Что же, Аделаида, кажется, считала, что игра стоит свеч, хотя не исключаю, что ей просто нечего терять.
Вот два амбала все-таки грубо хватают принцессу, интересно, какими способами она все же успела просочиться через эту парочку? И вот еще! Где Людвиг?
И почему мне не вспоминается ничего замечательного?
Черт, наверное, надо было соглашаться, когда Джеймс предлагал интим, сейчас было бы что вспомнить, а то так получается и похоронят, считай, как Елизавету Первую. Вот только эту красавицу за ее липовую девственность почитали, а в мою настоящую еще и никто не поверит!
Стало так обидно, что я даже, кажется, шмыгнула носом.
Нет, если выживу, то отдамся первому встречному-поперечному. Ну ладно, не первому встречному, а первому приличному мужчине. Ох, что же это я за глупости говорю-то? Ты еще попробуй найди одного свободного приличного мужчину. Они же вымерли давным-давно, как динозавры! Нет, приличные точно есть, вот только занимают их, кажется, еще в колыбели и передают с трепетом из рук в руки, как сокровище.
Эх, Анька из Воронежа, тебе помирать тут в другом мире, а у тебя в голове полная белиберда.
Молния уже была на подлете, я, наверное, даже ничего сильно умного подумать не успею? Хотя какая разница, все равно ведь никто об этом не узнает!
Как внезапно прямо передо мной вырос Людвиг.
Появление Людвига стало для меня полным шоком, для молнии, видимо, тоже. С распахнутыми от ужаса глазами я смотрела, как заклинание буквально пронзает грудь Людвига и останавливается.
Но как такое вообще возможно? Она же должна была попасть в меня? Должна была уклониться, облететь, я должна была умереть. Что за чертовщина происходит?
Сердце, казалось, словно остановилось, а волосы по всему телу встали дыбом, к глазам подкатили слезы, а зубы ощерились, словно я была диким животным.
С моих губ сорвался злобных рык, пока руки каким-то уж очень автоматическим движением подхватывали Людвига и совершенно внезапно прижимали его к себе.
Он был мягкий и теплый. Живой.
Вот только глаза закатывались.
– Я вас так любил, – прохрипел он, а на его губах стали выступать маленькие пузырьки крови. Словно морская пена, вот только я совершенно четко и точно знала, что она приносит с собой совсем не водоросли. Она приносит смерть.
Совершенно растерянно я подула на эту пену, вдруг смогу отогнать, смогу от нее избавиться, тогда все будет хорошо? Ведь дуют же детишкам на небольшие порезы и им становится легче? Вот и я так же! Подую и все исправлю!
Я притянула Людвига еще ближе к себе, отказываясь понимать и принимать, почему его ноги больше его не держат.
– Нет! Нет, вы так не можете! – мой голос был настойчив. Черт! Да я же в магическом мире! Здесь все почти как в сказке! Принцы, принцессы, короны. Здесь не могут просто так умирать люди и уж тем более те, кто мне так дорог! Осознание того, что мой секретарь мне дорог, настигло внезапно, словно удар в солнечное сплетение. Подлый и неожиданный, выбивающий воздух и последние капли здравого смысла.
– Живите, – буквально прошептал Людвиг на медленном выдохе и его глаза неестественно закатились, а тело еще больше обмякло в моих руках.
Все мое естество содрогнулось, словно из меня живьем выдернули сердце, а затем взгляд упал на виновницу происходящего.
– Тыыыы, – я искала глазами принцессу Аделаиду, но почему-то видела я ее сейчас нечетко, – тыыыыы! – я указывала на принцессу своим пальцем, я хотела бы сказать больше, но просто не могла подобрать правильных слов, все они казались какими-то совершенно бессмысленными и глупыми. Неважными. Я не могла больше удерживать Людвига, ноги расползались и отказывались меня держать, он, скорее, уже лежал на моих коленях, а огромное темно-красное пятно расползалось на юбке. Словно предвестник бесповоротности происходящего, в которое мне до сих пор не хотелось верить.
Двое помощников Людвига не только крепко держали в своих руках эту бахрийскую тварь, но и, кажется, ловко застегивали на ней наручники с магическими ограничителями, пока принцесса корчилась от боли на полу. Сказать точно я не могла, слезы застилали глаза.
А сердце внезапно резко толкнулось и застучало вновь с бешеной силой. Требуя крови, требуя мести!
Глава 10
Анна
Все дальнейшее показалось мне каким-то нереальным, размытым, ненастоящим, вот я кидаюсь к Аделаиде, каким-то совершенно невероятным образом раскидывая по дороге амбалов. Словно это не огромные мужики размером сразу с два шкафа, а маленькие мячики для настольного тенниса.
Вот деру принцессе ее длинные черные пакли, она, конечно, орет как резаная, но меня это почему-то не только не останавливает, но даже раззадоривает. Как будто к той боли и ярости, которые поселились у меня внутри, добавили звук. Созвучный с тем, что было у меня внутри.
Сама я почему-то кричать не могла. Но крики принцессы как-то успокаивали, настраивали на правильный, кровожадный лад.
Еще бы сюда какие-то барабаны. Интересно, если принцессу бить головой об стол, звук какой получится?
Гонимая желанием проверить превосходную мысль, мелькнувшую у меня в голове, я, все еще держа принцессу за волосы, принялась вытаскивать стол поближе, ну или принцессу поближе к столу. Как именно это происходило, сказать точно было сложно.
Соображала я плохо, а видимость застилали слезы. Именно сквозь них я увидела, как кто-то склоняется над Людвигом.
Из моего горла внезапно вырвался сдавленный и несколько жалкий всхлип, я осознала, что вот прямо сейчас на моих глазах скажут, что Людвиг умер.
– Он жив! Жив! – раздалось внезапно. А я стояла и не могла поверить!
Медленно, словно происходящее было сном, я приходила в себя, как раз вовремя для того, чтобы осознать, что это всё-таки не сон.
– Как он? Как Людвиг? – я было кинулась в сторону своего секретаря, но что-то не дало мне сорваться с места, еще и мычало противно.
Этим «что-то» оказалась принцесса Аделаида, волосы которой все еще были крепко зажаты у меня в руках.
Я остановилась и посмотрела на принцессу. Выглядела она не лучшим образом, еще и говорить не могла, а только мычала. Я-то, это получается, ей еще и зубы выбила?
Я тут же начала судорожно перебирать в своей голове все совершенные мной действия и заодно охать.
Плохая из меня получается королева! Совершенно не пригодная к правлению!
Всего второй день, а я уже решаю дипломатические вопросы столь кардинальными, если не сказать варварскими, методами, а что еще хуже, мне при этом отчего-то совершенно не стыдно за свое поведение.
Хотя если так подумать, я тут должна сейчас вообще упасть в обморок и сделать вид, что я тут ни при чем.
