60. Цветочек
— Лилька! — сердце резво и чётко выпрыгивает из груди, когда над ухом раздаётся знакомый крик. Руки обхватывают меня под грудь и обнимают, прислоняя меня к мужскому телу. Вот так утро тебе! — Хочу гулять!
— Да погоди ты гулять, — толкаюсь, чтобы отпустил. — Куда собрался вообще? Ты приехал так неожиданно, и мы планы не составили! Хорошо, что Ричард выходные дал. А то так бы ты меня до ночи ждал, пока я приеду…
— Не бухти, — целует меня в висок, а я по-детски морщусь.
— Фу, слюни!
— Прости, прости! — убирает свои руки и начинает кружить возле меня. До тех пор, пока не даю ему затрещину и не зову завтракать, предлагая разные варианты, куда мы можем сходить.
* * *
Вместо того, чтобы погулять по достопримечательностям, этот человек сказал: «Мне слишком жарко», а после потащил на каток, где, собственно, мы сейчас и находимся. Берёт меня за руки и кружит, пока я как коровка на льду визжу и пытаюсь удержать равновесие. Я умею кататься, но с ним…
Это невозможно!
Что этот человек вообще вытворяет! Потому что что-то идёт не так. Тянет меня на себя, и я не понимаю, что делаю, несусь вперёд и лечу в его сторону. Надеюсь, что он сейчас поймает меня, но вместо этого…
Он специально накреняется в сторону и опускается вниз. Так, чтобы мы оба плавно опустились на лёд.
Держит меня своими руками. Заливисто смеётся и тяжело дышит, пока смотрит на меня снизу вверх. Блондинистые кудряшки прыгают в такт его истерики, а я следом улыбаюсь.
Чего держать-то продолжает?
Одно движение, и пока в шоке переворачиваюсь на спину из-за большого тела друга, ловлю маленький паралич.
— Ты чего-о-о? — кричу, когда чувствую спиной холодный лёд. Перевернул и поменял позиции! Вечно он любит быть сверху!
Ой, как это пошло прозвучало.
— У тебя щёчки милые, — надуваю обиженно губы, потому что знаю это и без него. Он мне это триста раз за день порой говорит! — Лиль, я поговорить хочу.
— Прям здесь? — удивлена. Странное у друга поведение. Очень странное. Хочет поговорить из-за вчерашнего? Мне до сих пор неловко от мысли о том, что Майк мог видеть нас с Ричардом.
Но страшнее… Что он может кому-то об этом сказать.
— Нет, сейчас мы поднимемся. И ты не убежишь, — киваю, соглашаясь. Когда я убегала?
Майк выпрямляется сам, поднимает меня со льда. Держит за руку, переплетает наши ладони и внезапно решает станцевать. Вторую опускает на талию и прижимает чуть к себе.
— И о чём ты хотел поговорить? — нерешительно спрашиваю, когда чувствую его руку у себя на спине. И я… Представляю там пальцы отнюдь не Майка. А совсем другого человека.
— Лиль, я не только из-за пирожков твоих приехал, — на полном серьёзе отвечает Майк, не сводя с меня голубых и блестящих глаз.
Он удивляет. Всегда такой весёлый, несдержанный в словах и действиях. Взбалмошный. И такое… Говорит. И смотрит странно.
— А из-за чего? — любопытство не даёт спокойно выдохнуть.
— Из-за тебя.
Издаю тихий смешок.
— Это я и так знаю. Что-то ещё?
Ньюолл улыбается.
— Здесь будет маленький любительский концерт… И я хочу на него попасть. Поможешь мне?
Так вот, зачем ему гитара!
— Ты будешь играть? — не удивлена. Майк очень хорошо играет на гитаре. Наверняка, он хочет показать свои умения.
— Нет. Мне нужно встретиться с одним парнем. Он знаком с группой, которая скоро будет в Лондоне. Нужно переговорить и забрать пропуск за кулисы.
— Это же… — удивляюсь, не ожидая от него таких целей. — Волшебно! Когда он? Отведу тебя, куда хочешь!
Майк благодарно улыбается, обнимает меня сильнее.
— В парке, около набережной. Сегодня вечером.
Ой, ну, это место мы уж точно найдём… После Горыныча и «Кудыкиной горы» я запомню его надолго. Особенно после того, как Гризли пишет мне каждый день. Очень хороший человек, между прочим!
Начитанный и цитирует классиков!
— Легко!
* * *
— Фуфло, а не концерт, — друг явно разочарован таким исходом событий. Он хотел увидеть совершенно другое. В итоге, мы натолкнулись на нескольких ребят, которые не умеют играть. Майк быстро переговорил с одним-единственным парнем, который более-менее умело орудовал гитарой, и, обменявшись какими-то бумажками, сказал, что ему стало скучно.
В итоге, идём сейчас до колеса обозрения. Куда ещё звать с собой британского друга? Правильно! Парк аттракционов. Хоть мы и идём совершенно мимоходом. И пока я жую сладкую вату, неприятно липнущую к губам, Ньюолл смотрит по сторонам, засунув руки в карманы.
— Яблоко в карамели хочешь? — спрашивает внезапно.
— Хочу, — киваю и облизываюсь. Люблю сладости, и Майк об этом хорошо знает.
— Жди, я сейчас.
Пока стою под деревом, парень убегает к ларьку. Не знаю, как он будет договариваться, но за этим забавно смотреть. Он берёт не только яблоко, но и что-то ещё. Возвращается через несколько минут с лакомством, суёт мне в руки. И мы продолжаем наше движение до колеса.
А дальше, как и раньше, дружно весело проводим оставшийся вечер.
И когда приходим домой измотанные, оба плюхаемся на диван, вытягивая ноги.
— У меня есть одна безумная хотелка…
— О, нет, Майк, я знаю тебя лучше всех на свете, но только не это…
— Да ладно тебе, — устало произносит, откидывая голову назад. — Ничего не будет. Я хочу только посмотреть на место, где ты работаешь. Покажешь завтра?
Задумываюсь.
Не уверена, что Ричард одобрит это.
— Это очень серьёзная компания, — пытаюсь его отговорить. — И вряд ли тебя пустят так далеко. Я-то под крылом у Ричарда, а ты…
— Вы близко общаетесь. Да и мы неплохо. Не думаю, что он будет ругаться. Ещё и рад будет, что увидитесь.
Он говорит это будничным тоном. Ненавязчиво. Но такое ощущение… Что специально.
Подстрекатель, блин.
— Вы день целый не виделись. Непорядок, — он же провоцирует!
И правда. Впервые мы с ним не видимся так долго. И это заставляет меня задуматься сильнее.
Я соскучилась. День хоть и пролетел быстро и насыщенно, но такое ощущение, что я не видела Райта неделю.
Но оно того стоит. Майк уезжает уже завтра ночью.
Поэтому не могу ему отказать.
— Ну, ладно. Я что-нибудь придумаю, — закусываю губу, собираясь написать чуть попозже Ричарду. Когда буду одна. В своей комнате. И озорные голубые глазки не буду стрелять мне в дисплей телефона.
