От неожиданности я поперхнулась собственной слюной. Нет, ну, ее способности, конечно, сильно возросли, но почти не поддавались контролю. Да и мало ли, что там у него в голове, а вдруг она, прочитав их, возьмет да и родит у нас в гараже.
– Звучит разумно, – согласился Игорь. – Завтра утром они с Сашей все равно приведут девочек, вот и попросишь ее.
– Утром – так утром, – ответил вместо меня Марк. – Ну, тогда я пошел, если вам, конечно, на ночь третий не нужен.
– Пошел вон! – молниеносно превратившись в разъяренного быка, рыкнул Игорь, и Марк со смехом исчез.
Федя вызвался нести почетный караул, и ему бесполезно было говорить, что парень из кокона выбраться не сможет.
– Если он использует силу, она отрикошетит в него, понимаешь? – теряя терпение, в сотый раз повторила я. – Выбраться он никак не сможет!
– Кот в мешке – все равно кот! – безаппеляционно заявил Федя, подзывая к себе Севера.
– Оставь, – сказал Игорь, – пусть караулит, раз так хочет. Идем спать.
Сдавшись, я устало поплелась за ним в спальню, но сон не спешил приходить. Когда я впервые решила найти своего брата, я думала, что как только увижу его, то сразу пойму, он это или не он, но вот глядя на незнакомца, я понимала только то, что ничего не понимала.
Тут же мне приходило в голову, что вообще-то он и не сказал, что он мой брат. Да, он назвал меня по старому имени, но его знал любой из тех, кто был в то время со мной в пристанище, и то, что он так меня называл, означало лишь то, что про мое прошлое он знал, что, в свою очередь, вовсе не означало, что он был его частью.
К тому же нельзя было игнорировать то, что, как только я отказалась от его поисков, он тут же нарисовался. И это я еще не брала во внимание появившийся после моего отказа таинственный голос и происшествие в Бабьей Выгороде, не говоря уже про подозрительную смерть ищейки и появление падальщиков.
Все это просто не могло быть совпадением. Только не у меня, только не в моей жизни.
С разболевшейся головой я смогла уснуть только на рассвете, и то – всего лишь на несколько часов. Игорь заботливо избавил меня от мигрени и принес завтрак в постель. Какая же он у меня все-таки лапочка!
Переодевшись, я спустилась вниз и, еще даже не завернув в гостиную, услышала громкую отрыжку. Понятно, Рита уже была здесь.
– Всем привет! – как можно бодрее сказала я, входя на кухню.
Марк лениво наблюдал, как Игорь в фартуке сосредоточенно варил для девочек манную кашу, которая все время норовила сбежать. Блин, серьезно, вот к чему такое упорство?
Я тихонько кашлянула, и кастрюля, подпрыгнув на плите, сменила подгоревший цвет и бесчисленное количество комочков на нормальный, и поплыла разливаться в тарелки.
– Наконец-то, – проворчала Вера. Игорь скрестил руки на груди, недовольный моим вмешательством.
– А мне? – подала голос Рита, закончившая шнырить в холодильнике.
– Самообслуживание, – отрезала я под возмущенные взгляды Игоря и Саши. Марк только усмехнулся.
– Это вот так ты хочешь попросить меня об одолжении? – обиженно отрыгнула Рита, поглаживая свой необъятный живот, и голодными глазами глядя на тарелки с кашей, которые девочки опасливо отодвинули от нее подальше.
– Конечно, нет, – елейным голоском ответила я. Вспомнив, что я от нее хотела, я подавила раздражение, и тарелка с кашей и самой большой ложкой, которой позавидовали бы даже медведи из сказки, мягко опустилась на стол перед ней. – Сиропчика?
– Ага, – улыбнулась Рита, довольно потирая руки. – И тостики с джемом. – Я возмущенно открыла рот, но вмешался Игорь.
– Я сделаю. Сколько тебе?
– Семь-восемь, – ответила она, поливая кашу сиропом. – А можно и десять. Смотря, с каким джемом. Я люблю яблочный.
Тут даже Игорь не смог удержать беспристрастное выражение на лице. Он посмотрел на виновато стоявшего позади Риты Сашу, и пожал плечами. Да уж, с таким аппетитом Саше нужен был не мешочек на удачи, а скатерть самобранка высшего качества.
– Все, я готова. – Затолкав десятый тост в рот, Рита выбралась из-за стола. – Ведите! – Саша взял ее под руку, и мы всей компанией отправились в гараж.
– А вы куда собрались? – Игорь строго посмотрел на Аню и Веру, замыкавших шествие.
– Мы с вами хотим, – ответила Вера, и Аня согласно закивала.
– Наверх! Живо! – Сообразив, что спорить бесполезно, девочки поплелись к лестнице. – Любопытные, какие! – проворчал он, после того, как громко хлопнула дверь их спальни.
– Фу! – сказала Рита, даже забыв отрыгнуть.
– Это еще мягко сказано, – заметил Игорь, глядя на приличных размеров кучку, мирно лежавшую возле моего мотоцикла и благоухающую на весь гараж.
– Батюшки! – Федя сонно высунулся из веника. – Уснул!
Север виновато ткнулся влажным носом мне в руку.
– Знаю, – ответила я, ласково потрепав его по голове. – Это не твоя вина. – Я строго посмотрела на Федю. Караульный, блин.
– От беда! – всплеснул руками домовой, и протопотел убирать.
– Ну, как? Есть контакт? – спросила я у Риты, склонившейся над коконом.
– Ему сниться сон, – ответила она, наклонив голову на бок.
– И? – Я нетерпеливо постукивала по капоту своей хонды.
– Разбуди его, тогда будет тебе и "и", и все остальное.
Я с сомнением посмотрела на Игоря, и он кивнул. Придется будить, не зря же мы Риту так накормили. Пускай работает теперь.
Веки парня, неуклюже лежавшего в коконе, дрогнули. Взгляд его был немного растерянным, немного обиженным, немного удивленным, но ни намека на злость не было.
– Как вас много, – зевнул он, потягиваясь. – Доброе утро всем. Сейчас же утро, да? – Он оглядел каждого присутствующего в гараже. Ему, конечно же, никто не ответил. Все с напряжением ожидали, что же скажет главный эксперт – Рита.
Секунды тянулись бесконечно, а она все молчала, покачивая головой и жутковато тараща глаза на парня, не забывая при этом попеременно то икать, то отрыгивать.
– Ээээ… – Парень подозрительно посмотрел на нее, и перевел вопросительный взгляд на меня. – С ней все хорошо?
– Ну, даже не знаю, – наконец произнесла она. – Мыслей у него много, воспоминаний тоже. Все они о тебе, кстати. Слушай, а ты ничего так раньше была.
– Спасибо, конечно, но что это значит? Он это или нет?
– Я вообще-то здесь, – обиженно заметил незнакомец, на которого никто не обратил внимания.
– Прости, Нина, – с сожалением сказала Рита, – но этого я не могу тебе сказать. Воспоминания – они как книги, понимаешь? Они состоят из множества историй, но сказать наверняка, были ли они пережиты им самим, или, же взяты откуда-то еще, невозможно. Но мыслит он связно, воспоминания тоже связные, так что…
