Если Коппель грамотно подсуетился и не пожалел денег, еще и назначив вознаграждение за любую информацию обо мне – преступнице №1- это фактически означало открытие охоты на меня, и любая тварь даже среди жильцов элитного комплекса или та же охрана могли ткнуть в меня пальцем, а без денег и с узнаваемостью еще со времен Ангелова я была заперта в пентхаусе, как принцесса в башне, без шанса на героя и спасение.
Бл*дь, браво! Браво, Коппель! Браво!
При всем желании я теперь не могла купить никого и ничего, и даже еду для своего ребенка.
Меня захлестнула паника. Что же будет с Никитой? Начальник охраны комплекса заверял меня в том, что менты не смогут пробиться в него, но условия изменились, ставки выросли, а сын беспомощно был заперт со мной, и лояльность самого начальника охраны становилась под очень большой вопрос.
– П*дар паршивый! – не сдержалась я, вцепившись в край стола.
Взгляд зацепился за Гришин конверт, и я искоса посмотрела на наблюдавшую за мной Яну. Я надавала ей обещаний, соблазняя деньгами, которых у меня теперь не было в свободном доступе. Если она поймет, что у меня для нее была только дырка от бублика, то в список если не врагов, то тех, кто не будет иметь со мной дела, можно будет смело вписать еще одно имя – ее.
Я взяла себя в руки и вскрыла конверт. На выпавшие документы я даже не взглянула, как и на банковские карточки и еще какие-то бумаги. Меня интересовали наличка, которая, к счастью, в конверте обнаружилась.
– Кое-что всплыло, – начала я, посмотрев на волчицу. – Мне сейчас нужно этим заняться.
Я обошла стол с двумя пачками денег. Это были, скорее всего, копейки по сравнению с той суммой, в которую оценивалось все то оружие и взрывчатка, что привез Гриша, но раз уж сама Яна так удачно для меня не назвала конкретной суммы, я могла взять на себя смелость на свое усмотрение кинуть ей косточку.
– Давай так… – Я натянула на лицо улыбку. – Это первый…
Звонок телефона, еще и вибрирующего на столе, напомнил звук электропилы. Он методично двигался по лакированной поверхности, обозначая новый курс боли, ведь все мои ребята были дома, и звонить мог только… он.
– Ты любишь шахматы, Кира? – мурчаще раздался голос.
Серый подорвался и, подскочив к столу, развернул к себе ноутбук. Мне даже захотелось рассмеяться: ну, прямо, как в кино!
"Продержи его на линии три минуты!" – скажет сейчас голос за кадром.
– Я вот не люблю, – тем временем продолжил Коппель. – Отец в детстве заставлял меня играть, разучивать всякие схемы ходов и так далее. Он говорил, что шахматы учат жизни и развивают мышление. – Волк издал веселый смешок. – Никогда не думал, что подобная чушь реально работает!
– А она и не работает, – ответила я, до боли в руке сжав телефон. Взгляд Яны неприятно давил на меня вместе с напряжением ребят, казалось, заполнившим все пространство в кабинете и даже за его пределами. Я бы многое отдала, чтобы волчицы здесь не было. – Жизнь не игра! – добавила я.
– Вот говоришь и сама в это не веришь! – серьезно укорил меня Коппель. – Жизнь как раз игра, и все, кто нас окружает, не более чем фигуры на доске, которыми можно управлять. Иногда это приводит нас к победе, а иногда… – Он снова издал смешок. – Что ж… Иногда мы фигуры теряем.
Внутри все кипело. Я едва удерживала ровное звучание голоса. Часть меня хотела выбросить телефон в окно, чтобы не слышать его насмешливого голоса с противным акцентом, и того, что последует за пламенной речью, которую он для меня хвастливо приготовил.
Другая же часть меня буквально брала за горло, заставляя держать телефон у уха и не провоцировать волка на новые подарки за счет Гриши.
– Егор не был моей фигурой, – ответила я.
– А Артур был? – рассмеялся Коппель. – Или тот твой дружок, который помогал тебе сп*здить мои алмазы? Как же его?..
Я кинула взгляд на брата, но он пожал плечами. Я оставила Дамира в живых, но ведь не факт, что за ним приехала полиция и тем более не факт, что забрали его именно живым, а не казненным выстрелом в голову, как это произошло с Егором.
– Ну, неважно, короче! – пренебрежительно подытожил Коппель. – Знаешь, Кира, – голос его принял плаксивые оттенки, – мы вот с Григорием были несколько разочарованны, когда узнали, что вместо того, чтобы нас искать, ты занимаешься своими делами. Вот скажи нам, куколка: куда это ты сегодня такая сексуальная ездила, а? Да еще и с сынишкой?
Я метнула взгляд на Яну: Коппель следил за мной, но не заметил, что я уже не была с длинными волосами, а носила стрижку, как раньше, и волчицу, приехавшую с ребенком, он или его наемники приняли за меня.
Вот так… удачный для меня промах!
– Ты же за мной следишь, вот и скажи мне, где я была, – ответила я, не скрывая самодовольства.
– Подловила! Подловила! – снова рассмеялся волк. – Никто не идеален, да? А вообще…
– Что ты хочешь, Маргус? – перебила я. Подыгрывать тоже нужно было с умом, не давая слишком много. – Зачем звонишь?
Я повернулась к Серому. Его лицо было перекошенным от злости, и он отрицательно покачал головой, развернув ноутбук так, чтобы мне было видно, что батарея села, и он отключился.
Самодовольство в миг испарилось и, вцепившись себе в волосы, я отошла к окну. Наивность, навеянная фильмами, лопнула, как мыльный пузырь, оставив во рту привкус того же мыла.
– Если я скажу, что мы с Григорием хотели услышать твой голос, ты поверишь? – ответил Коппель. Интонация его немного изменилась, и в ней послышалось подавленное раздражение. Ему не понравилось, что я его перебила. – Может, всплакнешь, чтобы мы убедились в том, что ты по нам скучаешь? Пожалуйста! – проскулил он, снова ощутив вкус контроля над ситуацией.
– Я хочу услышать Гришин голос! – сорвалась я, не подумав про последствия своих слов, но осознала я это слишком поздно.
– Как пожелаешь, куколка! – весело ответил волк и следом раздался хруст, и душераздирающий хрип.
Глава 15
Я сбросила звонок и замахнулась телефоном, целясь в окно, но Алеша, предугадав мой порыв, вовремя перехватил мою руку с зажатым в ней телефоном.
– Мразь! – потеряв над собой контроль, выплюнула я, не сопротивляясь объятиям брата.
Меня била крупная дрожь и к горлу судорожно подступал комок, которому не суждено было вырваться наружу. Глаза щипало, но они преданно непонятно чему или кому оставались сухими, отчего их еще и начало резать.
– Почему он жив? – сдавленно выкрикнула я Алеше в грудь. – Почему?
Мне, естественно, никто не ответил, но запах Гришиных ребят, потупивших взгляды, был красноречивее любых слов.
А толку? Толку было с их запахов и с них вообще?
Ищейки! Волкодавы! Лучшие наемники города!
Почему они не убили Коппеля тогда?
