— Что, Витя? Здесь никого нет, — продолжала я улыбаться.
— Как нет? — взвизгнул Витя, трясущейся рукой показывая мне за спину.
— Кроме нас никого, — я расставила руки в стороны и посмотрела окрест себя. — Витенька, что с тобой?
— Обернись!!! — он стал отходить назад, покрылся холодным потом.
— Ну, обернулась.
Я встала на пень и покрутилась вокруг себя. Посмотрела на оборотня, который подошёл в плотную к пню и поднялся на задних лапах.
Это очень впечатляющее зрелище, я знала, я это пережила.
Дый огромный и достаточно страшный в своих размерах. Мы стали с ним одного роста, потому что я продолжала стоять на пне.
Глаза в глаза.
Взгляды поцеловались, поприветствовали друг друга.
— Он стоит рядом с тобой! — верещал Витя.
— Да нет здесь никого!!! — заорала я на трясущегося от страха человека. — Ты наркоман что ли?!
Витя ничего не понимал. Дрожащей рукой он достал телефон и попытался сделать то, что пыталась я, когда впервые увидела оборотня.
Я стала красоваться, принимая разные позы.
— Вот так красиво? — спросила я, натянув платье и выставив попу.
Витя, не обнаружив на экране зверя, стал задыхаться. Качал головой, вытирал вспотевшее лицо.
Лапа оборотня мягкая и нежная легла мне на талию.
— Витя! Что с тобой? Ты меня больше не хочешь? — рассмеялась я. — Передумал жениться?
При этих словах Дый огрызнулся и показал человеку оскалившуюся морду.
Лаев заорал от страха и кинулся прочь, ломая кусты.
Я в голос рассмеялась, откинувшись на сильное плечо оборотня.
— Ты всех моих женихов распугал, — я закинула руку и погладила его за острым ухом.
Оборотень прикрыл глаза от удовольствия и кряхтел, посмеиваясь.
— Придётся твоей стать, раз ты такой собственник, — я повернулась и взяла в ладони его большое лицо. — Я хочу тебя.
Он хитро прищурил один глаз и, взяв меня на руки, утащил в лес.
***
Дый жалел меня и оберегал. Он перекидывался из огромного зверя в более человеческий вид. Уменьшались все его члены, и половой орган тоже. Мне нельзя было такого огромного в себя вмещать, и оборотень это знал.
Его лицо с острыми чертами хищника. Выпирающие угловатые скулы, длинный костлявый нос и широкий рот. Борода короткая. Брови широкие от переносицы вскинутые вверх. Вытянутые уши. И чёрно-серый гребень на голове, в заходящем солнце, отливал алыми красками. Прикрытые ненасытные глаза с длинными ресницами.
И руки!
Ни у какого Вити нет таких стальных мышц, таких резко очерченных жгутов на теле. Крепкие руки держали меня на весу.
Мои волосы тёрлись об ствол сосны, и путалась в них пахучая, ароматная смола. Спина сквозь платье ощущала рельефную кору. Но эти ощущения ничто по сравнению с распирающим сладким наслаждением входящего в меня члена.
Я мало что знала о сексе. То немногое что успела изучить не шло в сравнение с тем, что со мной делал мой любовник.
Он меня так изогнул, что я содрогнулась от жёсткого давления внутри. Пальцы поддерживали под попу и фиксировали в одной позе. А потом трение, постоянное и резкое. В одну сторону входил резкими рывками и так быстро, что я закричала. Внутри что-то копилось и давило.
О сквирте я только читала. Это когда создаётся давление на одну точку внутри. Меня начинало трясти, и от смущения, что теку, я зажмурилась и подкусила губу.
А Дый навалился, не давая мне уйти от собственного наслаждения. Он чувствовал меня, все мои переживания. Питался моими эмоциями. Лакал моё смущение, ласкал моё тело.
Толчок, другой, и я почувствовала, что из меня выливаются соки. И больше не было этого леса, этого мира. Остался только жёсткий член, который меня массировал, распирал, давил. Боль была. Но и была эйфория от его шипения и рычащего стона.
Язык шершавый вылизывал моё лицо. И всё происходящее было похоже на сладкую пытку, где я беспомощно, ослабленными руками хваталась за широкие плечи и длинные волосы Дыя.
— Да- а-а, — протяжно заныла я, боясь назвать его по имени.
Одни и те же движения. Жестокий напор внутри. И я уже вся мокрая, вся горящая взорвалась. Меня стало трясти в опытных руках. Стиснув зубы, я ломалась, стонала и взрывалась искромётным оргазмом.
— Алиса, — шептал он и зарычал.
Давление внутри усилилось. Член ворвался в глубину моего лона.
Толчок другой.
На всю дину.
Там болезненно медовая схватка. Меня накрыло ещё раз уже совершено другим оргазмом, не похожим на первый. Онемели конечности, я потеряла ориентацию. Оставалось только надеется на его руки, которые продолжали крепко меня держать.
Взмокшая, как загнанная лошадка, я опала на него. Он забрал у меня все силы. Повисла беспомощно в его объятиях.
Волк аккуратно опустился на траву и лёг на спину, уложив моё безвольное, ватное тело на себя. И только в таком положении член с хлюпаньем вышел из меня.
Я тяжело дышала. Открыла глаза, чтобы увидеть его широкий торс. Пальцами перебирала шёлковую светло-серую дорожку на его смуглом теле.
— Мне было восемь месяцев, когда ты свой нос в мою коляску совал, — усмехнулась я. — Ты наверно очень взрослый. И очень опытный. Такого я не ожидала.
Он гладил меня по волосам и спине. И в этот раз я не сопротивлялась его колдовству. Дый успокаивал меня. Гипнотизировал. Я расслаблялась и душой, и телом.
— Завтра меня хотят забрать в Москву. Я не поеду, — мне хотелось спать. Мне не хотелось думать, что придётся возвращаться к людям.
— Завтра, — выдохнул он. — Приходи навсегда.
— И куда мы пойдём? — я с трудом оторвала голову от его груди, посмотрела в лицо. Он лежал, закинув одну руку за голову. Глаза полуприкрыты, а в зубах он держал травинку. Был у него такой пофигический, довольный вид, что я не сомневалась — у него есть план.
— Вещи, — прошипел он, зажимая в белоснежных зубах травинку. — Немного. Уходим… навсегда… вместе…
— Я люблю тебя, — я провела по его бороде пальцами. — Слышишь меня, оборотень. Только не оставь меня одну. Я…,… — мне плакать захотелось от мысли, что мы не будем вместе. — Я без тебя уже не смогу.
— Завтра, — хрипнул он и чуть приподняв голову посмотрел мне в глаза. — Ты … завтра… будешь моя….
— Я, итак, твоя, — усмехнулась я и дотянулась до его губ. Чмокнула.
***
Уходить не хотелось. Но папка с дедом ведь опять искать придут.
Он провожал меня до границы с лесом. Наши пальцы были сплетены, скрещены, как сердца и души. Невидимые нити повязали нас. И теперь мне было всё равно на учёбу, города и машины. Если Дый захочет, я останусь с ним навсегда. И буду спрашивать, могу ли я стать такой же, как он.
