Аль-тар рывком прижал меня к себе, зафиксировал одной рукой такую слабенькую меня, свежевылупленную только вчера из скорлупы анабиозной камеры, а его вторая рука скользнула по моему предплечью и безошибочно нашла заветную кнопочку, превращающую скафандр обратно в комбинезон.
Это большой недостаток конструкции, скажу я вам, если какая-то случайная внешняя помеха может лишить защиты одним прикосновением!
— Аль-дэй, сопротивление бесполезно, — задушевно, на ушко прошептал Аррадор, а его рука скользнула вверх по моей груди и потянула за бегунок застежки комбеза.
Я тут же воспользовалась и скорее интуитивно, чем со знанием дела, нашла на его комбинезоне нужную кнопку, даже две, и — хоп-па! — теперь в неудобном, раздувшемся от аварийно сгенерированного воздуха защитном коконе оказался сам аль-тар.
Пока он пару мгновений боролся с собственным скафандром, я успела вырваться и дернуть за все рычаги, обнаруженные у входа, и до кучи нажать на все аварийные кнопки.
По ушам ударил вой сигнализации, сверху брызнула жидкость, а из противопожарных шлюзов внезапно заклубился подозрительный голубой дым.
А люк так и не распахнулся! Наоборот, каюта стремительно превращалась в герметичную газовую камеру смертников. Вдобавок к дыму, зажужжали клапаны, перекрывая приток воздуха и распространение гипотетического пожара.
«Зря ты освободился от скафандра, зря!» — мстительно подумала я, снова нажимая заветную кнопочку, потому что дышать становилось невозможно, а в скафандре будет получасовой запас.
Аррадор, видимо, тоже сообразил, потому что, выругавшись по-своему, по-военножречески, последовал моему примеру и вернул себе защиту. Но перед тем, как его заткнул водо-газо-жаро- и звуконепроницаемый шлем, успел гаркнуть взбешенное:
— Дикая лесная кошка! Что ты натворила, идиотка?!
— От идиота и слышу! — прошипела я. Жаль, он не понял, потому что на мне уже был шлем.
Аррадор все-таки изловчился, схватил меня за руку и потащил к люку. Набрав на пульте какую-то секретную комбинацию, он разблокировал дверь и вытолкнул меня в коридор, прямо в объятия спасателей, уже собравшихся вскрывать мою каюту чуть ли не лазерными резаками.
Надо отдать должное, дракониды — ребята сообразительные и, увидев, что я вполне жива, да еще и не одна, сразу разделились. Двое самых экипированных рванули в каюту, готовые ко всем неожиданностям — пожару, пробоине в обшивке, кислотному дождю, прорыву космических врагов… Еще двое попытались перехватить у адмирала спасенную и освободить руки командованию, но тот, разумеется, не дал. Тогда пятый, видимо, медик (у него в руке был белый саквояж с какой-то золотой эмблемой, явно не слесарно-сантехнический), выдвинулся вперед поинтересовался:
— Мне осмотреть пострадавшую здесь, на месте?
— Не нужно. Аль-дэй не пострадала, только ее каюта, незначительно. Девушка с Земли изучала на практике действие нашей сигнализации.
Надо было видеть вытянутые лица драконидов! А я задохнулась от злости: этот… драконидомордый выставил меня перед экипажем полной дурой!
— Тут нужно лишь прибрать, провентилировать и просушить, — распорядился золотоглазый. — И отправь стюарта в мою каюту.
— Будет сделано, аль-тар, — поклонился один из мужчин, видимо старший в пятерке.
Аррадор потянул меня направо по коридору, но я уперлась, схватившись за край дверного проема.
— Куда вы меня тащите? Я тут подожду завершения приборки!
Меня никто не услышал или сделал вид. Мать моя Земля, должен же быть у скафандра переговорник! Кстати, я-то прекрасно их всех слышу!
— Господа, меня украли! Я требую связи с представителями моей планеты! — выпалила я, сверля взглядом медика, как априори наиболее гуманное существо, обязанное помогать всем пациентам.
— Я передам со стюартом успокоительное для вас, аль-дэй, — поклонился он совершенно равнодушно. — Хорошего отдыха!
Ла-а-адно… Я еще сильнее стиснула пальцы в перчатках на краешке люка. Попробуй отцепи.
Аррадор оценил мою хватку и… внезапно отпустил. Меня, разумеется качнуло, я взмахнула руками, удерживая равновесие, тут-то хитромордый драконид и подхватил добычу на руки. И потащил по коридору. На мои вопли не обратил внимания даже мой скафандр, не пожелавший их транслировать вовне.
Похититель шел недолго, десятка два шагов. Не знаю, как он открыл следующий люк, потому что загребущие лапы были у него заняты, но стальная стенка под его взглядом ушла в сторону, и адмирал шагнул внутрь довольно просторного помещения, в котором сразу вспыхнул свет, демонстрируя взгляду интерьер роскошного, но уютного кабинета-гостиной со столом, креслами и мягким диваном с забытой в изголовье настоящей бумажной книгой.
Люк закрылся за нашими спинами, щелкнул блокиратор, и только тогда Аррадор поставил меня на ноги и одной рукой пришпилил к стене как бабочку, а другой — превратил мой скафандр обратно в комбез.
Я уже не орала — смысл? — экономила силы и злобно сверлила взглядом обрамленное растрепавшимися золотистыми волосами красивое лицо морального урода. И чувствовала себя ужасно. Даже не из-за того, что меня насильно удерживал мужчина. Хотелось откусить себе пальцы, потому что поймала себя на том, что захотелось провести ими по гладкой щеке аль-тара. И еще на том, что захлестнувшая меня ненависть внезапно расслабила петлю, и я снова чувствовала жар в сердце, как в тот миг, когда впервые увидела драконида на экране монитора.
Мой взгляд встретился с золотым и жар усилился. Закрыла глаза и стиснула зубы. Нет. Ни за что! Это не мои чувства. Это генетическая предрасположенность к хозяевам, как объяснил мне Габриэль.
Хорошо, что я о нем вспомнила. Приступ жара мгновенно схлынул, сменился приятной прохладой, и я открыла глаза, взглянув на аль-тара совершенно равнодушно.
— Успокоилась? — ухмыльнулся он.
Я оскалила зубы, показывая, что ко мне лучше не приближаться без пресловутого противоударного скафандра. Потребовала:
— Убери руку с моей груди.
Он медленно и неохотно опустил конечность, настороженно следя за мной, готовый мгновенно перехватить, если я дернусь.
— Василиса, я читаю тебя как открытую книгу, — он мотнул подбородком на диван, где она и валялась. Сравнение с вещью меня покоробило, но этот солдафон не заметил. — Ты — моя аль-дэй. Нужно только, чтобы ты приняла этот факт и смирилась.
— Никогда.
— Это глупо. Ты убиваешь себя сопротивлением. Я просил тебя обратиться к вложенным в тебя знаниям, чтобы нам не терять времени на элементарные истины. Почему ты этого не сделала?
— Во-первых, я до сих пор прекрасно жила без аль-тара, даже без знания о твоем существовании, и хочу и дальше оставаться в неведении. Во-вторых, я лучше умру, но ты меня не получишь ни в каком качестве. Ни как любовницу, ни как донора, ни как батарейку, ни как аль-дэй. И если ты посмеешь осквернить меня своими поцелуями, — заторопилась я, потому что он придвинулся ближе, задышал очень уж прерывисто, а глаза потемнели до янтарных, — я убью тебя. В меня вшита капсула с ядом, я сумею отправить тебя в ваш драконидский ад.
