— Буду рада, — вежливо улыбнулась я. Если она навигатор, да еще и без предубеждения к земным «дикаркам», то будет интересно пообщаться. А то с некоторыми снобами даже говорить не хочется. — Позвольте спросить. Я не вижу панелей управления. Их нет, или все сигналы от приборов подаются через шлем прямо на сетчатку глаз?
Женщина растерянно моргнула и перевела взгляд на Аррадора. Тот снисходительно кивнул:
— Ты можешь быть откровенной с моей аль-дэй.
Моей! Я гневно вспыхнула и стиснула зубы — он явно провоцировал меня потерять лицо! — но даже головы не повернула. Все это не осталось незамеченным, — глаза Эмери слегка округлились, но она доброжелательно произнесла:
— Госпожа, я ниже вас рангом, прошу не смущать меня таким обращением, словно я стою на высшей ступени, — ее щеки слегка покраснели от неловкого смущения. Мне стало стыдно, прежде всего за свой непрофессионализм. Это провал как ксенолога — не учесть особенности культуры. — Что касается вашего вопроса, то все приборы и окружающее пространство на несколько аэнов контролируются разумом корабля, я как ди-дэй лишь поддерживаю с ним непрерывную связь. А шлем облегчает концентрацию и визуализацию для остальных членов группы управления.
Я в полном шоке перевела взгляд на едва мерцающие золотистые стены:
— Он что, живой? Ваш корабль — живой? Но это невозможно!
— О, нет! Не в том смысле живой, — улыбнулась Эмери, — это не биологический объект, конечно. Но он способен мыслить.
— А, ты имеешь в виду искин? Искусственный интеллект?
Опять этот мгновенный недоумевающий взгляд на аль-тара и полный доброжелательного внимания — на меня.
— Он не искусственный, госпожа. А хотите пообщаться? Вы сразу все поймете сами, — и ди-дэй, не вставая с кресла, в котором была надежно зафиксирована, протянула мне полушлем.
Я попятилась, отрицательно мотнула головой, хотя, как будущий ксенолог, прекрасно понимала, что привычные нам жесты могут в чужих глазах иметь совсем другой смысл, вплоть до противоположного.
— Нет, благодарю.
— Это пока бессмысленно, Эмери, — сухо прокомментировал Аррадор. — Василиса еще глуха и слепа как аль-дэй, она не поймет его.
— Госпожа не инициирована? Как же так? — и такое потрясение отразилось на лице навигатора, что мне стало… неуютно. — Но вы же… Ох, простите. Не примите за оскорбление!
Теперь в огромных глазах плескался страх, а ее руки судорожно нащупали зажимы, державшие ее в кресле. Ну вот, теперь она оборвет какую-то необходимую процедуру и еще бухнется на колени. Ужас!
— Все хорошо, Эмери, я не приняла твои слова за оскорбление, — успокоила я разволновавшуюся женщину. Уж кем-кем, но не тобой. Если Аррадор снова хотел уязвить меня, то у него получилось. Солдафон! Нельзя же так грубо и напролом с девушками!
— Благодарю, госпожа. Если вам понадобится моя помощь, можете на меня полностью рассчитывать, — глядя прямо в глаза, отчеканила Эмери, и мне показалось, она вложила какой-то дополнительный смысл, совершенно не стесняясь присутствия командования. Хм… интересно. Это такой прием, чтобы втереться в доверие? Но зачем?
— Возвращайся к своим обязанностям, Эмери, — приказал Аррадор.
Мы покинули рубку, и весь обратный путь я страдала от жгучего желания поколотить напыщенного аль-тара. За все.
И еще. Если ему так хочется, чтобы я узнала об аль-дэй, мог бы и сам кратенько рассказать, подготовить к встрече с экипажем. Или у него язык не поворачивается, настолько все плохо?
Совсем заморочив меня блужданием по коридорам и отсекам огромного флагмана, Аррадор вывел меня на командирский ярус, больше всех блестевший позолотой, и остановился.
— Здесь твоя новая каюта. Чтобы открыть, тебе достаточно подойти вплотную к пластине. Пока ты не инициирована, вход сделан по примитивным технологиям, по радужкам глаз. Твои биометрические данные уже введены в систему распознавания. Следующая каюта — моя. Они сообщаются между собой, но дверь заблокирована с твоей стороны. Блок может быть снят только в случае чрезвычайной ситуации или смертельной опасности для твоей жизни. Отдыхай.
И, повернувшись спиной, спокойно и уверенно отправился прочь по коридору. Демонстративно так бросив меня под дверью. Даже не сомневаюсь, что тут все напичкано камерами. Или… я взглядом обшарила стены. За мной наблюдают не через камеры? Разумный корабль, с ума сойти… Вот с кем мне надо найти взаимопонимание!
11
Аррадор вернулся в рубку и занял одно из пустующих кресел, но не успел надеть шлем гиперсвязи, как дал о себе знать триумий. Для такого рода единения не существовало ни расстояний, ни иных помех, кроме желания самого аль-тара.
«Я здесь», — он откинулся на спинку кресла и устремил взгляд золотых глаз в такой же по цвету потолок.
«Как там твоя пленница? — поинтересовался Кайрен. — Ее брат скоро обшивку корабля разнесет эмоциями. Они у него убийственные и плохо экранируются, даже золотое напыление не помогает, все-таки инициированный ведьмак».
«Василиса лишь сутки на ногах, — буркнул Аррадор. — Отказалась получать знания, причем, неприятие настолько мощное, что даже во время анабиоза работало как фильтр. Она ничего не хочет знать ни о нас, ни о своей миссии. Мне не хватает тебя тут, Кайрен. Все-таки это ты у нас специалист по иным формам жизни и сознания».
«А Эмери ты подключил к решению проблемы?».
«Она сама вызвалась. Женская солидарность, как ты и прогнозировал. Удивительно быстро сработало».
«Отлично. Вместе мы заставим твою аль-дэй принять ее судьбу, я бы советовал подключить и разум Иолра. У него колоссальные возможности воздействия, которое не будет ассоциироваться напрямую с твоей инициативой».
«Нет. Это опасно. Мы не знаем, как отреагирует землянинка».
«Ты считываешь ее непрерывно. При малейшей негативной реакции можешь все остановить. Подумай, Арр. Как еще спровоцировать инициацию и оставить ее под твоим контролем?».
«Я подумаю, Кай. А теперь я хотел бы услышать доклад о потенциальных невестах».
«Для тебя или твоих братьев?».
«Для них. Как будто ты не знаешь, что я не намерен жениться ближайшие лет сто. Особенно, на тех, в ком есть дар аль-дэй. Из них получаются лучшие охотницы и даже, как я читал, любовницы для аль-таров, но худшие жены из возможных. Ты же не будешь жениться на своем оружии или… собаке? Да и сношать их… Мне будет противно».
«Арр, у тебя неправильное отношение к этой девушке, — Кай попытался объяснить, но был прерван напоминанием о докладе. И договорил с ноткой мстительности: — Ничего, если не я, то твои собственные шишки, которые ты набьешь, объяснят твою неправоту».
* * *
Ярослав никогда не считал себя пупом земли, и тот факт, что дракониды ждали его более, чем до последнего, и даже закрыли глаза на то, что он своим опозданием едва не сорвал отлет, казался ему, как всякому нормальному человеку, весьма подозрительным.
