Что с ней произошло? Спросить? Не стоит, сама расскажет.
Помощница смотрит на моего отца и между ними искрит.
Черт! Что происходит?
– Виталина, – блондинка в пленительными локонами, не обращает внимания на то что влезает в наш разговор с отцом, берет меня за локоть, тащит в сторону.
–Ты такая счастливая!
И наглая, – добавляю про себя, сама как загипнотизированная смотрю в серые глаза женщины.
И понимаю, что не узнавала ее совсем.
– Ты должна знать, мы с твоим отцом теперь вместе. У нас роман.
– Да-а. Я рада, – сумбурно соглашаюсь, не понимая, как на это реагировать.
Вот так! Двадцать лет Аврора была просто Авророй, нашей помощницей, а сегодня вдруг признается в служебном романе с боссом.
Неожиданно.
– Ясно-понятно, – обиженно шепчет блондинка.
– Ты не поняла, я просто немного удивлена.
– Вита, – кричат меня из дома.
Прохожу мимо праздничного шатра с шашлыками. На улице второе декабря. Кому в голову пришла эта неидеальная идея?
Заныриваю в дом, где у порога меня встречает сестра.
– Как тебе наша мачеха? – смеется Полинка, глядя мне прямо в глаза.
–Удивлена.
Играем с сестрой в гляделки.
– Ты меня простила? – шепчу растерянно.
– У меня есть выбор? Ты моя близняшка. Вторая половинка. Ну или третья, после Петрова.
Я прижимаю к себе сестру крепко-крепко. Будто боюсь, что она сейчас убежит.
– Не хнычь. Пойдем. Сюрприз покажу, – тянет за руку.
Проходим мимо праздничных столов, проталкиваемся между гостями, поднимаемся на второй этаж небольшой дачи.
Входим в маленькую светлую комнату. Здесь пахнет духами и косметикой.
На кровати лежат два одинаковых платья и две карнавальные маски.
Алый – наш любимый цвет.
– Розыгрыш? – ахаю я.
– Почему нет?
– Полечка, я больше не хочу… – шепчу с грустью в голосе.
– Боишься, что твои мужики тебя не узнают?
Берет на слабо. Нервно сглатываю, соглашаюсь на игру.
Одинаково зачесываем низкие хвосты, надеваем платья и маски.
– Ну, сестренка, посмотрим, чей мужчина знает свою жену лучше.
Медленно спускаемся по лестнице.
Гости замирают в едином ахе.
Врастаем в пол в общей гостиной. Молчим, чтобы ни одной ноткой не выдать себя.
– Ну, Андреевы! Снова за своё, – грохочет гневно Клим.
Нервно сглатываю. Что если он меня не узнает.
Первым находится Петров, подходит. Рассматривает, ощупывает нежно каждую.
Кошусь на Клима, у него аж желваки ходят от ревности.
– Блин, да у них даже глаза сегодня одинаковые, карие с золотыми искорками.
– Сдаёшься? – ухмыляется мой.
– Не-а, – касается кончиком носа головы Польки, вдыхает: – апельсиновый шампунь, значит, моя. – Крепко обнимает будущую жену.
Клим склоняется над моей головой, вдыхает жадно:
– Ромашка.. Моя.
– Папа, – Ванька хватает отца за руку, – а еще наша мама пахнет кокосом.
Мама?
Ваня назвал меня впервые мамой.
Мне всего двадцать один, но я ни за что на свете не откажусь стать его мамой.
А еще у меня есть для моих мужчин сюрприз… я дотрагиваюсь пальцами до живота, интересно это девочка или мальчик.
А вдруг снова близнецы?
Сердце бешено бьется.
Гости радостно хлопают в ладоши, усаживаются за стол.
– Дорогие гости, – Полина поднимается, – сегодня мы позвали Вас не из-за нашей помолвки. Мы ее отметили на Мальдивах.
Шорох возгласов ползет по комнате, заползает ко мне в душу тревогой.
Господи, что она еще задумала?
От ее игр можно сойти с ума.
– Мы с Виталиной пригласили Вас, чтобы познакомить с нашим младшим братом Даниилом.
Мама дорогая, что она несет.
Еще один подкидыш?
В комнату заходит мальчишка Ванькиного возраста.
Маленькая копия…нашего отца. Темные волосы, огромные не по-детски умные карие глаза.
Кто его мать? Глупый вопрос!
Вот она – Аврора, уже вскочила, бежит к сыну.
Медленно поднимаюсь, иду к мальчику. Аврора отстраняется. Наклоняюсь к ребенку, обнимаю за плечи.
Здорово!
Мне всего двадцать один.
А я уже богачка – у меня есть все.
Родители.
Сестра.
Братишка.
Сын.
Муж.
Мой малыш, – прикасаюсь к животу.
Виски уже вьется вокруг нас, сует любопытную мордочку. Ну и ты Виски у меня есть.
***
Ночью возвращаемся домой. Укладываем Ванюшку.
– Даниил Андреев, хорошо звучит? Не находишь? – уточняет майор, обнимая меня за бедра.
– Не представляешь, как я рада. Папа хоть обретет покой. Теперь, когда есть кому передать дело, он перестанет давить на нас. Мы сможем просто проводить с ним время, не обсуждая дела.
Майор, впивается зубами в шнуровку на платье, тянет на себя.
– Климушка, – ласкаю пальцами его волосы, – ты скоро снова станешь папой.
Серые глаза блестят в ночи.
– Я знал.
– Откуда? – смеюсь я. – Видел во сне?
Горячие губы ложатся на шею, ползут в вырез платья.
– После горячих ночей обязательно должен получиться ребенок, – настырно ухмыляется будущий муж, заваливая меня на постель.
– Ох, – вскрикиваю громко, когда теплые губы устремляются по бедру.
Надеюсь, не разбудила сына своими дикими криками…
