Тут до меня дошло, что пареньку с белой прядью в волосах вовсе не снится страшный сон: он находился во власти одного из тех пугающих приступов, происходивших из-за его необычных способностей, его природы.
– Это ужасно, – вырвалось у меня при виде этой удручающей сцены. – Ты с самого детства страдал от этих припадков?
– Человек и божество не могут уживаться в одном теле, – ответил настоящий Верлен, пожимая плечами с видом полной покорности судьбе. – Мой отец считает мое рождение величайшим успехом, но, по-моему, я всего лишь результат неудачного эксперимента…
Снова раздался громкий треск, и мне пришлось опять посмотреть на происходящее в комнате. Рейнар все также сидел на кровати, сжавшись в комок, испуганно наблюдая за мучениями своего соседа.
– Хватит, Верлен, – прошептала я, борясь со слезами. – Ну, что ты делаешь? Пожалуйста, перестань… О, нет… нет…
Мальчик с белой прядью в волосах забился в конвульсиях, все его кости сломались одновременно.
Приступ длился не более секунды, потом вдруг прекратился. Маленький Верлен судорожно вдохнул, его тщедушная грудь раздулась, как кузнечные мехи
[5]. Затем он резко сел и, тяжело дыша, коснулся пальцами носа.
В следующую секунду Рейнар резко отшвырнул одеяло, спрыгнул с лежанки и метнулся к окну, расположенному между кроватями.
– Рейнар! – растерянно воскликнул маленький Верлен. На его дрожащей руке темнела капля крови, вытекшая из носа. – Что с тобой? Ты куда?
Второй мальчик на него не глядел. Широко открыв глаза, двигаясь, как в трансе, он открыл защелку на оконной раме, вылез на внешний подоконник и прыгнул, мгновенно скрывшись из виду. Тремя этажами ниже раздался глухой удар, с которым тело приземлилось на металлическую мостовую.
– Моя вторая жертва, – резюмировал настоящий Верлен, закрывая глаза. Губы юноши горестно изогнулись. – Тогда я не понимал, каким образом стал причиной гибели этого бедняги. Я подозревал, что ответственность лежит именно на мне, но не осознавал, что такого сделал. В тот раз я не заметил, как поглотил душу Рейнара, и не догадывался, что это моя кровь спровоцировала его самоубийство.
Спальня исчезла, сменившись другой, уже знакомой мне комнатушкой этой квартиры, расположенной в недрах Стального города. Светало. Четверо людей в серых с красным робах (такие носили сотрудники крематориев) закрывали длинный металлический ящик – вероятно, они только что положили туда тело Рейнара.
– Это невозможно! – рыдала темноволосая женщина с собранными в пучок волосами, прижимая к губам носовой платок. – Мой малыш… Он никогда бы не сделал такого добровольно. Он был таким милым, послушным ребенком. Это невозможно…
– Нам всем прекрасно известно, как это случилось, – прорычал рыжебородый мужчина. – Все из-за этой твари, которую мы приютили под своей крышей. Не знаю, как именно, но это он столкнул нашего Рейнара…
Бросив это обвинение, он вышел следом за работниками траурного зала, оставив женщину одну. Она медленно повернулась, и только теперь я заметила, что маленький Верлен прячется в коридоре. Прижавшись к стене, он из-за угла наблюдал, как взрослые выносят из дома покойника.
– Я ничего не делал… клянусь… – пролепетал он слабым голосом. – Рейнар меня ненавидел, но я никогда не желал ему смерти, честное слово…
Женщина стремительно прошла через всю комнату, остановилась перед ребенком и с размаху ударила его по лицу. Потом еще раз. И еще.
– Это ты должен был сдохнуть! – завопила она. – Ты не человек, ты мерзкое отродье! Такая чудовищная тварь, как ты, никогда не должна была появляться на свет!
Мальчик побежал в кухню, но женщина погналась за ним. Схватив лежащую на столе металлическую ложку, она со всей силы ударила ребенка по голове. Маленький Верлен пошатнулся, оглушенный, и упал на покрытый металлическими листами пол; по его виску медленно потекла струйка крови.
Женщина склонилась над своей жертвой, вероятно, намереваясь продолжить избиение, но внезапно замерла с занесенной над головой рукой. Судорожно ахнув, она вытаращила глаза, потом выронила свою импровизированную дубинку.
Еще через секунду она круто развернулась и устремилась к кухонной плите.
Маленький Верлен приподнялся и ошеломленно наблюдал, как женщина наклоняется к газовой горелке и быстро поворачивает рукоятку. Ее ничего не выражающее, отрешенное лицо быстро скрылось в языках пламени. Огонь мгновенно охватил ее волосы, потом одежду, но женщина неподвижно стояла на месте.
Через несколько секунд перепуганный мальчик стряхнул с себя оцепенение: кое-как поднялся, прижимая руку к животу, подбежал к кувшину, схватил его и облил водой горящую женщину. Пламя погасло, но было уже поздно: от несчастной остался лишь обугленный труп.
Вместо того чтобы убежать, ребенок упал на колени рядом с умершей и полным ужаса взглядом смотрел на ту, кого невольно убил. По его щекам ручьем потекли серебристые слезы.
Уже давно рассвело, когда вернулся рыжебородый мужчина, а с ним старик и еще несколько человек – вероятно, они явились поддержать скорбящую чету, только что потерявшую ребенка. Маленький Верлен не шелохнулся, когда рыжебородый заорал во всю мощь легких при виде полуобгоревших останков своей жены. Мальчик не пошевелился, когда глаза безутешного вдовца загорелись жаждой убийства, и он бросился на ребенка.
Верлен не вышел из ступора, когда старик рванулся к нему, выставив перед собой руки, с явным намерением предотвратить неминуемую расправу.
– Ты не сможешь мне помешать, отец! – надсадно завопил рыжебородый. На крики стал сбегаться народ, любопытные протискивались на кухню и в коридор дома. – Я прикончу этого монстра! На куски его изрублю, слышишь меня? Проклятие, он только что уничтожил нашу семью! Какая гнусность! Этого ребенка отдали нам на воспитание, но он просто чудовище, демон, сбежавший из преисподней!
– Это не его вина, – настойчиво возразил старик. – Я знаю Верлена и уверен: он тут совершенно ни при чем!
Мальчик попытался было ухватиться за старика, но какой-то человек из пришедших с улицы его оттолкнул.
– Это демон! – воскликнул он. – Пусть ваш сын сделает, то что до́лжно, пока это отродье еще кого-нибудь не убило, чтоб вас!
Старик пытался бороться, но его грубо оттолкнули.
Несколько человек схватили ребенка за руки, чтобы он не мог вырваться, а рыжебородый взял нож и занес над мальчиком. Он уже замахнулся, как вдруг старик метнулся вперед и закрыл маленького Верлена собственным телом, так что нож по самую рукоять вошел ему под лопатку. Старик упал.
– Не-е-ет! – закричал мальчик. Лицо его исказилось от горя и отчаяния. – Нет…
– Глазам своим не верю! – простонал рыжебородый, делая шаг назад. – Только посмотри, что ты наделал, чудовище!
