Хранителей было человек тридцать. Хлестая огненными плетями во все стороны, Игорю удалось разбить их на две группы, одну из которых он теснил к лесу. Но даже отсюда было видно, что он почти выбился из сил. К сожалению, видела это не только я, но и Хранители. Те, которые не были прижаты к лесу, выстраивались полукругом. Каждый из них был вооружён трёхгранным клинком, и любой из них мог поразить метким броском столь лёгкую мишень.
Гром ударил раньше, чем тучи, гонимые порывами ветра, затянули небо. Вспышки молний сверкали, отражаясь в моих светящихся зеленым пламенем глазах. Темнота сгустилась надо мной, я впитывала её, формируя в руке темнее ночи стрелу. Я подняла её, и она послушно взвилась вверх и выстрелила.
Едва она коснулась земли, последняя со стоном дрогнула, и волна прокатилась по ней, отбросив Хранителей прочь от Игоря.
Поднявшись на ноги, они сразу же бросились к нам, обезумевшие от ненависти и желания убивать. Толкая воздух, я сбивала их с ног снова и снова. Ученики Екатерины Павловны сыпали на них проклятия, и ноги бегущих на нас людей завязывались узлом, а сломанные кости прорывали кожу вместе с одеждой, стаи лесных птиц выклёвывали им глаза.
Те, которым хватило ума не вставать на нашем пути, бросились в лес, как загнанные крысы. Огромный бурый медведь уже ждал их там вместе с Рыжиком и его плетёной армией жутких человечов.
Я отыскала глазами Игоря. Его плети давно погасли, и к нам он прорывался в рукопашную. Позади него, поджидая подходящего момента, крался Николай. В руках поблёскивал мезирикорд.
– Иди! Мы здесь закончим, – пробасил крепкий мужчина по имени Толик с дубиной с шевелящимися ветками на конце наперевес. Надо же! А ведь это именно он громче всех кричал на собрании, чтобы Игорь сам разгребал свою кашу!
Я благодарно кивнула и побежала к Игорю, на ходу сбрасывая с себя платье. Оттолкнувшись от земли как можно сильнее, я приземлилась уже на четыре когтостые лапы. Игорь заметил меня, и это придало ему сил. Ещё немного, и он будет рядом, под моей защитой.
Уложив последнего врага, он остановился и, встретившись со мной взглядом, улыбнулся. Тут Николай и нанёс удар.
Всё произошло как в замедленной съёмке: рука Николая сомкнулась на плече Игоря, а вторая вонзила кинжал ему в спину. Игорь опустился на колени, и Николай победно отступил назад.
Я прыгнула на него и прижала к земле. Челюсти сомкнулись на его горле, и я почувствовала тёплый вкус крови во рту. Николай испустил крик и замер навсегда. Никогда не думала, что убивать так просто.
Я разомкнула челюсть и увидела Витольда. Стоя метрах в пятнадцати, он наблюдал за мной. Поймав мой взгляд, он зааплодировал, словно на спектакле, финал которого его удовлетворил.
Оскалив окровавленную пасть, я зарычала. Прижавшись к земле, я приготовилась к прыжку.
– Нина! Нина! – Екатерина Павловна пронзительно закричала, и я обернулась. Игорь лежал на земле, и Екатерина Павловна бледная, как смерть, держала его голову у себя на коленях.
Исчезая в темноте, Витольд смеялся. Я бросила на него последний взгляд и побежала к Игорю.
Глава 20. Половинки
Как мы оказались дома, я не поняла, да и мне было всё равно. Всё моё внимание было приковано к Игорю.
Костя с Толиком уложили его на бок на диван. Кинжал вошёл под левую лопатку по самую рукоять. Вытаскивать его я боялась, слишком глубоко он был. Игорь истечёт кровью за считаные секунды.
– Екатерина Павловна, вы можете…
– Я приготовлю зелье, – ответила она, спешно выходя из гостинной.
Потухший взгляд Игоря терялся в запавших глазницах. От поднявшийся температуры на лбу выступил пот, а губы побелели. Яд распространялся по телу быстрее, чем мы ожидали.
– Ребята, на кухне наверняка есть, что пожевать, – обратился Костя к переминающейся с ноги на ногу молодёжи. Я благодарно посмотрела на него. Зрители нам сейчас не были нужны.
– "Облик" может не помочь ему, – осторожно сказал он, когда Рыжик вместе с Толиком вывел всех в кухню. – Его состояние критично, яда слишком много…
– Он сильнее, чем ты думаешь, – ответила я, проглатывая подступивший комок. Но я боялась, что он мог оказаться прав.
Когда Екатерина Павловна принесла стакан с зельем, Игоря начало сильно знобить. Наверное, он даже не понимал, где находился.
Мы с трудом влили ему половину, но ничего не происходило ни через пять минут, ни через тридцать, только дыхание его становилось тяжелее и прерывистее.
Я опустилась на колени возле дивана и взяла его за руку. Она была такая холодная. Безисходность давила на меня. Мой мозг усиленно пытался найти выход, отвергая очевидное, и слёзы ручьем катились по щекам.
– Этого не может быть! Не может быть! – шептала я. Костя опустил глаза, а Екатерина Павловна положила мне руку на плечо, как и я не сдерживая слёзы. Она ведь знала его ещё ребёнком.
Звенящая отчаянием тишина в гостиной нарушалась лишь неровным дыханием Игоря и моими вслипами. Неужели это был конец? Его грудь просто перестанет подниматься, а сердце остановится? Он просто замрёт? Как… Как сейчас…
– Игорь! Нет! Всё не может так закончиться! Не может!
Забавная вообще-то штука любовь! Она появляется из ниоткуда, как оазис посреди пустыни, стирая все грани между противоположностями, переплетаясь крепкой лозой из самых удивительных чувств и эмоций, на которые только способен человек, становится пусковым механизмом и двигателем одновременно.
Перстень с круглым глазковым камнем цвета морской волны соскользнул с моего пальца. Поднявшись высоко над нашими головами, он осветил комнату калейдоскопом мерцающего сияния.
Увеличившись в размере, он разломился надвое, осыпая Игоря и меня золотистой пыльцой самого божественного аромата на свете.
Кинжал вылетел и застрял где-то в стене. Из раны с шипением вылилась белая жидкость, и её края гладко затянулись. Кольцо с камнем в форме полумесяца вернулось на мой палец, а второе заняло место на пальце Игоря.
Он дёрнулся так, словно по нему пронеслась волна, смывая с него всю бледность, усталость и боль. Разноцветные глаза снова смотрели на меня сквозь густые чёрные ресницы.
– Привет. Кто умер, что ты так горько плачешь?
Вцепившись в него мертвой хваткой, словно он может растаять или рассыпаться, я расплакалась ещё сильнее. Екатерина Павловна издала громкий вопль, закрыв лицо руками.
Совершенно сбитый с толку, Игорь посмотрел сначала на шокированного Костю, а потом на рыдающую Екатерину Павловну.
– Я что ли? Но как? В смысле, почему я…
– Нина отдала тебе половину своей души, – ответила Екатерина Павловна, не переставая рыдать только теперь уже от радости.
Посмотрев на левую руку, безымянный палец которой украшало кольцо с камнем цвета морской волны в форме полумесяца, Игорь перевёл взгляд на меня.
