Комната занимала весь первый этаж! Она служила прихожей, гостиной, столовой и кухней одновременно. Всё было обставлено современно, мебель была подобрана со вкусом, в тёмных тонах, а на кухне была встроенная бытовая техника. Ни тебе старого дряхлого шифоньера, не старого дивана и выцветшего ковра на стене, как рисовалось мне в воображении.
Я прошлась по комнате, задержавшись на кухне, замерла в удивлении напротив большого холодильника из нержавейки. Ведь он был просто огромный, а ещё полностью набит свежими продуктами.
«Да таким холодильником можно накормить целую роту солдат! Зачем одной старушке столько еды? Про запас? Вряд ли, продукты, хоть и в холодильнике, но всё же имеют свойства портиться.»
Именно это заставило меня насторожиться, впрочем, как и то, что в доме было тепло. Нотариус утверждал, что бабушка скончалась полгода назад, а по состоянию дома можно понять, что тут явно кто–то живёт.
«Возможно ли так, что пока нотариус разыскивал меня, в доме кто–то поселился? Или, может, бабуля жила не одна? Но тогда нотариус, наверное, предупредил бы меня об этом.»
С каждым новым вопросом, на который я не могла найти ответ, – например, что за домом присматривают (хотя, скорее всего это не так), я всё больше понимала, в какую ж…пу попала.
Нерешительно и немного боязливо при мысли о возможной встрече с нелегальным жильцом я поднялась на второй этаж. И снова сбоку от себя обнаружился выключатель, которым тут же щёлкнула. Тут же загорелся свет, освещая коридор и позволяя разглядеть обстановку.
От лестницы, на которой я стояла, в противоположные стороны шли два коридора с большим количеством дверей. Насчитав двенадцать дверей только в одном коридоре не задумываясь я начала осмотр комнат.
Неспешно заглядывая в каждую комнату, я постепенно убеждалась, что все они абсолютно одинаковые. Комнаты были в меру просторные, и в каждой стояли небольшой шкаф, кровать и прикроватная тумбочка.
Если бы я не знала, что дом находится в такой глуши, то легко бы назвала его мини–гостиницей. Это, кстати, было первое впечатление, которое возникло у меня, стоило только увидеть обстановку.
Я заглянула во всё имеющиеся комнаты и никого в них не обнаружила, что меня безумно обрадовало. А ещё проверила чердак и подвал, которые, кстати, тоже были оборудованы под жилые комнаты. И если чердак был обустроен как большая спальня–студия, то подвал был чем–то наподобие игровой комнаты. В нём стояли два больших бильярдных стола, несколько старинных игровых автоматов, пара настольных игр и множество диванов, а также, стульчиков, кресел. А ещё здесь имелся отнюдь не маленький бар.
– Что же здесь было, когда была жива бабулька? – озадаченно прошептала я, стоя посреди главной комнаты, задумавшись над сложившейся ситуацией.. – Может какой-нибудь клуб, типа охотничьего?
Первой мыслью, когда увидела дом, было, что я ошиблась. Ведь не мог же такой огромный дом принадлежать одинокой старушке? Но всё сомнения рассеялись, когда прочитала надпись на вывеске рядом с домом «Добро пожаловать в Беглые толки!» и поняла, что ошибки здесь нет.
Теперь же, осмотрев дом, я была в замешательстве.
«Лучше было бы, если дом был именно таким, каким я его и представляла: маленьким покосившимся и никому не нужным. Тогда бы я с чистой душой отправилась домой, отказавшись от него, и забыла бы эту ужасную поездку.»
Но теперь, глядя на то, что досталось мне, я не знала, что с этим всем делать. Осознав, что утром думаться будет легче (организму всё же нужен отдых после длительной поездки и эмоционального потрясения), я решила, отдохнуть, а утром хорошенько подумать над сложившейся ситуацией.
Устроиться на ночлег решила в главной комнате, на диване – на всякий случай: если вдруг кто-нибудь появится, то, находясь здесь, я хотя бы это услышу.
Уже расстелив постель на диване и подготовившись ко сну, я вспомнила о волке.
Быстро накинув куртку поверх пижамы, и всунула ноги в дутики, я выскочила на улицу.
– Блин! – выругалась, оказавшись посреди метели. – Ведь всего час назад погода была спокойной, а сейчас, дальше собственного носа ничего не видно! – бурчала я, пробираясь к машине.
Добравшись до неё, я первым делом проверила зверя. Глядя на него, я поняла, что волку стало значительно лучше, его дыхание стали более заметным, и он изредка дёргал ушами.
Сначала я собиралась оставить зверя в машине, чтобы не бередить его раны, но потом подумала, что с волком в доме мне будет спокойней. Он всё же приручен к людям, раз учувствовал в боях.
Аккуратно, насколько это было возможно, я затащила волка в дом. Это было не просто. Мне пришлось вернуться в дом и снять с кровати матрас (коих в доме имелось множество). После чего очень аккуратно вытащив зверя из машины я уложила его на матрас и медленно поволокла эту «конструкцию» в дом. Пыхтя от натуги я кое как затащила зверя на крыльцо, понимая что это была не самая лучшая моя идея. Немного отдышавшись я открыла дверь впуская в теплое помещение холодный ветер вперемешку с хлопьями снега, втянула матрас внутрь. Тут же захлопнув дверь и завалившись на скамью стоящую рядом.
– Это не волк, а лось какой-то! – в промежутке частых вздохов пропыхтела я, смотря на зверя.
Дальше дело пошло легче, матрас с легкостью скользил по паркету, оставляя за собой мокрые следы. Волка я решила устроить возле стены напротив того места где собралась переночевать. Так он будет находиться на виду и в непосредственной близости если что-то случится.
Проверив его раны и удостоверившись, что не задела их, я успокоилась, после чего прошлась по всему дому, проверяя, все ли окна закрыты, а затем заблокировала входную дверь креслом. (так, на всякий случай, чтобы спокойней спалось). Посчитав, что все меры предосторожности приняты, я наконец–таки легла спать.
Утро добрым не бывает!
В этом я убедилась сегодня, когда в мой прекрасный сон влез чей–то жалобный скулёж. Я отчаянно боролась за сон, прикрывая голову подушкой. Но это мало помогло, скулёж лишь стал ещё жалобней.
Спросонья, не понимая, что именно творится, проклиная хозяина псины за то, что не смотрит за своим животным, я открыла глаза, а потом и вовсе резко села, не сразу соображая, где нахожусь.
Первое что бросилось в глаза, – это белое животное невиданных размеров. Позже я, конечно, вспомнила что это волк, которого я спасла от смерти. Но в данную минуту, это был огромный зверь, который смотрел на меня ярко–голубыми глазами. Смотрел так пристально и с нескрываемой злобой.
Возможно, мы бы так и просидели, глядя друг другу в глаза, если бы волк вновь не заскулил, при этом прикрыв глаза. И тут я опомнилась и засуетилась над зверем.
– Сейчас будет немного больно, потерпи, ладно? – проговорила тихо, сделав ему укол, как показывал ветеринар. – Сейчас… сейчас будет немного легче. – Я хотела погладить зверя по голове, но он зарычал, и я инстинктивно отдёрнула руку. – Порычи ещё мне! – возмутилась такой наглостью.
