– Абсолютно уверена, – отвечаю я, а сама уже не поспеваю за собственными мыслями и вопросами.
Могла ли Фрейя сделать вид, будто с кем-то разговаривает? Нет, в этом не было смысла… если только она не знала, что я стою рядом и могу подслушать. И хотела, чтобы я услышала о ее сексуальной жизни. Но к чему ей это?
– А могла она воспользоваться чужим телефоном? Ну, кого-нибудь из своих домочадцев?
– Нет, – мотает головой детектив Холден. – Мы проверили все звонки.
– А вы еще не опрашивали Мэдока Миллера по поводу Форда Саттера? – спрашивает дядя Тай. – Ведь река, в которой нашли Форда, протекает по его владениям. И я уверен – вы это понимаете. Не говоря о том, что Миллеры и Саттеры – соседи. Двух девушек и одного парня находят мертвыми прямо у него на пороге… Вам не кажется это подозрительным? И еще, – продолжает дядя Тай. – Вы не рассматривали вероятность того, что именно Форд убил Фрейю, а кто-то в отместку убил его?
У меня округляются глаза, но дядя, кинув на меня извиняющийся взгляд, тут же добавляет:
– Это просто предположение.
Детектив отвечает не сразу, несколько секунд он только переводит взгляд с меня на дядю и обратно.
– Мы отрабатываем несколько версий, мистер Тёрн, – наконец изрекает Холден. – И что мне действительно любопытно, так это почему никто из вас не упомянул о несчастном случае, усугубившем вражду между вашим семейством и Миллерами?
Я в панике, мой пульс убыстряется, но дядя Тай со вздохом садится на место:
– Авария, в которой погибли мой брат и невестка, никак не повлияла на наши отношения с Миллерами, детектив. Мы должны жить и двигаться дальше.
Как убедительно дядя врет! Только врет ли? – закрадывается мне в голову сомнение. Он преспокойненько учил Фрейю в течение года. Продал Мэдоку Миллеру наше поместье. И, насколько я знаю, дядя Тай так и не сходил на кладбище к моим родителям на прошлой неделе. Неужели я единственная, кто до сих пор держит зло на этих Миллеров? Может, именно поэтому я возглавляю у копов список подозреваемых?
– Ладно, – встает детектив. – Только позвольте вам напомнить: мы настоятельно рекомендуем сейчас всем подросткам оставаться с наступлением темноты дома и не ходить никуда днем в одиночку. По двум случаям, конечно, пока рано делать выводы о серии, но ради безопасности детей лучше перестраховаться.
Мы с дядей молча провожаем взглядом полицейский автомобиль, медленно отъезжающий от коттеджа.
– По двум? А почему не по трем? – спрашиваю я. – Они что, не связывают первую девушку с Фрейей и Фордом?
Дядя пожимает плечами:
– Возможно, и так. Совпадения всякие случаются.
– Слишком подозрительное совпадение…
Впрочем, я до сих пор не понимаю, что могло связывать Форда, Фрейю и Клэр Палмер. Форд сказал бы мне, если бы ее знал. И хотя ее тоже вытащили из реки, как и Форда, но умерла она иначе. Она утонула, но глаз не лишилась.
Как бы там ни было, а убийства Форда и Фрейи точно связаны. Их безглазые лица встают передо мной, и к горлу снова подступает тошнота.
Знают ли копы о Мертвоглазой Сейди? Наверняка кто-нибудь из опрошенных ими горожан упомянул легенду. Но вряд ли полицейские подозревают в причастности к этим двум смертям призрака. Они не видели Сейди в отличие от меня. А может, я просто внушаю себе, будто ее видела?
На миг у меня возникает ощущение, будто кто-то стоит за моею спиной на пороге открытой двери. Половицы скрипят, чье-то дыхание обдает мой затылок. По коже пробегают мурашки. Я резко разворачиваюсь, но ее нет. Ни на пороге, ни в коридоре. Но почему-то мне все равно кажется, будто кто-то за мной наблюдает.
Глава двадцать девятая
Дверь мне открывает не мама Форда, а какая-то незнакомая женщина. На вид она – как более молодая версия миссис Саттер. И одета в лиловый лыжный комбинезон, как будто недавно каталась на лыжах.
– Тетя Лиза? – догадываюсь я, и только потом до меня доходит, как странно мне так называть женщину, которая, скорее всего, понятия не имеет, кто я такая.
Последний раз я видела младшую сестру миссис Саттер несколько лет назад, сразу после избрания в президенты Трампа. Тогда она с рюкзаком за плечами отправилась путешествовать по свету, пообещав вернуться, «когда это позорное недоразумение покинет Белый дом». Тетя Лиза – своеобразная легенда.
Ее глаза красные и опухшие, но она все-таки выдавливает улыбку:
– Ава, ты? Ох, какая же ты стала большая!
Мы смотрим несколько секунд друг на друга. Важность только что произнесенных ею слов поражает нас обеих одновременно. Потому что Форд уже старше не станет. Ему навсегда останется семнадцать. Мы обе еле сдерживаем слезы.
А потом тетя Лиза проводит меня в гостиную. Отопление работает на полную мощность, чего никогда не бывало. Миссис Саттер сидит в своем кресле, уставившись в одну точку на диване – то место, на котором любил сидеть Форд. В элегантной блузке и спортивных брюках она выглядит так, словно, одеваясь, схватила в шкафу первые попавшиеся вещи. Я чувствую себя последней идиоткой, стоя рядом в длинном похоронном пальто. Но моя школьная куртка намокла после ползания по льду прошлой ночью. Бросив на меня один короткий взгляд, мама Форда заливается слезами.
– Пойду поставлю чайник, – говорит тетя Лиза.
А я продолжаю стоять, выслушивая стенания миссис Саттер и ее вопросы о том, кто мог желать смерти ее сыну. Ответов на них у меня нет. Но к тому моменту, как я ухожу, миссис Саттер немного успокаивается. Может быть, мое присутствие хотя бы чуть-чуть, но утешило ее?
В этом предположении меня укрепляет тетя Лиза.
– Спасибо, что зашла, – говорит она, провожая меня до двери. – Это многое значит для Глории.
– Вы надолго приехали? – с надеждой спрашиваю я.
– Пока на пару недель. А там посмотрим.
Судя по голосу, тетя Лиза совсем не в восторге от перспективы задержаться в Бурден-Фоллзе надолго. И у меня складывается впечатление, что домой ее торопят вернуться не только семейные обстоятельства.
– Я слышала, вы переехали из усадьбы? – спрашивает она, остановившись со мной на крыльце.
– Да. – Мои глаза непроизвольно устремляются в сторону поместья.
Уже середина утра, Доминик, должно быть, уже встал, но определить, дома ли он, невозможно.
– Пару недель назад.
– Значит, ты уедешь отсюда по окончании школы?
– Я еще не решила, буду ли поступать в колледж.
– Я не имела в виду колледж, – мотает головой тетя Лиза. – Я подумала, что ты захочешь уехать из этого города, потому что тебя здесь больше ничего не держит.
Не держит? Да, наверное, это так. Дафна и Карла продолжат учебу в колледжах, но я всегда думала, что после летних художественных курсов в Индианаполисе (держу пальцы скрещенными) я вернусь в Бурден-Фоллз и… Изначально я планировала работать с мамой и папой на винокурне. Но у нас ее больше нет… Так что мне остается? Найти работу в Бурден-Фоллзе? Упросить Мию взять меня на полную ставку в минимаркет? Нет уж, увольте.
