – недоумевает. А он что думал? Мы как сойдёмся, будем друг с другом обо всём говорить? – А спали?
Зачем ему такие подробности моей личной жизни?
Он ведь просто хотел пристроить меня к богатому жениху, как просила его моя умершая мама. Сбагрил – молодец. Чтобы на шее его не сидела, а что же теперь?
– До этого дело ещё не дошло.
– Да как же так, Мира? – всплескивает руками. – Надо! Знаешь, что держит мужчину?
Я озадаченно выгибаю бровь. Интересно послушать, хотя мне и без надобности.
– Забота и нежность от девушки – раз, – выставляет один палец вверх. Пока он делает это, я слышу сигнал клаксона и осматриваюсь по сторонам. Встал посреди дороги… – Заполненный желудок – два. Три – когда мозг не тр…
Он резко осекается.
О боже…
– Ну, ты поняла.
И наконец поднимает четвёртый палец.
– Постель. Ты должна быть…
– Стоп!
Это… Это дикость!
Хватит! Я устала обсуждать такие интимные подробности со своим отчимом! Это же… Противно! И неправильно! Поэтому выражаюсь немного грубо и резко, не выдерживая:
– Я сама буду решать, как мне его удержать! – хоть этого я и не хочу. Дотрагиваюсь до ручки двери и тихо, снова приходя в норму, произношу: – Спасибо, но я пойду.
Открываю быстро дверь, выпрыгиваю из салона. И с каким-то мерзким чувством на душе иду к метро. Через полчаса я уже бегу по посёлку, прикрываясь сумкой. Дождь, как назло, пошёл! Нет, самый настоящий ливень! Синоптики что-то говорили такое, но я выбросила из головы, забив её Беркутовым.
А теперь бью каблуками по асфальту, надеясь как можно быстрее добраться до дома.
Тихое мяуканье неожиданно долетает до меня сквозь шум от дождя.
Останавливаюсь, замечая невдалеке ползущего по траве котёнка. Маленький, пушистый и, судя виду, породистый. Не британец ли?
Он идёт, пищит, заставляя сердце сжаться от одного только крика.
Забрать его с собой?
А что Беркутов скажет? Да он выкинет его! Сразу же! Как увидит его у меня в руках!
Но и бросить я его не могу.
Быстро подбегаю к траве, хватаю маленький пищащий комочек. И прижимая к груди, ускоряю шаг.
Надеюсь, Артур поймёт меня. А если нет… Пусть выставляет за дверь нас обоих!
Беркутов
Когда я говорил, что она похожа на овечку – я имел в виду не внешность. Она – овца. Потому что ходит непонятно где до сих пор, заставляя меня почему-то… думать об этом.
Именно.
Вчера я задумался. Проанализировал её поведение.
Мне досталась девственница. Я уверен на сто процентов, к бабке не ходи.
Чёрт!
К гинекологу!
Это всё Мирослава со своими странными словечками! Лучше бы вообще молчала.
Так мало того, что я пол-утра думал, куда она могла уйти, так и сейчас, приехав пораньше с работы домой, не знаю, что и думать. Зачем вообще позволил отпустить? Конечно, знал, что она уходит. Охрана же доложила. Но отпустил же.
Понятное дело, я её напугал.
Но я не джентльмен, чтобы дожидаться, когда она там созреет. Я её купил и хочу ей воспользоваться. Всё. А то, что она девственница – вообще маленький геморрой. Я их не люблю. Я-то своё удовольствие получу. А она – нет. Ещё и всё испортит своим выражением лица.
Поэтому решаю поступить быстро.
Сегодня сделаю это. Без церемоний. Все в плюсе, даже её отчим. Кроме неё, но это временно.
Хотя приятно знать, что я буду у неё первым. Это некая привилегия. А ещё хорошая возможность научить девушку тому, что ты любишь сам. Опыта у неё ведь никакого.
Пока жду – освежаюсь в душе, остыть как-то надо уже от представлений в голове. Дождь за окном тоже помогает.
Она явно ещё бежать будет по посёлку. Хотя могла позвонить, попросить, чтобы я её забрал. Нет, не позвонила. Пусть сама идёт. Я ей не таксист.
Переодеваюсь, сажусь за работу, чтобы скоротать время.
И через двадцать минут охрана сообщает, что беглянка вернулась. Вальяжно, не спеша, смакуя каждое представление в голове, спускаюсь вниз. Вижу её на пороге, выжимающую платье одной рукой. Вся насквозь промокла. Даже с волос вода капает, симпатично скатываясь по шее, ключице, и прячется в платье.
