– Ха-ха, плохо же ты знаешь современный рабочий мир! Выгляни наружу, – сказал я. Коричневая усатая мордочка высунулась из рюкзака, разглядывая смутные силуэты по ту сторону стеклянной стены, которые расхаживали по коридорам и сидели за столами.
– Все эти трудоголики гребут деньги лопатой, а к пятидесяти зарабатывают сердечный приступ, – пробурчал Рокет. – Твоя миссис Леннокс тоже там?
– Думаешь, я сумасшедший? Конечно, её там нет: я предварительно позвонил, – сообщил я ему. И её телохранители наверняка с ней. Главное – в другом месте. Иначе эта затея была бы слишком рискованной. Слова Лидии Леннокс врезались мне в память, как привязчивая мелодия: «Неужели ты ещё не понял, что зло, причинённое питону, возвращается в двукратном и троекратном размере?»
С колотящимся сердцем и футляром в руках я вошёл в здание, поднялся на лифте, миновал стеклянную дверь с золотой надписью «Леннокс и партнёры» и робко огляделся. Таких роскошных офисов я ещё не видел: толстый светло-серый ковёр, стулья из стали и белой кожи в приёмной, подлинные произведения искусства на стенах. Это были преимущественно абстрактные картины – королеве кассы они бы наверняка понравились. Мне они были не по вкусу. Особенно одна, в серых и кроваво-красных тонах: она напоминала тяжёлую аварию.
Теперь я засомневался, что один из тех гангстеров работает здесь: он сюда просто не вписывался. Мимо, поглощённые беседой, прошли двое типов с идеальными причёсками, в тёмных костюмах, сшитых на заказ. Но кто знает – может, они ведут двойную жизнь и по ночам сливают отраву в заповедниках? Я решил не отступать от нашего плана.
Девушка в обтягивающем белом костюме выглянула из-за стола:
– Да? Ты с посылкой?
Нам с Джаспером поначалу тоже пришло это в голову. Но на посылке всегда указывают имя получателя, а мы его не знали. К тому же корреспонденцию обычно отдают на стойке регистрации – и вот ты уже опять на улице.
– Нет, – сказал я и, повторив историю о потерянном футляре, снова набросал портрет и уже настроился повторно потерпеть неудачу.
Но секретарша, взглянув на рисунок, ответила:
– Похоже на мистера Маркони. Я тебя к нему провожу. Может, он тебя наградит за находку. – Секретарша брезгливо осмотрела мои не слишком новые кроссовки, будто на них налипли собачьи фекалии. А ведь я специально их почистил! Сотрудница Лидии Леннокс зацокала впереди меня каблуками.
Я едва поверил своему счастью. Неужели сейчас я окажусь лицом к лицу с этим негодяем! Может, лучше сбежать, пока не поздно? Вдруг он что-то заподозрит или, чего доброго, узнает меня? И почему я тогда не переоделся – Финни наверняка бы мне в этом помогла!
– Ну что, идёшь? – спросила меня секретарша.
Я двинулся за ней на ватных ногах.
– Не забудь присмотреться и к остальным людям, – напутствовал меня Рокет.
– Я, может, и не будущий инженер-ракетостроитель, но и не совсем дурак, – мысленно отозвался я.
– Да ты просто завидуешь, что я разбираюсь в космических кораблях, а ты нет! – поддел меня Рокет, и я закатил глаза.
Мы проходили мимо многочисленных офисов со стеклянными дверями. Я вертел головой по сторонам, разглядывал людей, но никого не узнавал. Может, некоторые из них оборотни? Чёрт, и почему я не взял с собой Юну! Она чувствовала оборотней на расстоянии и могла бы сразу мне сказать.
– Так, мы пришли, – прервала мои раздумья секретарша и толкнула стеклянную дверь. С футляром в руке я вошёл внутрь и увидел… совершенно незнакомого человека, который сидел за столом и диктовал текст в смартфон. На голове волос у него было немного, зато была борода. Но больше ничего общего с нашим подозреваемым он не имел: он оказался намного выше и худее того типа, с которым я дрался. Когда мы вошли в его кабинет, он поднял на нас удивлённый взгляд.
– Прошу прощения, я не хотел помешать, – сказал я, попятился и упёрся рюкзаком в дверной косяк.
– Ай, нельзя ли поосторожнее?! – возмутился Рокет-крыса. – Я чуть не пискнул – тебе пришлось бы многое объяснять!
– Заткнись, – отозвался я и смущённо объяснил секретарше, что это не тот мужчина, который потерял футляр.
Решив, что больше здесь зацепок не найду, я в сопровождении секретарши дошёл до выхода из конторы, размышляя, как рассказать Джасперу и Шари об очередной неудаче. Я был рад покинуть это здание, в котором того и гляди задохнусь. Секретарша проводила меня до двери с золотыми буквами – наверное, хотела удостовериться, что я точно ушёл.
А потом двери лифта раздвинулись – и я оказался лицом к лицу с Лидией Леннокс.
Лицом к лицу
– Вы уже вернулись? – удивилась ассистентка Лидии Леннокс.
– Да, клиент отменил встречу: электрический стул нарушил его планы, – сказала Лидия Леннокс и, когда у её сотрудницы чуть глаза не вылезли из орбит, добавила: – Я пошутила! Вы совершенно лишены чувства юмора, Лаура.
– О… э-э-э… да, в смысле, нет. – Её ассистентка напоминала первоклассницу, которой сделали выговор.
Разумеется, Лидия Леннокс меня узнала. Продолжая говорить, она смерила меня взглядом, от которого кипящая вода замёрзла бы на месте. Но улыбка ни на секунду не сходила с её губ.
– Надо же, Тьяго, как хорошо, что ты заглянул! – Я озирался в поисках пути к бегству. Если броситься в лифт и нажать кнопку – всё равно какую, – удастся ли мне спастись? Но не успел я пошевелиться, как мать Эллы схватила меня за запястье. Она и в первом обличье была невероятно сильна: мне показалось, будто меня сжимает мёртвой хваткой питон. Потом Лидия Леннокс обратилась к ассистентке: – Этот молодой человек пройдёт со мной ко мне в кабинет. Проследите, пожалуйста, чтобы нам никто не мешал.
Вот влип! Надо бежать отсюда! Но Леннокс тянула меня за собой, и мне ничего не оставалось, как идти рядом, если я не хотел, чтобы она вырвала мне руку. Никто не замечал, что здесь что-то неладно, потому что я не отваживался позвать на помощь. Я вспотел, хотя в конторе работал кондиционер.
– Принести вам кофе? – крикнула ей вслед ассистентка.
– Нет, спасибо, – отмахнулась Лидия Леннокс, всё ещё продолжая улыбаться.
Мать Эллы ни в коем случае не должна узнать, что я здесь с союзником и какое у него обличье, иначе Рокет не сможет для меня шпионить! Рокет-крыса зашевелился в рюкзаке, висящем у меня на плече, и я понизил мысленный голос до шёпота, как учил меня мальчик-пума Караг.
– Тихо! – едва слышно шепнул я Рокету, и он сразу сообразил: с его стороны больше не донеслось ни одного дурацкого замечания или предательской мысли.
Лидия Леннокс провела меня в свой кабинет, заперла дверь и опустила жалюзи на стеклянной стене, чтобы никто не увидел, что творится внутри. Потом толкнула меня в кресло за своим столом и наконец-то выпустила мою руку. Я потёр покрасневшее болящее запястье.
