Это было невероятно… Настолько, что не могу отлипнуть от Райта. Только обнимаю его сильнее, поднимаю голову вверх и смотрю в эти карие, невозмутимые, но в то же время тёплые глаза.
— Рич, — выдыхаю, не думая, что творю. — Я…
Отчего-то именно сейчас я хочу признаться ему в своих нелепых чувствах.
Выкрикнуть то, что копилось на душе столько времени. Сказать, что я люблю его. Так сильно, что даже пошла на безрассудства. Дикость. Сломала себя, свои принципы. Нет. Позабыла. И позволила раствориться в мужчине, который скоро должен был стать частью моей семьи. Но не моим.
Но меня сейчас это не волнует.
Сердце трещит в груди и ударяется о рёбра сильнее.
— Тише, Лиль. Просто отдохни.
И не понимаю, почему, но безоговорочно слушаюсь. Его успокаивающий и тихий голос — как песнь, которая расслабляет тело.
Прикрываю глаза и утыкаюсь в стальную, твёрдую грудь. Выдыхаю горячий воздух и киваю. Сама себе.
Райт сделал всё правильно. Остановил меня. И пусть моё признание так и останется в моей голове.
А пока… Будто по его приказу погружаюсь в необычайно приятную дрёму…
* * *
Я просыпаюсь раньше Ричарда, который уснул следом за мной. Любуюсь его сонным лицом, слегка влажным от нашего процесса телом, твёрдыми мышцам. Водила по лицу аккуратно пальцем, боясь коснуться. Как будто как только сделаю это — он растворится.
Поэтому делала это недолго. Я так не хотела вылезать из кровати, особенно, когда его рука находилась у меня на талии, а я дышала ему в грудь и вдыхала запах его геля для душа…
Но мне пришлось это сделать, потому что мой торт мог превратиться в замёрзшую мороженку. И его точно никто не станет есть.
А мне так хочется порадовать Райта чем-нибудь вкусным… Он редко кушает сладкое. Решила закончить начатое, хоть ноги и до сих пор подрагивают. Я уснула всего на полчасика, но сейчас полна сил. Высосала их из Ричарда, пока тот сопит в подушку.
Поэтому, воодушевившись тем, что увижу его благодарную улыбку, поправляю наспех надетую майку и шорты, новый фартук, потому что старый лежит на полу, и приступаю к готовке.
Но не успеваю ничего и начать, как по входной двери раздаётся глухой стук.
Хмурюсь и не понимаю, кто это может быть. Начнём с того… Что у нас закрыты ворота. Или нет? Ричард забыл это сделать? Какой он бесстрашный! Одного грабителя ему мало!
Вытираю руки о фартук и недоумённо иду к двери. Хватаюсь за ручку и с волнением открываю в сторону, размышляя, кто мог бы прийти. Может, тот соседский парень? Я думала, он больше никогда не объявится после того, как Ричард…
Удивление проносится вихрем мимо меня, задевая маленькими ручками. Все мысли ураганом вылетают из головы. Не могу двинуться с места, приросшая к полу, а гость не торопится в своих действиях.
По его лицу расплывается лучезарная улыбка, и я не сразу понимаю, что человек передо мной — не сон.
И всё же, не до конца понимая происходящее, в шоке мямлю одно-единственное имя:
— Майк?
58. Цветочек
— Майк?
Я не верю своим глазам. Друг передо мной кажется фантомным. Что он делает здесь? Как узнал, где я живу? Почему сейчас?
Голова пухнет от вопросов.
— Я, — начинает друг, но по-странному. На русском! — Приеэхать!
Он так громко и счастливо восклицает это, держа за спиной его излюбленную гитару. И продолжает:
— В Россия! — делает шаг вперёд, не унимается. — Еэсть Лили…
Чуть не прыскаю от смеха.
— Не нужно меня кушать! — восклицаю, пытаясь обрадовать внезапно возникшего друга и обнять, но он не даётся. Серьёзно машет головой и останавливает меня пальцем. Раскрывает свою ладонь, подсматривает и читает по слогам.
— Пи-рож-ки и кот-ле-эты с пю-ре-эшкой.
Когда вижу старательно выговаривающего русские буквы Майка, заливаюсь хохотом. Хватаюсь за живот, пытаясь унять эту мимолётную истерику, и, наконец, обнимаю его, повиснув на его шее.
И перехожу на английский, чтобы ему не было так тяжело. А я ему говорила — учи русский! Будем на парах болтать, и понимать нас никто не будет!
— Что ты здесь делаешь, дурачок!?
Я слишком удивлена! Настолько, что не могу даже злиться или расстроиться. Ведь мы с Ричардом не поговорили и не провели время вместе. А сейчас из-за приезда Майка мы не сможем и поговорить нормально. Но я не могу злиться! Он проделал весь этот путь, чтобы встретить меня!
— Я приехал на два дня, чтобы узнать, как ты здесь поживаешь. Составить тебе компанию, пока твоих родителей нет дома. А ещё наесться до отвала, — смеётся глухо мне на ухо. — Не смог дождаться учебного года.
Я застываю, как парализованная.
Неделя. Через неделю начало учебного года… И свадьба Ричарда и Розы. Которую я предала, позарившись на её мужчину. Я жалкая. Слабая и никчёмная. Не смогла дать отпор. Никакого. Только согласилась. Приняла.
И теперь…
— Лили, ты чего? — обеспокоенный тон Майка вырывает из раздумий.
— Прости, — хлопаю его по спине. — Ты, наверное, устал после перелёта. Я покажу тебе комнату, а потом быстренько накормлю тебя чем-нибудь.
Отрываюсь от друга суетливо и не понимаю, как начинаю нервно думать, что делать дальше. Так-так, комната. Нам нужна комната. И что-то вкусное. Торт не готов, поэтому буду думать что-то другое. Иду быстро на кухню, панически думаю, что приготовить.
Ничего не вижу вокруг, в голове полный хаос, как и внутри.
— Эй, Лиль, ты чего? — друг перехватывает меня за руку, а я непонимающе смотрю на его ладонь, что сжимает моё запястье. — Поранишься же.
Я не замечаю ничего вокруг. Как взяла нож в руки, как вообще решила что-то готовить. А комната? Разве я её показала?
Мысли заплыли невидимой завесой, сея на моей душе панику.
Потому что недавно я совершила кое-что ужасное.
И из-за осознания этого тело бьёт сильной дрожью. Трясусь, сжимаю в руках нож, который ходит ходуном в пальцах. На деревянной доске лежат капустные листы, которые выудила из холодильника, не заметив. Когда только успела?
Испуганно поднимаю взгляд на друга. Но он проскальзывает мимо него и устремляется за его спину. Где сейчас стоит озадаченный и серьёзный Райт. Благо, одетый, а не полуголый. Смотрит на нас двоих. Как я сжимаю нож, а Майк держит меня за руку.
— Ричард, ты проснулся? — голос срывается, а я никак не могу взять себя в руки.
Я дура. Полная дура, которая потеряла мозги. Чистый разум. Теперь всё запятнано мыслями о нём. Моей виной, которую я сейчас испытываю перед Розой, которая не знает об этом. И не узнает. Если она сделает это… Она возненавидит Ричарда. Меня. Хотя я и так себя ненавижу.
