– Тайная? – с иронией уточнил Ренски.
Я сглотнула комок в горле. И, похоже, заразилась от подруги способностью чувствовать грядущие неприятности. Желание сбежать стало невыносимым. Вообще с планеты. Да что со мной?
– Это дракониды! – уверенно кивнул Райз.
Бесполезно прокручивать запись, мы не рассмотрим даже того, что только что наблюдали своими глазами.
Пришельцев можно было увидеть, как сейчас на дисплеях, но невозможно запечатлеть. В цифровых записях или на аналоговых пленках на их месте оказывалось расплывчатое туманное пятно.
Этих нелюдей никогда не показывали по теленовостям. Они никогда не давали интервью. Их не могли сфотографировать потайные камеры.
То же самое с аудио.
Любые записи на любые носители выдавали белый шум вместо речи и облика драконидов.
Они словно не существовали. Но они, увы, были вполне реальными. Особенно их корабли, оружие, прочая техника, опередившая земную на миллионы лет, и – вишенкой на ядовитом тортике – невероятные сила и снисходительность к людям и даже к репти… как к домашним животным.
Владыки.
Боги.
Чудовища.
Последнее слово я произнесла вслух.
– Почему сразу чудовища? – надулась Снежка, ярая фанатка нелюдей, обожавшая все инопланетное и чешуйчатое. – Сама же видела по камерам – они выглядят обычными людьми, только очень красивыми.
– Вот именно, выглядят. Репти тоже выглядят людьми.
– В отличие от репти, драконидов никто не встречал в нечеловеческом облике, – возразила подруга, став необычайно серьезной. – Да ты только что сама наблюдала, что фильтры…
– Не сработали, – перебила я. – И это логично. Тебе напомнить, кто подарил человечеству технологию распознавания нелюдей? Подозреваю, что создатели фильтров, а это дракониды, – на всякий случай уточнила я, – защитили сами себя от разоблачения. Маленькое исключение в системе распознавания – это же так просто для ее создателей. Бога мы тоже не видим, а он, как уверены миллиарды людей, существует.
Краем глаза я заметила, как перемигиваются полковник Ренски и курсант Девор, но в нашу перепалку не вмешивались. Соскучились по бесплатному цирку.
– Но если их Бога никто не видел, как можно утверждать что-либо о его облике? – раскрасневшаяся от негодования Снежка даже кулаки сжала и пристукнула по подлокотникам. – Повторюсь: почему дракониды – чудовища?
– Потому что они не в первый раз на Земле, и все народы помнят их истиный облик драконов!
– Чушь. Нет связи между легендами о драконах и теми, кого с легкой руки журналистов назвали драконидами. Знаешь же, что это лишь аналогия с метеоритным потоком Драконид, визуально привязанным к карте звездного неба. И чужаков засекли первый раз именно в том направлении.
– Они и сами не отрицают, что их звезда известна у нас как Альфа Дракона.
– Вась, ну ты даешь! Если чужаки прилетели из созвездия Дракона, это еще не значит, что они и есть драконы! Пока не доказано обратное, они не чудовища!
– Спорим?
Тут в нашу бурную астробиоксенологическую ссору вмешался арбитр. Не успела заметить, о чем перемигивались Ренски и Девор, но полковник сделал вид, что ему пришло что-то важное на моб, и уткнулся в экранчик прибора, а мой куратор вкрадчиво предложил:
– Кхм… А на что спорите, девочки? Я готов выступить секундантом в вашей дуэли. Точнее, в споре.
– Отлично! – обрадовалась Снежка и схватила меня за руку. – Райз, разбей!
Но куратор медлил.
– Ставки не озвучены. И конкретизируй предмет спора.
– Спорим на то, что дракониды – не чудовища, в смысле, не драконы! – Снежка была настроена по-боевому и вцепилась в мою руку как клещ. – Если у них есть истинное драконье лицо, точнее, морда, как у репти, то я проиграла.
– То есть, я правильно понял, что Василисе нужно сделать то, что не сделал ни один наш шпион? – рассмеялся полковник, на миг отвлекшись от изучения моба.
– Пусть доказывает обвинения! Или признается, что трепло и ксенофобка! – не сдавалась воинственная подруга.
– Лис? – повернулся ко мне куратор.
Я пожала плечиками. Яростная атака Снежки, да еще в присутствии военрука и старшекурсника, меня поразили. Зачем она это устроила?
– Хорошо, я согласна. Время покажет.
– Не время, а ты, Василиса. Заставь драконида проявить истинный облик, если он у него есть.
Я обвела взглядом сиявшие предвкушением лица, и до меня дошло.
– Вы это специально, да? Нашли дурочку?
– Ты сама попалась, – Снежка, порозовев, отвела взгляд.
– Предательница!
Полковник Ренски хмыкнул и, потянувшись, разбил наши сцепленные руки.
– Считайте это боевым заданием, курсант Лиса. Приступайте к выполнению. Я помогу.
– Это нечестно! – заявили мы со Снежкой одновременно. Не знаю, что имела в виду подруга (похоже, уже бывшая), но задание-то мне за что?
– А как же спор? – разочарованно протянул Райз.
– Если я выиграю, Снежка будет должна мне любое желание. А если проиграю…
– То желание должна будешь ты, – подруга ткнула меня в плечо наманикюренным пальчиком, а ее глаза предвкушающе заблестели.
Ох, чую, надо было прилюдно признать себя ксенофобкой, дешевле бы отделалась. Но гордость, чтоб ее. И чувство собственной непоколебимой правоты… Да и вся история человечества, мифология и искусство были на моей стороне. Дракониды – лишь человеческая личина драконов. Точка.
Глава 3
Часы практической отработки дальше тянулись медленно, и ничего интересного не происходило. Конечно, если бы наши дисплеи были подсоединены к внутренним камерам на этажах, куда поселили нелюдей… Но дальше фойе носы любопытных курсантов, особенно курсанток, не пускали.
– Я подвезу тебя до общаги, – сообщил мне Райз, когда часы практики закончились.
– Не надо, мы со Снежкой договорились прогуляться по магазинам, – привычно отказалась я.
Как-то сразу так повелось, что куратор с первого дня под любым предлогом пытался навязать свое общество сверх необходимого, но я неизменно отказывалась.
Как всегда.
Ни малейших поводов для сближения, никому. Особенно лучшему эмпату академии, читавшему людей как открытую книгу. Мало ли, что вычитает…
– Василиса, надо поговорить вне камер, – упорствовал куратор. Вполголоса, чтобы не слышал полковник, которого донимала Снежка с каким-то вопросом.
Я удивилась. Такая навязчивость на него не похожа. Обычно Райз, получив отпор, делал вид, что ничего не произошло, и гордо отчаливал. Но сегодня с его гордостью что-то случилось. Значит, действительно разговор для него важный.
