Глава 18. Небо в огне
Выехав из дома около шести, я позвонила Игорю с заправки, чтобы он не волновался. Вдали от дома чувство тревоги вернулось. Где-то прошёл дождь, и свежий ветер нагонял чувство чего-то неизбежного, что должно было случиться.
В таких случаях я всегда полагалась на свои сны, но после путешествия в чужую тёмную пустошь, мне не приснилось даже гнойного кошмара.
Подъехав к магазину, я быстренько покурила. Макс выглядел жалко на фоне беспорядочно разбросанных коробок и пакетов с новыми поступлениями. Я лишь покачала головой, что другого и не ожидала.
С видом приговорённого человека он потащился в подсобку за моим заказом, а я пока рассматривала наклейки на поступивших товарах. Странное было ощущение, как будто я давно не видела это место, или больше не увижу впредь.
Дурацкий дверной колокольчик зазвенел, нарушая тишину. Макс перевернул табличку на "Закрыто", но я забыла закрыть дверь на замок.
– Мы закрыты, – машинально ответила я, всё ещё погруженная в собственные противоречивые ощущения.
– Я не отниму у тебя много времени.
Меня обдало и жаром и холодом одновременно. Магазин, коробки, новый экип, шлем – всё потеряло значение, кроме этого голоса, этих шагов, этого вернувшегося ощущения чего-то неизбежного.
– Хотел поздравить тебя лично с достигнутым успехом. Убить некроманта и остаться после этого невредимым может далеко не каждый. Можно смело утверждать, что ты достигла нового уровня. – Витольд улыбался, и с каждым произнесённым словом его улыбка становилась всё шире. – Я хотел даже преподнести тебе цветы, но вовремя вспомнил, что ты не любишь лилии, особенно белые.
Я молчала, с горечью осознавая, что его голос снова действовал на меня как огнетушитель. В голове проносились мысли и воспоминания о той пустоше, которую я видела в нём, и вместе с горечью я почувствовала подступающую рвоту.
– Однако моя радость и гордость за тебя самым неприятным образом была омрачена минувшей ночью. Но я зла не держу, – поспешил он заверить, – просто я совсем иначе себе представлял день, когда ты обо всём узнаешь.
Гордость. Это слово он произнёс с особой интонацией, такой ласкающей, что у меня внутри всё перевернулось. Воздух со свистом вырвался из лёгких, и ненависть сменила страх. Я зря искала в нём слабости внутри, все они были на поверхности.
– А как ты представлял себе день, когда ты умрёшь? – спросила я. Темнота с ураганной силой высвобождалась во мне.
– О, этот день будет прекрасен! – рассмеялся он. – Ведь я буду лежать на телах твоих друзей и любовников!
Пелена тёмной морской поверхности заслонила мои глазницы. Прогремел гром. Ветер распахнул дверь магазина, злобно теребя колокольчики. Густые щупальца мутного тёмно-зелёного дыма вонзились в Витольда, поднимая его в воздух.
– Давай! – хохотал он. – Покажи, на что способна! Покажи мне себя настоящую!
Щупальца рвали и ломали его изнутри. Я слышала плеск крови из раздавленных органов, треск раздробленных костей. Но даже захлёбываясь кровью, он продолжал хохотать.
– И это всё? Всё, что ты можешь?
Под болтающимися ногами Витольда вспыхнуло пламя. Я подошла ближе и коснулась рукой огненных языков.
– Горячо, – ледяным голосом сказала я, склонив голову набок. Его пустые бездушные глаза фанатично светились. – Хочешь знать насколько?
– Нина! – Я обернулась на звук голоса. За стеклом витрины стоял Игорь. Ветер бешено трепал его волосы. На фоне его испуганного лица в стекле отражалась я, то, кем я стала, а в его разноцветных глазах была невыносимая боль и страх.
– Что тут такое? – испуганно закричал Макс, выходя из подсобки. Макс! Я совсем забыла, что он был здесь! Что же я делала?!
Светящиеся глаза замигали, как у робота, теряющего заряд батареи. Щупальца поблекли, я едва успела среагировать, чтобы не уронить свою жертву во всё ещё горящий огонь. Но момент уже был потерян, как и мой контроль над ситуацией.
– Ты ещё не готова, – уже не улыбаясь, констатировал Витольд, взмахом руки отгоняя тёмно-зелёный дым. – И за это ты будешь наказана!
На секунду всё вокруг затихло и замерло. Отблески возрастающего огня мстительно плясали в его серых глазах. Я в ужасе повернулась к Максу, протягивая ему руку. Пакет с моим заказом медленно и беззвучно опускался на пол, уже охваченный пламенем.
Взрывной волной меня выбросило через витрину магазина. Моё тело даже не почувствовало удара об землю. И только глаза ещё долго видели небо в огне.
***
Сухая глинистая земля легко рассыпалась в руке, и падала в яму. Она ещё только пропитывалась слезами многочисленных людей, скорбящих за тем, кого хоронили в закрытом гробу.
Я тоже хотела плакать. Я хотела кричать! Но не могла. Просто не могла…
Колона байкеров, сопровождавшая Макса в последний путь от дома до кладбища, постепенно разъезжалась. Каждый из них по-своему отдал ему дань уважения, и каждый из них теперь по-своему его помянет.
Врачи сказали, что мне повезло. Кожа обгорела только на лице с левой стороны, чудом оставив глаз целым, но они сказали, что со временем его можно будет исправить с помощью пластики.
От волос осталось лишь жалкое воспоминание. Они теперь едва доставали до плеча, и висели неровными подпалеными перьями бледного цвета. Забавно, я часто хотела их обрезать, и вот теперь моё желание исполнилось.
– Хочешь, поедем с ними? – Игорь взял меня за руку. Я повернулась к нему и отрицательно покачала головой. – Тогда домой? – спросил он, аккуратно касаясь моего изуродованого лица.
Боже, как же мне будет не хватать его прикосновений! И запаха кожи! И густых чёрных волос! Разноцветных глаз и мягкого тенора!
– Я не вернусь домой, – взяв его руку в свою, я убрала её от своего лица. Встретившись с ним взглядом, я заметила ту же самую боль, которую видела перед взрывом. Как же это было тяжело!
Игорь украдкой посмотрел на кофр, прикреплённый к мотоциклу. Да, всё верно. Я уже собрала свои вещи, точнее те крохи, что были моими, а не купленны им.
– Надолго? – спросил Игорь, сдерживая дрожь в голосе. Родители без лишних слов согласились взять к себе Севера и кошек. При моём нынешнем виде мне было сложно отказать, так что время для меня теперь ничего не значило.
– Не знаю.
Я знала, что ему было больно. Почти физически я чувствовала, как сильно он хотел меня удержать, не отпускать никуда и никогда. Но он лучше других должен был знать и понимать, что я пережила в том огне, и что даже сейчас чувствовала запах горящей плоти и волос, бензина и моторных масел.
Мы запутались. Я запуталась! Я думала, что сделала шаг вперёд, решающий шаг вперёд, но вместо него я сделала два шага назад, и пустота, которую я чувствовала раньше, не шла ни в какое сравнение с тем, что было у меня внутри сейчас.
