Не при таких обстоятельствах я планировала с ним поговорить о чувствах и о нашем, как я надеялась, совместном будущем, но, с другой стороны, какая разница? Жить нужно сейчас, а не ждать каких-то благоприятных условий.
– Я люблю тебя, – прошептала я. – Давай уедем. Я нашла работу в соседнем…
– Кира, ты знаешь, чьи алмазы, которые нашли в магазине? – спросил он так, словно и не слышал, что я сказала. – Кому принадлежит кровь?
Я внутренне сжалась, но промолчала. Это был вопрос времени, когда они найдут алмазы.
Егор отстранил меня и заглянул в глаза: вдумчиво, профессионально, беспристрастно.
Сердце кольнула боль и обида, и я с вызовом ответила на его взгляд.
– Кира, не молчи! – В голосе проступила жесткость. – Что взяли из магазина? Это был твой брат?
– Нет! – также жестко ответила я сквозь стучавшие от холода зубы.
– Не ври мне, Кира! – Взгляд Егора стал еще тяжелее. – Алмазы могли принадлежать только Ангелову, и только такой дебил, как Саша, мог…
– Не смей так его называть! – прошипела я. – Он бы не…
– Приди уже в себя, Кира! – раздраженно перебил он, хмуря брови. – Он или другой дебил, ты влипла! Влипла по полной! Твоего боса уже объявили в розыск. Как ты думаешь, что он запоет, если его найдут? Не важно, кто: мы или волкодавы Ангелова. Он все будет валить на вас. – Егор кивнул на Кристину и Ваню, подписывающих что-то для следователя. – Ты рассказала мне, кем был ваш отец. И даже, если твой брат не трепался об этом на каждом углу, в чем я лично сомневаюсь, Ангелов это выяснит и в жизни не поверит, что дети его предшественника не при делах. Ты представляешь, что с вами сделают? Что сделают с тобой
– Я не знаю… – устало выдохнула я, закрыв глаза, чтобы не видеть его. Не держи он мои руки, я бы закрыла и уши, чтобы не слышать холодной стали в его голосе.
– Что ты не знаешь?
– Не знаю, был ли это он. Они были в масках, и голоса звучали приглушенно.
– Ты обманываешь себя, Кира, – покачал головой Егор. – Пожалуй, я ошибался, думая, что он тебя топит. Нет, Кира, ты сама себя топишь. Сама.
Я открыла покалывающие от назревавших слез глаза, но, что ответить ему, не знала. По-своему он был прав, и это он еще не знал, что я вступала в связь с Артуром. Что бы он тогда сказал? Как бы взглянул на меня, если даже сейчас смотрел, как на падшую женщину?
– Завтра ты должна будешь явиться в прокуратуру и снова дать показания. – Сталь в голосе сменилась усталостью. – Продержись до утра. Я посмотрю, что можно сделать. – Я не ответила. – Кира, ты слышишь меня? – Егор мягко погладил меня по щеке, побуждая посмотреть на него. – Продержись до утра, – повторил он, лаская взглядом и снова любя голосом. – Я люблю тебя, Кира, и вытащу. Обещаю.
Глава 6
Патрульная машина как будто специально ползла, как улитка, чтобы дать мне максимально насладиться решеткой, отделявшей передние и задние сидения.
Как и сказал Егор, меня и Кристину с Ваней в добровольно-принудительном порядке попросили подъехать в прокуратуру к десяти утра.
Официально никому из нас ничего не предъявили, но я знала, что это вопрос времени. Алмазы брал в руки только сбежавший курьер, а вот на том мешочке, что вместе с цветами доставила женщина, кроме отпечатков Артура, были еще и мои.
Против меня же играл еще и брат, чья фамилия была в ментовской базе. Да и на Кристину и Ваню в случае, если нам всем не удастся сбежать, рассчитывать не приходилось. Мы были повязаны, но по большому счету каждый был сам за себя, и, узнай они про приводы моего брата, то без угрызений совести свалили бы все на меня и Артура, мол, у них был роман и прочее.
Обещание Егора… Хм… На мое предложение уехать он не ответил, а фраза "посмотрю, что можно сделать" звучала слишком размыто. Инцидент в магазине даже при наличии крови не был отяжелен трупом или трупами, поэтому отдел убийств не был привлечен к расследованию, и Егор в принципе не мог ничего сделать.
Пока подписывала показания и оставляла контактные данные, я уловила волчий запах. Может, это были волчары Ангелова, уже знавшего о том, что случилось и бравшие след грабителей, а может, это был курьер, который не ушел далеко и наблюдал с безопасного расстояния за суетой, чтобы доложить потом все хозяину в надежде и мольбе, что тот не разорвет ему глотку за то, что допустил кражу.
В том, что последняя состоялась, я не сомневалась. Я была, конечно, не совсем в себе, когда стрельба закончилась, но того футляра, в который курьер успел переложить большую часть алмазов, нигде на полу не было.
Я не жалела, что помогла ему. Пользы это не принесло, ведь остатки алмазов все равно попали в вещдоки, но, может быть, хоть и с натяжкой, сделанное доброе дело вернется ко мне в трудную минуту.
Кое-как выбравшись из машины, я поковыляла к дому. Во рту было сухо. Я ничего не ела с утра и живот болезненно ввалился. Все порезы адски болели. Вообще болело все, но расслабляться было не время.
Прикованные к моей спине взгляды патрульных проследовали за мной до дверей подъезда. Огни машины мигнули, и она медленно поползла прочь, а точнее, только сделала вид, что уезжает.
Патрульным наверняка был дан приказ пасти и меня, и Кристину, и охранника, чтобы мы не сбежали, и они засядут где-нибудь за домом так, чтобы был виден двор.
Ничего, свои трущобы я знала очень хорошо и, как выбраться из них, оставшись незамеченной, тоже знала. Лишь бы брат был дома, ведь менты были не единственной проблемой. Еще оставались волкодавы, личные гончие хозяина города.
Полукровки, как и мы с братом, они делали для Ангелова ту работу, которой сам он и его ближайшее, чистокровное окружение давно брезговали делать. Скорее всего, именно их запах я уловила у магазина.
– Черт! – выругалась я, споткнувшись в подъезде.
Темень стояла беспросветная. Я сняла туфли во избежание лишних синяков. Сил и так было мало, а ночь предстояла длинной.
Я так старалась вытащить брата из криминала, удержать его от общения с волками, а вот теперь своими же руками подтолкнула и себя, и его к такой острой грани, что как бы об нее было не порезаться, да смертельно.
Еще когда только-только Артур появился в магазине и дал понять, что курс бизнеса сильно изменится, мне следовало уволиться, но я медлила, слишком долго прикидывала, сколько шансов у незамужней девушки без образования, не обремененной детьми и бесконечными больничными, устроиться хотя бы секретаршей в солидную фирму, а тут новый хозяин зарплату повысил, и я не успела и оглянуться, как оказалась у него полуголой на столе.
После каждого раза, я решительно говорила себе, что это был последний, что я не буду той, кто себя не уважает, но счета все приходили, брат влазил в долги, чтобы спонсировать свои идеи, и я скатывалась все ниже, пока собственный компромисс с совестью не начал задавливать полностью и слова "всего добьюсь сама" не осели вместе с пылью отложенных на вечное "потом" желаний.
