– А как? Ты причинил мне достаточно боли, Осман! Я больше не собираюсь позволять тебе ранить себя. Звони в чертову лабораторию и договаривайся об ускорении!
А потом были бесконечные два дня, затянувшиеся как два года. В доме было абсолютно нечем заняться, кроме готовки, которую я со скуки взяла на себя. Осман как мог пытался вывести меня на разговор и вымолить прощение. Вот только виноватым он себя не считал.
Сама мысль о том, что он, как благородный рыцарь, решил закрыть глаза на мою мнимую измену и принять «чужого» ребенка, не давала мне остыть. В момент слабости это всплывало в моей голове, и чувство обиды наравне с ненавистью вновь отдаляли меня от него.
Не будь я беременна, возможно, и забыла бы про те обиды, что он мне нанес. Но сейчас я должна была думать не только о своем благополучии. Я не могла быть настолько легкомысленной. Кто знает, что завтра придет ему в голову и в чем он меня обвинит? Ребенку нужна стабильность, а Осман… Не уверена, что он мог мне ее дать.
17 глава
Проснувшись среди ночи от сильной боли в ногах, я не сразу поняла, что со мной, и запаниковала. Попробовала спустить ноги с кровати, но боль прострелила настолько неожиданно, что я замерла на месте, боясь пошевелиться.
– Осман! – закричала я, не зная, что делать.
– Ксюша? Что такое?! – появился он в дверях.
Услышал!
– Больно! – простонала я, пытаясь потереть ноги друг о друга.
– Где?! – запаниковав, откинул он покрывало, которым я прикрывалась.
– Кажется, это судороги, как же больно! – хрипя и сжимая зубы, сказала я, не понимая, почему всё это происходит!
– Нужно положить ноги в воду! Теплый душ должен помочь, а еще лучше теплая ванна! – сказал он, подхватывая меня на руки и относя в мою ванную.
Тут же помог мне устроиться в огромной мраморной ванне, прямо в одежде, и включил, отрегулировав, воду.
– Сейчас, лапа, – приговаривал он, садясь на колени около меня, беря одну ногу в свои сильные ладони и начиная твердыми пальцами разминать сведенные мышцы.
– Ох! – задрожала я от боли, впиваясь напряженными пальцами в края ванны, слезы непроизвольно покатились из глаз, и я прикрыла их, стыдясь своей слабости.
– Потерпи, лапуля, – нежно приговаривал он, переходя к следующей ноге. – Сейчас отпустит.
Постепенно боль сменялась облегчением, и острые иглы, впивающиеся в мышцы, перестали причинять такие страдания. Не знаю, сколько времени мы провели в ванной комнате, но к моменту, когда Осман начал избавлять меня от промокшей насквозь туники, я была настолько измучена, что не стала даже возражать.
Подхватив на руки, он завернул меня в полотенце и отнес в кровать, надежно укрыв покрывалом.
– Попей-ка воды, давай, – видя, что я не хочу, настоял он, поднося к моим губам стакан. – Вот умница. А теперь давай засыпай.
– Осман… не уходи, – ненавидя себя за эти малодушные слова, взмолилась я, хватая его за предплечье.
Страх того, что всё повторится вновь, был слишком силен, чтобы я думала о гордости.
– Я и не собирался, лапа. Только принесу тебе сорочку, – нежно погладил он меня по щеке. – Всё хорошо, такое бывает.
– А ты откуда знаешь? – наблюдая за тем, как он достает кремовую сорочку из комода, спросила я.
– Читал, – распутав меня из одеяла, быстро натянул он на меня пижаму. – Хотел знать, чего ожидать, да и об общем состоянии… – как-то смущенно пожал он плечами.
Я промолчала, удивленная таким поворотом. Такого я точно от него не ожидала.
– Закрывай глазки и спи, – притягивая меня к себе и обнимая за плечи, прошептал он. – Утром поедем в клинику. Возможно, дело в нехватке витаминов. Надо поставить тебя на учет.
Я вновь промолчала, не став говорить ему о том, что уже состою на учете, где и собираюсь продолжить ведение своей беременности. Также не стала напоминать и об результатах, которые мы должны были получить завтра. Слишком уж уставшей я была, чтобы вновь вступать с ним в дебаты.
Проснулась я плотно прижатая к Осману. Он оплел меня руками в своей излюбленной манере, не оставляя мне шанса на личное пространство. Я замерла, позволяя себе насладиться моментом, прежде чем попытаться растолкать его.
– М-м-м… Что такое лапа? – лишь пробормотал он, зарываясь лицом в мои волосы.
– Пусти, Осман! Я хочу встать! – потребовала я, злая на саму себя.
Взяла и растаяла как снег!
– Всё хорошо? – обеспокоенно спросил он тут же, садясь на постели и оглядывая меня.
– Хорошо, настолько, насколько это возможно, – проворчала я, выбираясь из кровати и направляясь в ванную.
Быстро приняв душ, завернулась в халат, надеясь, что Осман понял намек и ушел к себе. К счастью, в спальне его действительно не оказалось, так что я спокойно привела себя в порядок и переоделась.
– Готова? – вошел он уже полностью одетый. – Завтрак не предлагаю, так как тебе нужно сдать анализы.
– Результаты ДНК пришли? – задала я интересующий меня вопрос. – Ты проверял почту?
Осман напрягся, но взгляда не отвел.
– Нет, не проверял. Идем, – кивнул он на выход.
– Так проверь, черт возьми! – вспылила я, разозлившись на его откровенное игнорирование.
– Не нервничай, Ксюша!
– Не нервируй меня! – прорычала я в ответ. – Проверь чертову почту и отпусти меня! Имей хоть немного совести!
– По-твоему, иметь совесть означает отпустить тебя?! В чем логика, Ксения?! – серьезно спросил он.
– В том, что ты ошибся, Осман! – не став больше с ним пререкаться, я взяла его телефон и сама вошла в его почту, благо пароль я прекрасно знала.
Письмо из клиники стояло непрочитанным. Разозлившись что он даже не проверил, я со злостью открыла файл и, дождавшись загрузки, ткнула им ему в лицо.
– Поздравляю, вероятность отцовства 99.9%! – невесело рассмеялась я. – Тебе, наверное, очень жаль, что больше не сможешь обвинить меня в том, что я шлюха!
– Ксюш… – прошептал он, весь побледнев.
– Шокирующая новость, да? – издевательски прошептала я. – Приходи в себя и отвези меня в аэропорт! Прояви хоть каплю благородства, если оно у тебя есть! – пытаясь не заплакать, прорычала я, разворачиваясь и идя в гостиную.
Переживать с ним этот момент истины я не собиралась.
Я дебил. Вот что крутилось в моей голове уже второй час. Я так и сидел на кровати Ксюши, оглушенный свалившейся на голову новостью.
С момента проведения теста я пытался не думать о нем и о предстоящих результатах. Не хотел надеяться, ведь был уверен, что меня постигнет разочарование. Да и понял, что в любом случае буду любить этого ребенка, ведь он часть Ксюши.
