В 11 была у Знаменья (кот. я теперь люблю больше, чем когда-либо), затем в лазарете – долго там посидела. Сейчас предстоит принять 4 офицеров, затем мы все поедем кататься в санях. Павел будет к чаю, затем Погул., затем церковь, а вечером повидаю нашего Друга, что придаст мне сил. Мой дух бодр, и я живу для тебя, для тебя, для одного тебя – для меня ты все! Интересно бы знать, сделаешь ли ты смотр Георгиевскому полку. Это было бы так славно – если не 6-го, то в какой-нибудь другой день. Даки едет сегодня вечером повидаться с Мисси и, быть может, отвезет всех детей обратно – смотря по обстоятельствам.
Теперь должна кончать. Спи тихо и спокойно, мой ангел! Святая Дева да хранит тебя, а Гр. молится за тебя, и мы все также.
Осыпаю тебя нежнейшими, страстными поцелуями. Жажду быть с тобой и помочь тебе нести твой тяжелый крест.
Бог да благословит и хранит тебя, мой Ники!
Навеки преданная тебе твоя
Женушка.
Надеюсь, что эта книга тебе понравится. Подушка предназначается для твоего дивана – он такой пустой. Пепельницы – для обеденного стола или поезда. Я постоянно с тобой, принимаю во всем участие – наступают хорошие дни, наступил поворот к свету.
Царское Село. 6 декабря 1916 г.
Дорогой мой ангел!
Желаю тебе еще много раз счастливо отпраздновать этот день – нежно благословляю и шлю сердечные, горячие пожелания счастья и благополучия! Так грустно, что мы не вместе проводим твои именины – впервые за 22 года! Но для пользы дела ты должен был уехать, а потому я, конечно, и не думаю роптать.
Все покрыто чудным снегом и 5 градусов мороза. Мы вчера покатались в санях, хотя дорога все еще не гладкая. Б. явилась, такая досада!
Павел пил у нас чай и был мил. Я телеграфировала тебе относительно папа Танеева – 20 лет, как он стоит во главе твоей канцелярии. Она это случайно узнала, так как ему там устраивают большой завтрак. Мы провели вчерашний вечер уютно и мирно в маленьком доме. Милая большая Лили тоже пришла туда попозднее, а также Муня Головина. Он был в хорошем, веселом настроении. Видно, что Он все время думает о тебе и что все теперь хорошо пойдет. Он беспокоится по поводу предстоящего приезда туда Трепова, боится, что он снова тебя расстроит, привезет ложные сведения, я хочу сказать – новости, и подсунет своих кандидатов. Возьми кого-нибудь на его место для путей сообщений. Жаль, что ты не одобряешь Валуева – это очень честный и верный человек. Затем поскорее отделайся от Макарова, не мешкай (прости меня). Мне лично хотелось бы, чтоб ты взял Добровольского: по-видимому, история, рассказанная тебе Треповым, – верна (есть однофамилец его – тоже сенатор). Посылаю тебе выдержку из газеты, списанную ею, относительно случая, разыгравшегося между Треповым и милым Добровольским. Он предполагает, что это акт мести.
Но Калинина – оставь, оставь его, дорогой мой! Я знаю, что надоедаю тебе, прости меня, но я ни за что бы этого не делала, если бы не боялась, что ты снова станешь колебаться. Держись своего решения – не поддавайся. Как можно колебаться между этим простым, честным человеком, который так горячо нас любит, и Треповым, которому мы не можем доверять, ни уважать, ни любить, а наоборот? Скажи ему, что этот вопрос исчерпан, что ты запрещаешь ему вновь касаться его и вести совместную игру с Родзянко, который добивается отставки Протопопова. Он служит тебе, а не Родзянке, и раз ты сказал, что не собираешься его отставить, он обязан работать с ним. Как он смеет идти тебе наперекор – ударь кулаком по столу! Не уступай (ты говорил, что в конце концов тебе придется это сделать) – будь властелином, слушайся твоей стойкой женушки и нашего Друга, доверься нам! Погляди на лица Калинина и Трепова – ясно видна разница: белое и черное, – пусть твоя душа читает вернее.
Снег все падает. Все же мы собираемся покататься и немного подышать свежим воздухом. Супруги Бенкендорфы, Зизи, Иза, Нас(тенька), Трина, Аня, Ресин и Апраксин завтракали с нами, и мы пили за твое драгоценное здоровье. Павел тоже был в церкви. Солдаты стояли перед церковью и поздравляли нас. Все мысли мои с тобой.
Боюсь, что тебе предстоит очень скучный день с массой народу, но я надеюсь, что все же тебе удастся погулять, а Бэби – поиграть в лесу. Поздравляю тебя со всеми полковыми праздниками. Старший полковник 4-го стрелкового полка поднес нам букеты. Он говорит, что только что получил 4-й стрелковый полк и скоро уезжает. А вы, детки мои, большой и малый, как я люблю вас, и сказать не могу!
Вечером пойдем в лазарет. Наш Друг очень доволен нашими девочками. Говорит, что они для своих лет прошли тяжелые курсы и что их души заметно развились. Они, действительно, страшно милы и очень хороши теперь с А. Они разделяли с нами все наши переживания – это научило их правильному взгляду на людей, и в жизни это будет для них очень полезно. Малютка также очень много переживает своей маленькой широко открытой душой. Я никогда не смогу достаточно отблагодарить Бога за чудесное счастие, ниспосланное Им мне в твоем лице и в них: мы – одно, что так ужасно редко встречается в наши дни, мы тесно связаны друг с другом.
Получила 2 милых телеграммы из Архангельска от монархической партии. Я ответила с помощью нашего Друга, и Он просит тебя непременно позволить, чтобы телеграммы эти были напечатаны. Скажи Фред(ериксу), чтоб он дал им на то разрешение, а также, чтоб поместили первую их телеграмму и мою в «Новом времени». Это откроет людям глаза и будет противодействием письму кн. Вас. (которым m-me Зизи страшно возмущена и шокирована). Это также будет щелчком для старого гнусного Балашева. Хорошее наступает, и пусть общество и Дума видят, что Россия любит твою старую женушку и стоит за нее всем им наперекор. Зизи очень восхищалась их трогательной телеграммой. Я нарочно ответила самолично.
Так приятно, что идет снег – Николай Угодник благословляет моего ненаглядного. Прощай, мой Солнечный Свет, обожаемый муж, люблю тебя, жажду твоих поцелуев и ласк, прижимаю тебя к моему горячему сердцу.
Твоя до смерти и навеки.
Император Николай II после своего отречения. Царское Село, весна-лето 1917 г.
6 дек. 1916 г.
Дорогая моя!
Большое спасибо за твое милое, доброе письмо, а также за вчерашние подарочки и за те, которые пришли сегодня с твоим письмом!
Я упивался каждым нежным словом, написанным тобой.
Утром мы, по обыкновению, ходили в церковь, а возвращаясь я смотрел всех офицеров и солдат, выстроенных вдоль нашего пути. Сегодня их праздник, и я их поздравлял.
После этого я принимал штабных, а потом прослушал обычный доклад, на этот раз короткий, так как я вчера вечером говорил с Гурко.
Мы только что позавтракали. Здесь чудная погода, масса снегу и такой легкий, сухой воздух. Путешествие прошло очень хорошо. Мы все в поезде спали Бог знает до какого часа. С А. гулял на каждой станции.
