С Фордом другая история. Я просто не представляю себе, кто мог желать его смерти. Но то, что их обоих убили, наводит меня на мысль: это сделал человек, который знал их обоих. И который знал, что у меня были причины их ненавидеть…
Чушь! Я отбрасываю эту идею. О моей ссоре с Фордом знали только полицейские и самые близкие люди. И никто из них не стал бы убивать Форда ради пресловутого возмездия. Так что вряд ли я – то самое звено, что связывает эти убийства. А может, дело в «Земле призраков»? Что, если то, что Форд пополнил ряды охотников за призраками, пришлось кому-то не по нраву? Матео, например? Или Касперу?
Но я никогда не замечала за Каспером склонности к жестокости или насилию. И, памятуя, как Доминик описал мне драку Матео с Лиамом, представить его убийцей двух человек я тоже не могу. Особенно если учесть, как они были убиты. Выколоть глаза ножом для колки льда… на такое способен лишь конченый псих. Под стать моим предкам… Так, а вот на этом сейчас зацикливаться не надо…
Я продолжаю все это обмозговывать, даже отдав копам телефон и покинув полицейский участок. В тот момент, когда я сажусь в машину, раздается звонок. Это Дафна.
– Привет, Даф!
– Привет. Я звонила тебе раньше, но ты не ответила. И я что-то забеспокоилась. У тебя все в порядке?
– Да… То есть все хреново, но со мной ничего плохого не случилось… А что, должно было случиться?
Дафна делает глубокий вдох и медленно выпускает из легких воздух:
– Да нет. Просто… Ну, ты знаешь… Просто ребята продолжают умирать…
Вот это да! Дафна не на шутку растревожена!
– Извини меня, мне следовало тебе сразу перезвонить. Но я была в усадьбе с Домиником, и как раз в этот момент…
Я описываю подруге, что произошло. Дафна молча слушает мой рассказ до того момента, как я нашла в своем кармане телефон Фрейи. Пожалуй, о поцелуе с Домиником Миллером лучше ей пока не говорить. Пока я сама не пойму, чего теперь хочу.
– Но это ведь хорошо, правда? – подает голос Дафна. – Копы вычислят, с кем встречалась Фрейя. И скорее всего, этот парень ее и убил. Если только…
– Что?
– Зачем было тайному бойфренду Фрейи убивать Форда? Разве что… А не могла Фрейя параллельно встречаться с Фордом? – выдвигает предположение Дафна.
Я нахмуриваюсь:
– Наверное, могла… – Почему-то я хоть и допускаю такую возможность, но думаю, что дело не в этом. – Ты действительно считаешь, что Форд бы согласился быть вторым?
– Пожалуй, нет, – говорит Дафна и замолкает.
Пауза затягивается. Наконец подруга ее прерывает:
– Слушай, я понимаю, сейчас не время для всего такого… Но, может, ты зайдешь сегодня вечером ко мне? Посмотрели бы какой-нибудь фильм? Подумали бы, как отпраздновать твой день рождения?
– День рождения?
Дафна смеется:
– Ты что, забыла? Тебе же стукнет восемнадцать! В этот понедельник!
Через два дня! Господи, я действительно забыла о своем дне рождения! Кто на такое способен? Та, чей лучший друг только что умер. Или – как в прошлом году – та, чьи родители только что погибли.
– Я правда не настроена ничего праздновать, – честно признаюсь я подруге.
– Понятно… Но ты все равно заходи. Посидим поболтаем.
Я бы, может, и пошла, но перспектива вежливой беседы с офицером Чавезом меня не прельщает. Даже если мы с Дафной будем делать вид, будто не замечаем, что он наблюдает за мною, как ястреб.
– Как-нибудь в другой раз…
Глава тридцать первая
Необходимость идти в школу в свой восемнадцатый день рождения… Что может быть хуже? Тем более если ты опаздываешь. Я промучилась без сна полночи, опять обуреваемая страшными видениями: Сейди смотрит на меня и родителей в искореженной машине; Сейди стоит рядом в павильоне, когда я спотыкаюсь о тело Фрейи; Сейди не сводит своих мертвых глаз с реки, пока мы тащим по льду тело Форда.
Дядя Тай и Кэролин предпринимают попытку поздравить меня воздушными шариками и шоколадными оладьями, уже выставленными на кухонном столе. Но я опаздываю, да и странно как-то даже думать о праздновании. Я с трудом проглатываю то, что пришлось положить в рот, мчусь к входной двери и чуть не врезаюсь на пороге в пожилого незнакомца.
– Мисс Авалон Помона Тёрн? – чопорно осведомляется он, мгновенно активируя мою бдительность.
– Вы полицейский? – не скрываю я сомнения.
– Я, собственно, адвокат. Адвокатская контора «Стил, Бутройд и Финч». Я мистер Стил.
Я думала, что только Доминик способен придавать лицу хмурое выражение, но ему есть чему поучиться у этого мистера Стила. Адвокат пихает мне письмо.
– Мне предъявлен иск?
– Нет, – вздыхает мистер Стил; я беру у него конверт двумя пальцами – большим и указательным. – Всего хорошего.
Развернувшись на каблуках, мистер Стил направляется к поджидающей его роскошной серой тачке.
– Эй! Подождите! Что это?
Уже усаживающийся на водительское сиденье адвокат на миг замирает:
– Я бы назвал это подарком ко дню рождения.
Не сказав больше ни слова, он уезжает. Я сажусь в «Бесси» и уже готова вскрыть конверт, но мой взгляд падает на часы на приборной панели.
– Черт!
Я рискую опоздать к звонку на урок и получить штрафную карточку. Отложив чтение письма на потом, я сую его в сумку.
В школе я мгновенно оказываюсь в атмосфере всеобщего шепота. Такого же нехорошего, гнетущего, какой звучал после убийства Фрейи. Только сейчас я еще замечаю, что некоторые ребята по-настоящему напуганы.
Я подхожу поближе к толпе школьников, пытаясь вслушаться в то, что они говорят. Я стою совсем рядом с уголком памяти Фрейи – теперь это уже уголок памяти Фрейи и Форда – с фотографиями, открытками и памятными вещицами. И тут мое внимание приковывает предмет, всколыхнувший слухи и заставивший ребят снова сбиваться в кучки и шептаться.
Это рисунок, который я машинально нарисовала на собрании в актовом зале, пока директриса объявляла о смерти Фрейи. На нем Фрейя без глаз. И, как будто бы этого мало, кто-то добавил вверху подпись – пять слов, выведенных крупными печатными буквами: «ЭТО ЗАСТАВИЛА МЕНЯ СДЕЛАТЬ СЕЙДИ».
Кто-то меня толкает. Подняв глаза, я вижу Яру. Она изучает меня странным взглядом. А потом указывает на рисунок, прилепленный к шкафчику Фрейи:
– Ты его нарисовала? Это так гадко!
– Рисунок мой, – рычу в ответ я, – но кто-то еще приложил к нему руку. Я этого не писала и уж точно не приклеивала его на шкафчик Фрейи.
Не дожидаясь реакции Яры, я протискиваюсь сквозь толпу к шкафчику и срываю рисунок. Вокруг слышен шепот:
