– Рад слышать, что меня повысили до уровня ручной собачки, – сухо заметил он, демонстрируя своё дурное настроение.
– Ну, на собачку ты совсем не похож, скорее на игуану. Очень большую игуану.
– Если будешь и дальше так хлопать дверью, то домой пойдёшь пешком! Это же Ауди, а не запорожец!
– Да хоть Мяуди! – огрызнулась я, выходя из машины возле заброшенной прачечной. Продолжая ругаться, мы зашли вовнутрь. Екатерина Павловна обняла меня, с искренним беспокойством рассматривая нас обоих.
– Гарик, приятно видеть, что ты вернулся к свету, – одобрительно сказала она Игорю. – Я знала его ещё маленьким мальчиком, – пояснила она, заметив моё удивление. – Долгая история, как-нибудь расскажу, – подмигнула она.
Сморщившись, я отогнала от себя мысли про маленького злобного Игоря, надеясь, что "как-нибудь" не наступит никогда. Мы коротко рассказали ей о своих приключениях, о догадках и домыслах.
– Да, ужасная трагедия, – высморкавшись, прогнусавила она. – Варя было чудесной девочкой Уверена, что Леший достойно провёл её в последний путь. – Я сама едва сдерживала слёзы. Она снилась мне всю ночь, только в своих снах я спасала её снова и снова.
Игорь положил мне на плечо руку, хмурым взглядом напоминая, что мы были не на поминках. Время оплакать Варю у нас будет вдоволь после того, как мы разберёмся с виновниками.
– Екатерина Павловна, вы узнали что-нибудь о камне?
– С ним и с другими подобными камнями связано много легенд и историй, но, позвольте спросить, откуда у вас взялись эти вопросы?
Мы с Игорем переглянулись. Он украдкой кивнул, и я вытянула левую руку, безымянный палец которой украшал перстень цвета морской волны.
– Мать моя женщина! – Екатерина Павловна до такой степени вытаращила глаза, что мне казалось, что они сейчас вылезут из орбит.
– Полагаю, Костя не говорил вам, что добавил в "Облик"?!
Выпив стопочку чего-то смутно напоминающего по запаху коньяк, Екатерина Павловна достала мундштук.
– Ниночка, ты должна понять, что Костя действовал исключительно в твоих интересах!
– Интересно, в чьих интересах он действовал, когда сваливал?! – несдержалась я. Игорь засопел, не одобряя ход моих мыслей. Екатерина Павловна сочувственно погладила меня по руке.
– Что за легенды вам известны? – вернулась я к цели нашего визита. Глотнув ещё стопочку, она крепко затянулась.
– Начиная с I века славянские племена боролись с войсками Римской империи. Во второй четверти VI века начальником охраны на реке Истр стал некий Хильбудий, который ежегодно переправлялся на левый берег Дуная, уничтожая всё и всех на территории славян. Согласно легенде женщины, потерявшие мужей, детей, братьев, отцов никак не могли найти утешения в своём горе. Днями и ночами они проливали слёзы, молясь всем своим богам, чтобы их мёртвые были отомщены, а живые оставались живыми. Боги услышали их молитвы, и все пролитые ими слёзы превратились в камни, каждый из которых обладал необычайной силой, наделяющей своего обладателя способностями обращаться в зверя или птицу. Последнее, собственно, и дало каждому из них название – бычий глаз, совиный глаз, волчий глаз и так далее. В 534 году славяне выступили против Хильбудия. Битва была жестокая, пало много ромеев, в том числе и их начальник. Женщины верили, что виновные были наказаны именно благодаря камням. С тех пор эти камни передавались из поколения в поколение.
– Красивая история, – иронично заметил Игорь. Его легенда не впечатлила. Для него она была не более, чем подтверждением тому, что людям всегда нужно было верить во что-то, внушать себе и другим, что простой кусок камня мог решить все проблемы, и я была с ним согласна.
– Зачем они понадобились Ордену?
– Глазковые камни служат сильными оберегами. Этот, например, – Екатерина Павловна указала на мой перстень, – оберег влюблённых. Он способен не только сохранять любовь, но и способствовать поиску второй половинки, притягивать её.
– Таким образом, у нас появилось ещё больше вопросов, чем ответов, если, конечно, Орден не ищет любовь, – подитожила я.
Глава 13. В шахматном порядке
Покинув прачечную, я не могла отделаться от мысли, что мы что-то упускали. Вот, к примеру, все тот же перстень: со мной он связан крепко, мой домовой утверждал, что я его хозяйка, а Игорь сказал, что он мой по праву. Отсюда следовало, что вовсе не котовник, добаленный Костей в зелье сделал меня двоедушницей, а такой я была изначально. Но тогда почему Костя мне не сказал? Или он сам не знал? А вот Екатерина Павловна должна была догадаться, что к чему, но тоже решила промолчать. Почему?
Игорь всю дорогу хмурился и думал о своём. Возможно, он тоже разделял моё мнение.
– Ты уезжаешь? – удивилась я, когда Игорь высадил меня возле подъезда Костиного дома.
– А ты уже соскучилась? – усмехнулся он. Я пропустила это мимо ушей. Мне, в отличие от него, было не до шуток.
– Я думала, мы поговорим, обсудим, что будем делать дальше. – Игорь потирал виски, отстранённо глядя куда-то вдаль.
– Я не знаю, – устало ответил он.
– Тот человек в доме, откуда ты его знаешь? – спросила я, не теряя надежды на разговор. Игорь перевёл рассеянный взгляд на меня.
– Нина, давай поговорим потом. Мне нужно съездить на работу. Я заеду к тебе позже, – весьма плохо соврал он. Допрашивать его я не стала, он бы всё равно не сказал, что задумал, а я даже и не была уверена в том, что хотела это знать.
– Игорь! – Я поймала его за руку. – Будь осторожен!
Мне было так же странно говорить это, как и, наверное, ему слышать, но за последнее время всё снова перевернулось вверх тармашками: Костя ушёл, мы с Игорем… Не знаю, кем мы с ним были. Кем-то были.
– Ты тоже, – ответил он без привычных колкостей, глядя мне в глаза долгим взглядом.
Я подождала, пока его машина скроется за поворотом, и направилась домой. Однако меня ждал приятный сюрприз: под старой акацией грелся на солнышке мой мотоцикл, о котором я как-то позабыла.
– Подумал, что он тебе ещё понадобиться, – прошептал мне на ухо старческий голос.
Игорь так и не заехал ни вечером, ни на следующий день. Я не знала, что и думать. Что-то подсказывало мне, что с ним всё хорошо, но всё-таки было бы лучше, если бы он дал о себе знать.
Мне не нравилось испытывать волнение из-за него, ведь мы с ним вовсе не были друзьями. Нас связывало не самое душевное прошлое, но я всё чаще ловила себя на мысли, что моё отношение к нему изменилось.
Я этого не хотела, но прошлое говорило само за себя: кем бы ни был Игорь для меня и вообще, он спас мне жизнь дважды, не смотря на то, что из-за меня сам зимой чуть не лишился своей.
В четверг после обеда мы с Максом коротали рабочее время, играя в морской бой. Я, конечно, выигрывала, но после третьего проигрыша Макс отказался продолжать, утверждая, что я положила ему очень тонкую бумагу, сквозь которую был виден весь его несчастный флот.
