– Спасибо, не откажусь, – согласился он, разворачиваясь и уходя на кухню, пока я в спешке ринулась в спальню.
Я не представляла, что можно надеть, учитывая, что у нас холодно, а в Эмиратах будет жарко. Весь месяц я практически безвылазно просидела дома, зализывая нанесшие Османом раны и слишком слабая из-за беременности. Весы показывали плюс десять килограммов, но даже это меня не остановило от поглощения еды. Еда и сон было всем, что нужно моему беременному организму.
Вследствие чего мне и нечего было надеть. Все мои вещи стали мне малы, а единственное свободное платье слишком облепляло небольшой животик, которому скоро будет всего три месяца.
Но выбора не было, так что пришлось надеть именно это сочное платье цвета фуксии, от которого Осман просто сходил с ума когда-то. И пусть думает что хочет, я-то знаю, что надела его вовсе не для него.
– Я готова, – вошла я на кухню, сумев кое-как выпрямить волосы феном и нанести минимальный макияж.
– Отлично, позвоню и попрошу подготовиться к вылету, – тут же встал он с места и, ополоснув за собой кружку, сделал нужный звонок. – Как раз и доедем по вечерним пробкам. Паспорт взяла?
– Конечно. Надеюсь, это ненадолго? Мне бы не хотелось задерживаться, – решила всё же уточнить я.
– Пару дней, и вылетишь обратно, – уверил он меня, помогая с пальто. – Там нужно-то всего пару раз расписаться и показать, что мы действительно разводимся без взаимных претензий к друг другу.
Я лишь кивнула, чувствуя себя не в своей тарелке. В голове то и дело звучали его обвинения, и они совершенно не ввязались с сегодняшним его поведением. Осман вел себя как вежливый незнакомец, и это бесило.
Меня так и подмывало сказать ему какую-нибудь гадость, вывести на эмоции, обвинить. Но я сдерживалась, зная, что ничем хорошим это не закончится. С ним бесполезно говорить, да и оправдываться я не собиралась. Я делала достаточно попыток, чтобы добиться его, но он сам разрушил наше счастье. Больше ранить себя я ему не позволю. Подпишу документы и навсегда закончу с этими токсичными отношениями.
Заняв свое место на борту личного самолета, я меньше всего ожидала того, что Осман, вместо того чтобы расположиться как можно дальше от меня, сядет напротив. Бывший рассматривал меня с нескрываемым мужским интересом, ничуть не смущаясь и не таясь, чем выводил из равновесия.
– Ты сказала Глебу о своей поездке? – неожиданно задал он вопрос хриплым голосом.
– Прости? – злясь на саму себя за охватившее смущение, переспросила я, надеясь, что мне послышался этот нелепый вопрос.
– Ты слышала, – не отступил он.
– Я не обязана ни перед кем отчитываться. Мы с Глебом просто друзья. Говорю тебе это в последний раз!
– Глеб со многими женщинами дружбу заводит. А потом бросает их, когда надоест…
– Господи, ты невозможен! Вот зачем ты снова начинаешь этот бессмысленный разговор?! – в отчаянии спросила я.
– Затем, что ты провоцируешь… – свирепо прорычал он, выплевывая каждое слово.
– Провоцирую?! – вознегодовала я, не понимая, что в голове у этого мужчины. – Интересно, чем же?!
– Вот зачем ты надела именно это платье? – останавливаясь взглядом на одном голом плече, прохрипел Осман.
– Затем, что на меня больше ничего не налезло! – зло бросила я, не понимая, как от вежливого холодного общения мы вновь перешли в контратаку. – Вот и помогай тебе после этого!
– Не уходи от темы, – вдруг вновь став спокойным и нахмурившись, проговорил он. – Что у тебя с Глебом? Он отказался от ребенка?
– Господи! Да сколько можно?! Я устала от твоего бреда! – сжавшись, прошептала я, не имея сил противостоять ему. – Оставь меня в покое!
– Почему Глеб встречается со своей домработницей, в то время как ты ждешь от него ребенка? – и не думал успокаиваться этот упрямец.
Но удивительно было то, что, судя, по его словам, он следил за ним. И видимо, за мной тоже. Только вот зачем? Зачем так заморачиваться? Хотя при его деньгах для него это ничего не стоит…
– Может, потому, что это твой ребенок, а не его? Или потому, что он уже несколько месяцев пытался добиться расположения Маруси? – устала спросила я. – Оставь Глеба в покое, ради бога! И меня оставь! Я подпишу все бумаги, и мы больше никогда не увидимся. Я не хочу тебя знать! – чувствуя, как последняя капля самообладания покидает меня, прорычала я.
Встав, я предприняла попытку пересесть подальше, только вот сильные мужские руки, неожиданно перехватившие меня, не позволили мне этого сделать.
– Что ты себе… – хотела было возмутиться я, но Осман проворно усадил меня к себе на колени и, обхватив за голову, накрыл мой рот своим, раздвигая мне губы и вторгаясь своим проворным языком в мой распахнутый от шока рот.
Стон протеста хотел сорваться с губ, но потонул в нем, так и не сумев вырваться на волю. Осман целовал зло, с какой-то одержимой яростью и голодом, словно помечая, пока я изо всех сил пыталась взять под контроль свое предательское тело. Соски тут же затвердели, а тело напряглось в ожидании его прикосновений.
Будь он проклят! Какое унижение! Даже после всего, через что этот мужчина заставил меня пройти, мое тело жаждало его. Скучало по нему и тут же таяло, стоило ему приласкать его. Хотя лаской это насилие его рта назовешь с большим трудом. Именно эта мысль о собственном грехопадении и дала мне силы, прервав поцелуй, влепить Осману оглушающую пощечину.
– Заслужил, – поморщился он, отстраняясь от меня и потирая покрасневшую щеку ладонью.
– Держись от меня подальше! – прошипела я, вскакивая с его колен, злая на его бесцеремонную выходку.
– Будем считать, что виной всему твое платье. – прохрипел он, наблюдая за тем, как я пересаживаюсь в другой ряд, подальше от него.
К моему облегчению, Осман не стал подсаживаться, да и весь полет вел себя так, словно меня и не было на борту.
– Я звонил адвокату, наша встреча назначена на завтра, – стоило нам сесть в машину, которая приехала за нами, поставил меня в известность Осман.
– Хорошо. Мы едем в отель? – пытаясь свести все разговоры к минимуму, спросила я, заметив, что мы едем совершенно в другую сторону от центра.
– Да, но сначала нужно заехать в контору и взглянуть на заявление.
– Разве адвокат не может приехать с документами к нам? – удивилась я такому повороту.
– Абдул сломал ногу, так что ездить к нему теперь приходится мне. Прости за неудобства. Можешь пока вздремнуть, – предложил он, зарываясь в свой телефон.
Так я и сделала, прикрыв глаза и давая своему кипящему мозгу отдохнуть. Было больно вновь оказаться в некогда ставшей мне родной стране.
Очнулась я, почувствовав, как меня аккуратно кладут на кровать.
– Тш-ш… спи.
– Что?.. – пробормотала я, тряхнув головой и пытаясь понять, где нахожусь.
