– Смотри… Буря прекратилась, как только я подобрал этот камешек, – пробормотал номер Семьсот шестнадцать.
Он протянул руку, чтобы номеру Четыре тысячи двенадцать было лучше видно, разжал закованные в сталь пальцы и продемонстрировал странный круглый предмет, перекатывающийся на его ладони. Покрытая черной пылью маленькая сфера удивительно напоминала глаз.
Глаз с золотистой радужкой, похожей на расплавленное золото.
Глава 19
Лориан
Лориан лежал в удобной постели, под теплыми одеялами, но никак не мог заснуть, только ворочался с боку на бок, и это занятие ему ужасно надоело. Казалось, прошла вечность с тех пор, как Элдрис уложила их спать – его и других сирот-Залатанных. Да еще и свет, просачивавшийся в спальню (устроенную в подвале кузнецы Лотара) через узкую щель под дверью, – зримое свидетельство того, что взрослые не спешили отходить ко сну…
– Если мы не будем шуметь, нас никто не заметит, – прошептала Вильма.
Она тоже не спала.
Члены собравшейся в кузнице группы неустанно продолжали спорить и рассуждать, то и дело переругиваясь из-за того, что следует делать, а что нет. Изначально этих людей объединило сострадание, но главным образом – возмущение чудовищным отношением к детям. День за днем собравшиеся в доме Лотара заговорщики выжидали, но ничего не делали. Гнев немного утих, а положение дел не менялось.
Лориан отказывался с этим мириться.
Уже тысячи ни в чем не повинных жителей Пепельной Луны расстались с жизнью, несправедливо осужденные на казнь императором, а недавно пятидесяти бездомным сиротам ампутировали руки и ноги, заменив отнятые конечности механическими протезами; около половины беспризорников не пережили страшной процедуры. Это стало последней каплей, переполнившей чашу терпения, и в душах некоторых подданных Империи вспыхнула мятежная искра: они подумывали о том, чтобы поднять восстание. Лориан просто не мог стоять в стороне и молча смотреть, как это слабое пламя затухает, так и не разгоревшись…
Конечно, мальчик испытывал счастье оттого, что больше не страдал от голода, не мерз по ночам на улице; радовался тому, что он снова кому-то нужен. Но все же он не мог заглушить свою совесть и довольствоваться внезапно обретенным комфортом и покоем.
Лориан слишком хорошо знал, как неумолимо и разрушительно действуют на человека одиночество, отчаяние и всеобщее равнодушие. Именно они погубили его мать. Он и сам чуть не шагнул за край под ударами этих невзгод, чуть не совершил непоправимое…
Этот мир очень плохой. Лориан понял это, еще когда скитался один по холодным улицам. Общество, где дети видят единственный выход в самоубийстве, не имеет права на существование. Следует любой ценой разрушить основы такого общества…
И если нескольких несчастных рисунков оказалось достаточно, чтобы поцарапать столпы, на которых все держится, то Лориан будет продолжать начатое вместе с другими искалеченными ребятами.
– Ты права, идем! – согласился он, так энергично сбрасывая одеяла, что разбудил Аскелада, паренька, занимавшего койку справа от него.
– Хм-м-м, что это вы затеяли? – хрипло поинтересовался Аскелад. Он потянулся к лицу, намереваясь протереть глаза, но тут же вздрогнул и отдернул руку, ощутив неприятное прикосновение холодного металлического кулака. – Вы не спите?
– Пора исколоть ноги богов маленькой иголкой, – прошептала Вильма, быстро поднимая и опуская брови.
Эту шутку придумал Лориан, чтобы девочка лучше поняла суть их недавней авантюры с рисунками.
– Что? – проворчал Аскелад.
Он никак не мог продрать сонные глаза.
– Мы хотим досадить божествам, – уточнил Лориан. – Пока взрослые сидят сложа руки, мы с Вильмой решили действовать. На этот раз мы хотим разрисовать стены самого важного храма в городе, чтобы наше предыдущее послание не забылось. Итак, ты будешь дальше спать или присоединишься к нам?
Аскелад помедлил секунду, колеблясь, потом бросил скорбный взгляд на свои металлические руки. Мало-помалу страх в его взгляде уступал место злобе. Он ответил:
– Хорошо, я в деле!
С кровати, стоящей в ряду напротив, поднялась одна из девочек и сказала:
– И я с вами!
Это была тринадцатилетняя Серана, самая старшая из компании беспризорников.
Нежное личико Вильмы озарилось широкой улыбкой, и Лориан почувствовал, что у него потеплело на сердце.
Общее несчастье объединило ребят, связав невероятно крепкими узами. Они уже долго жили, сбившись в стайку, бродили по одним и тем же улицам, собирали золу для одних и тех же скупых начальников, спали в холодном переулке – словом, день за днем боролись за выживание. Однако, после того как сироты Стального города стали Залатанными, лишились части себя самих, Элдрис дала им общую цель, и это сплотило детей сильнее прежнего.
– Хорошо. Раз так, все, кто не боится и хочет пойти с нами, – вставайте! – объявил Лориан приглушенным голосом, чтобы его слова не услышали взрослые за дверью.
К ним присоединились еще два мальчика.
Добровольцы собрались в углу подвала, возле задернутой занавеси, за которой по-прежнему спал высокий светловолосый молодой человек. Лориан подробно объяснил ребятам свой план, в то время как остальные дети неподвижно лежали в постелях – то ли побоялись присоединиться к заговорщикам, то ли просто крепко спали.
Лориан – из всех юных Залатанных он лучше всех научился управлять своими протезами – бесшумно повернул дверную ручку и вышел первым. Комната, в которой обычно собирались взрослые, находилась в конце коридора: дверь была приоткрыта, из-за металлической створки доносились сердитые голоса, нарушавшие ночную тишину.
Лориан приложил к губам стальной указательный палец и на цыпочках стал красться по коридору, остальные следовали за ним.
– Похоже, дела налаживаются, в прошлое воскресенье даже казней не было, – говорила какая-то женщина из тех, кто собрался в комнате. – До сих пор такого еще ни разу не случалось. Это знак, император наконец проявил великодушие. Возможно, нам следует прекратить собрания и сосредоточиться только на помощи сиротам? В любом случае какой толк от бесплодных рассуждений?
– Когда Сефиза вернется…
– Признайте же наконец: она не вернется! – раздраженно воскликнула первая женщина. – Либо она уже несколько дней как мертва, погибла от рук Тени, либо действительно ухватила удачу за хвост и живет во дворце среди аристократишек, как говорит весталка. Если это так, я не понимаю, с чего ей отказываться от такого счастья и возвращаться к людям, которые полжизни ее презирали. Серьезно, зачем ей это? Кроме Лотара, здесь никто не относился к ней по-доброму. В конце концов, она ровным счетом ничего нам не должна!
– Наберитесь терпения, – раздался глубокий, приятный голос Элдрис. – В глубине души Сефиза знает, какова ее роль. Необычные силы этой девушки делают ее уникальной; вы все можете подтвердить, какие удивительные вещи она сотворила в этих стенах. Она наш будущий проводник. Доверьтесь ей и сами увидите…
