– А кому вы собираетесь передать энергию? – спросила я.
– Тому, кто уже умирал, конечно, – ответила Екатерина Павловна, посмотрев на перстень цвета морской волны у Игоря на руке.
Глава 17. Обещание
В течении ещё приблизительно часа мы прорабатывали кое-какие детали нашего плана, оттачивая его и шлифуя прежде, чем снова собрать всех и посвятить во все тонкости.
Мне стало немного спокойнее, и в каждом своём слове и жесте я ощущала всё больше решительности и уверености, что не утаилось от окружающих и даже в какой-то степени, наверное, передалось им.
Рита нашла в интернете старые чертежи особняка, и настойчиво добивалась внимания к этому ценному с её точки зрения факту.
– Рита, я не собираюсь искать там потайные коридоры и комнаты, – бегло глянув на ноут в её руках, ответила я, – а хочу стереть этот проклятый дом в… – на последнем слове я поперхнулась. Мир со всеми его красками померк. Теряя равновесие, я схватилась за скатерть на кухонном столе. Звук вдребезги разбившегося графина с водой затерялся в моём рычании.
– Нет! Только не сейчас! – Всеми силами я пыталась сдержать трансформацию, но моё тело разрывалось изнутри тысячами снарядов. Сквозь пелену зелёного спектра я видела испуганное лицо Риты и Марка, оттаскивающего её от меня подальше.
– Не трогай её. Она сейчас непредсказуема, – сказал он, не спуская глаз с меня.
Вознесение шло к завершению, и приступы становились болезненнее. Даже если бы я не сопротивлялась, легче не было бы, но сегодня мне нельзя было позволить этому произойти, только не здесь, только не сейчас, только не при всех.
Ещё немного и я бы не выдержала, но приступ начал стихать. Дрожащей рукой я вытерла кровь, капавшую из носа. Марк помог мне подняться, а Рита поправила нанесённый мною ущерб. Она всё ещё была напугана.
– Тебе нельзя в таком состоянии никуда идти, – сказал Марк. – Ты себя не контролируешь!
– Глупости, – тяжело дыша, ответила я.
– Нина, твоя сила велика: я видел, на что ты способна сейчас и на что была способна в прошлом. Но мы тогда проиграли, Нина, а ведь тогда ты прошла уже вознесение!
– Мы были детьми тогда…
– А кто мы сейчас? – сердито перебил он. – Посмотри мне в глаза и скажи, что уверена в успехе, скажи, что тебе хватит сил довести дело до конца?!
Я посмотрела на него в упор: не ему было учить меня, и не перед ним мне отчитываться.
– А тебе сил хватит? Или это я тоже должна решить за тебя? – Марк изменился в лице и отшатнулся от меня как ошпареный.
– Дура ты, Нина, если действительно так думаешь, – обижено ответил он и вышел из кухни.
Голоса, доносившиеся из гостиной, напомнили мне о том, что меня ждали. К счастью, никто не заметил, что произошло, и я была этому рада. Однако, присоединившись к остальным, я долго чувствовала неприятный осадок после разговора с Марком, подкреплённый его колким взглядом.
"Хватит ли мне сил довести дело до конца?" спрашивала я себя, рассматривая лица своих друзей – уверенные, решительные, воинственные, сильные, мужественные, и в то же время за каждым из них прятались и тревога, и страх за тех, кого они любили и за кого переживали.
Хватит ли мне сил довести дело до конца, или же я вела их на верную смерть? Для себя я давно решила, что должна сделать, но должны ли это делать они со мной, за меня, из-за меня? В конце концов, Егор по-своему был прав, упрекая меня в том, что я собственными руками нарисовала мишени на спинах своих друзей.
Сняв полотенце с мокрых волос, я надела халат и протёрла запотевшее от горячей воды зеркало. Забавно, моё отражение говорило мне, что я всё та же, но той же я себя уже не чувствовала. Не знаю, может мы могли всё же меняться, если хотели?
Аккуратно приоткрыв дверь, я тихо зашла в соседнюю от нашей с Игорем комнату. Аня уснула, так и не потушив свет. У неё в ногах колачиком пригрелось кошачье семейство, а на коврике лежал Север, охранявший её сон.
Белокурые волосы были разбросаны по всей подушке, а в руках как всегда был крепко зажат плюшейвый зайчик. На прошлой неделе по её просьбе я его постирала, и теперь он выглядел как новенький.
– Давно здесь стоишь? – шёпотом спросил Игорь, бесшумно вошедший следом, и обнял меня, переплетая свои пальцы с моими.
– Не знаю, – прошептала я. – Просто не могу отвести от неё взгляд. Она такая красивая.
Игорь развернул меня к себе лицом. Его разноцветные глаза заглядывали мне прямо в душу, словно спрашивая "Мы правда завтра это сделаем?". "Правда!" безмолвно отвечала я.
Было ещё много чего, что я вроде как должна была сказать того, что было, наверное, принято говорить в подобных ситуациях: что-то типа "я люблю тебя", "я буду любить тебя не смотря ни на что" или "мы всегда будем вместе", "мы всё преодолеем вместе" и прочую чушь, от которой не то слёзы подступали, не то рвота.
Я чувствовала всё это в себе, но говорить это необходимости не было, ведь Игорь был эмпатом, и он давно уже приспособился улавливать почти всё, что я чувствовала.
Ну, а я ограничивалась тем, что видела в его глазах, что могла ощютить руками, касаясь его обнажённого тела, чувствуя его прикосновения к моему обнажённому телу – силу, твёрдость, непоколебимость, безоглядное стремление сделать для меня всё возможное и невозможное. И это было прекрасно. Всё прекрасно, кроме последнего.
– Я могу задать тебе один вопрос?
– Конечно, – улыбнулся он, проводя рукой по моему бедру.
– Если бы Кости не было в тот день с Надей, ты бы пошёл за ней в горящее здание, даже если бы знал, что, скорее всего вы оба погибнете? – Его улыбка погасла, а рука соскользнула с моего бедра.
– К чему такой вопрос? – настороженно спросил он, приподнимаясь на локте. Действительно, к чему? Я же и так знала ответ. – Нина, не ходи вокруг да около! – Игорь пристально наблюдал за мной, пока я избегала его взгляда.
– Я не знаю, что будет завтра, Игорь, – сказала я, вставая с кровати и подходя к окну. – Уверена, что наши представления очень далеки от реальности, и всё пойдёт совсем не по плану, но… – я замешкалась, стараясь придать голосу максимально мягкое звучание, но он всё равно прозвучал холодно и жёстко, – что бы ни случилось завтра, я не хочу, чтобы ты шёл за мной.
Простыни зашуршали, и когда я обенулась, Игорь уже стоял рядом, глядя на меня как на ненормальную и ожидая, что я сейчас рассмеюсь и скажу, что пошутила.
Вот только я не шутила, и как объяснить ему своё решение, я не знала. Для меня всё было достаточно просто: завтра я должна буду закончить историю, начатую слишком давно. Я верила, что могу это сделать, но если всё же мне это не удасться, то Игорь не должен будет пытаться, не должен будет мстить, не должен будет умирать.
"Почему?" спросит он, и я скажу "Это бессмыслено!". Я скажу ему про Аню, о которой он должен будет заботиться, о его родителях, о моих, и он поймёт, он пообещает.
