– Тебе следует выбрать шкафчик по своему росту. Но я не это имела в виду. Ты выглядишь изможденной. Тебя опять мучили кошмары?
Подруги в курсе о них. Мы периодически зависаем на вечеринках с ночевкой, и иногда я просыпаюсь с криками и окровавленными ладонями, потому что наложенные на них швы расходятся, пока я пытаюсь выбраться из машины в своем кошмарном сне. Со мной весело дружить! Не соскучишься!
– Это… другие сны, – говорю я в надежде, что Дафна ограничится моим невнятным разъяснением.
И на этот раз она действительно меняет тему:
– Тебя волнует расследование убийства Фрейи?
– Не то чтобы очень, – вру я. – То есть волнует, но не так, как если бы ее убила я.
Дафна оглядывается – не подслушивает ли кто? Но в туалете, кроме нас, никого больше нет.
– Я слышала разговор папы с тем детективом…
– С детективом Холденом, – уточняю я.
– Ну да, с ним. Он попросил папу разобраться с представителями прессы, собравшимися вчера ночью у ворот поместья. И еще сообщил ему время смерти: Фрейя умерла в среду около двенадцати дня.
– Я в это время была в школе.
– Значит, у тебя есть алиби?
– Почему ты произносишь это так, словно задаешь мне вопрос?
– Нет-нет, – округляя глаза, мотает головой Дафна. – Я просто поинтересовалась об этом, потому что тебя не было на ланче в буфете со мной и Карлой.
Я мысленно возвращаюсь в среду. Где же я была в тот полдень?
– Я была в студии? – теперь уже моя реплика звучит вопросительно.
– А еще я слышала, – продолжает Дафна, – что глаза у Фрейи не были вырваны. Их выкололи ей ножом для колки льда или каким-то похожим предметом.
Мое горло обжигает желчь, и мне остается пара секунд, чтобы нырнуть в кабинку и согнуться над унитазом. Я чувствую, как рука Дафны удерживает мои волосы.
– Прости, я не подумала, – бормочет подруга.
– Ты тут ни при чем, – хриплю я. – Это просто запоздалая реакция. Или еще одно проявление какой-то заразы, которую я могла подцепить от дяди. А ты не слышала, они еще не поймали убийцу? – с надеждой спрашиваю я, забирая у подруги бутылку воды, которую она участливо протягивает мне.
– Да вроде бы еще нет… Оказывается, у Фрейи было на удивление мало ненавистников, не считая тебя. И копы сейчас проверяют тех, кто нашел ее тело – в том числе тебя, – и того, с кем у нее было свидание. Но Фрейя ни с кем не…
– Она встречалась, – перебиваю я Дафну. – Ну… по меньшей мере баловалась секстингом.
– Правда? С кем?
– Понятия не имею. Я просто слышала, как она говорила кому-то по телефону о каких-то нюдсах и договаривалась о свидании. Я рассказала все копам. Так что они должны это выяснить.
– Вот это да! А я не подозревала, что Фрейя с кем-то встречалась. Скорее всего, тот чел ее и убил.
– Они уже знают, как Фрейя умерла? – спрашиваю я и тут же морщусь. – Или орудием убийства послужил тот же нож?
Прежде чем ответить, Дафна снова озирается по сторонам, как будто кто-то мог пробраться в туалет незамеченным.
– Я не уверена на все сто, но слышала, как папа говорил что-то об удушении. Так что у тебя имеется еще один козырь.
– Козырь?
Что она имеет в виду?
– Ну… ты же не хочешь быть в списке подозреваемых, так? – спрашивает Дафна и, не давая мне ответить, продолжает: – А им придется исключить тебя из их числа из-за твоих рук. Соображаешь?
Я всматриваюсь в неровные красные линии на ладонях:
– Думаешь, я не могла бы задушить?
Когда я опять поднимаю взгляд на Дафну, я вижу в ее глазах удивление.
– Не знаю… А ты бы могла?
Глава двадцатая
После школы я переступаю порог публичной библиотеки, ощущая на себе взгляды глаз-оберегов на ее деревянной двери. И не только на двери. Эти глаза повсюду! При воспоминании о том, как накануне мне привиделось, будто дядя и копы лишились своих глаз, я на миг поддаюсь острой панике. Возьми себя в руки! Сделав глубокий вдох, я медленно выдыхаю. И стараюсь думать о котятах.
Доминик уже в библиотеке. Я ожидаю увидеть его осунувшимся и неопрятным – под стать Матео и Касперу в последнюю пару дней. Но Доминик выглядит как всегда. На нем темный свитер, должно быть стоящий дороже моей машины. Пряди волнистых черных волос ниспадают вперед в нарочито небрежной манере, как будто случайно выбились из шевелюры. На столе перед Домиником лежит книга комиксов. Это «Удзумаки» Дзюндзи Ито в жанре хоррор – одна из моих любимых. И почему-то мне становится обидно из-за того, что он ее читает.
Я покашливаю. Уже через секунду Доминик отрывает взгляд от книги:
– Привет, Ава. Как ты?
Его голос ровный и спокойный. Единственным намеком на переживания из-за смерти сестры служат темные круги под глазами. Никогда бы не подумала, что это тот же парень, которого я накануне видела на кладбище рыдающим.
– Привет, – сажусь я на стул напротив. – Я сожалею…
– Мы можем обойтись без этого – «Я сожалею о твоей утрате»? – перебивает меня Доминик. – Я предпочел бы сосредоточиться на комиксе.
– А не на истории Сейди?
Парень колеблется. Похоже, я сморозила глупость, подозреваю я. Он ведь изучал материалы о Сейди для «Земли призраков». А теперь это больше его не волнует. И все же он не говорит «нет».
Эти придурки в школе все шептались о Сейди, якобы стоящей за убийством Фрейи. Но неужели и Доминик в это верит? Или ему легче верить в призрака-убийцу, нежели допустить, что кто-то настолько ненавидел его сестру, что пожелал ее смерти? И не просто пожелал, а действительно убил девушку и выколол ей глаза? Какую же ненависть должен к ней питать этот человек! Я пытаюсь представить, сравниваю с той ненавистью, что я испытываю к Мэдоку Миллеру, который спровоцировал аварию, убившую моих родителей. И признаю: я сравниваю несопоставимое. Да, я ненавижу Мэдока за то, что тот вел себя на дороге беспечно, а после аварии – как бесчувственный, бессердечный чурбан. Я ненавижу его за то, что он отнял у меня родителей и разрушил мою жизнь. Но Фрейю кто-то намеренно лишил жизни. Это совсем иная форма проявления зла, и я не уверена, что на месте Доминика не стала бы искать ему мистическое объяснение.
– Давай поработаем сначала над комиксом, – произносит наконец Доминик. – А потом мы могли бы обсудить те материалы о Сейди, что я тебе переслал.
– Годится.
Доминик расслабленно откидывается на спинку стула. Я расцениваю это как отмашку: доставай свои эскизы.
– Я набросала панели с того момента, как девушка выглядывает из башни и видит зомби, начинающих восставать из могил, до того мига, когда она открывает опускную дверь в цоколе башни и выгоняет всех зомби в адское измерение. Видишь?
