Часто видела это в кошмарных снах. Как я оставила Нила одного на три года. Бросила, сбежала. Отреклась, любя.
Мой муж рассказал мне, как ему было плохо, как страшно он страдал всё это время без меня. Оборотни-самцы сильно нуждаются в своей паре. Они не могут существовать без приглянувшейся самки, мучаются, изнывают, погибают… Их боль душевная сродни адским мукам.
-Придурок,- усмехалась Марта.
-Останови!- рыкнула я, вытирая слёзы.
-Не бойся, не догонит,- усмехнулся Стёпка.
-Останови!- я с силой ударила по спинке сидения, и водителя хорошенько тряхнуло.
-Белены объелась?!- возмутилась Марта, заглядывая ко мне, а потом с выпученными от ужаса глазами, заверещала,- Стёпа! Она оборотень!!!
Стёпа заметив клыки в моём оскале, быстро остановил машину, включив аварийную сигнализацию.
Я высочила на пустующий проспект и побежала на встречу к Марко.
Я не ищу лёгких путей. Сейчас решение, принятое мной, правильное, я это полностью осознавала. С разбега кинулась оборотню в объятия и прижалась со всей силы к его разгорячённому мощному телу. Марко, запыхавшийся, обхватил меня руками, запустил пальцы в волосы.
-Прости меня,- простонал он, захлёбываясь и не стесняясь слёз.- Прости, волчонок, за слабость.
-Доброта не слабость,- всхлипывала я, отстраняясь, посмотрела ему в лицо.- Доброта - это сила, которой ты приручишь своего зверя, и получишь, чего хотел. Я помогу. Обещаю.
Я вытерла слёзы с его лица, а он мои слёзы стал ловить губами, зацеловывая лицо.
Глава 7
Мы вернулись домой уже ранним утром. Обняв свои плечи, Алёнка стояла и смотрела вдаль, туда, где заканчивались дома на улице. Утренний туман стелился у земли вдоль дорог и полностью прятал в молочной дымке заливные луга за посёлком. Было прохладно.
В желание прикоснуться к своей крохе и согреть, я обнял её со спины, обхватив руками в кольцо. Уткнулся носом в растрепавшиеся волосы. Мне было спокойно и хорошо. Умиротворённое состояние души заставило волка внутри уснуть. Но надо будет выпустить его. Показать Алёнке. Постараться справиться со зверем, слиться с ним воедино. Я погашу его агрессию, он научит меня говорить «нет».
Только я не уверен в благополучном исходе этого предприятия. Может случиться, что наш винегрет не придётся по вкусу истинной, и она начнёт страдать. Этого я боюсь больше всего, навредить Алёне. Той, которая не повелась на уговоры и дорожку скатертью, не укатила от меня, не бросила. Это бесценно. Верность в женщине мужчина ценит больше всех других качеств.
А что бы было со мной, если бы она убежала? Страшно даже подумать. Дрёма бы точно вышел посмотреть, что стряслось, а потом… В любом случае, с таким, как я, Алёнушка бедная. Но я не хочу, потерять её. Это страшно, остаться одному, зная, что существует твоя истинная пара, рядом с которой море по колено и горы по плечу.
-Давай Валентине забор отремонтируем,- вдруг предложила Алёна, покосившись в сторону ограды в которой не хватало нескольких вертикальных досок. Валька топором с утра выбила, чтобы было с чем ко мне идти.
-В четыре часа утра?- усмехнулся я.
-Подарок сделаем.
Я согласился. Сбегал домой, принёс инструмент и принялся за работу. Алёна поддерживала доски, я прикручивал.
-Марко,- позвала Алёна.
-У?
-Почему ты Дрёма?
Батя сболтнул имя моего волка. И предложил моей крохе сбежать. Не для того, чтобы Алёну сберечь. Боятся всей честной компанией, что мой чумовой волк вернётся. Наделал он делов, теперь даже альфа трясётся.
Не дождавшись ответа, она продолжила:
-Ведь Дрёма - это такая тёплая старушка, которая всех на руках укачивает.
-Ага,- хмыкнул я,- можешь себе представить, как меня батя стебал. Правда, недолго. Потом заткнулся.
-Так почему?
-Дрёма - это, скорей, не имя, а наказ от природы. Мой зверь большую часть жизни должен проводить во сне и дремоте.
Я уронил взгляд на стройную ножку рядом и, не выдержав, чмокнул. Поднялся рядом с Алёной. Она с вызовом смотрела на меня.
-Так ты сам по себе такой добрый или специально себя воспитываешь?
-Я такой,- признался я.- Ботаник, задрот, скромняга. В награду получил волка-психопата. Я устал бояться разбудить его.
Алёна пошла в сторону моего… нашего дома.
-У меня двое детей.
Я сразу представил маленьких Алёнок, аж две штуки. Невольно улыбнулся.
-Можно мансарду обустроить. Можно новый дом купить.
-С продавцом буду договариваться я,- она немного побледнела, а я на мгновение онемел.
Как она догадалась?
-Я слышу волков внутри оборотней,- как по секрету сказала она и подмигнула.
Секс я не стал ей предлагать. Она явно устала. Приняла ванну и, шаркая ногами, в одной моей футболке, еле ноги донесла до кровати, где рухнула и, зарывшись в одеяла, сразу уснула.
А вот мне не спалось. Прикорнул на диване в гостиной, но толком не получилось уснуть. Поэтому , приняв душ, пошагал на тренажёры. Трахаться хотелось до боли в паху, нужно было выкинуть скопившуюся энергию. И я, на радость Валентине, принялся отжиматься, подтягиваться и зарядил воркаут, дворовую гимнастику на все группы мышц.
Валя исчезла из окна, во дворе появилась Марта. И я, спрыгнув на землю с брусьев, потёр мозолистые руки.
Бывшая любовница прикусила нижнюю губу, любуясь моим потным телом. Сучка драная, течёт так, что запах ощутим. Сейчас ей Стёпка влепит. И точно. Появился долговязый и с размаху так заехал своей шлюхе по заднице, что она ойкнула и ударила злодея в грудь.
-Я не рад вам,- сказал, как можно деликатней.
-Прости, бро. Альфа велел ехать.
Во двор вышел батя, и, ожидая пару матов, от Дрёмы, прикрылся матушкой.
Мои родители намного старше меня, на пятьдесят лет. У них истинная пара, в которой мама, подарившая мне кротость и уступчивость, гораздо приятней в общении, чем властный самодур Викентий.
Я подошёл к родительнице и чмокнул её в лоб.
-Показывай,- прошептала черноглазая, смуглая Александра, улыбаясь по-доброму, по-матерински.- Где твоя девочка?
-Спит,- старался не смотреть на отца и своего друга.
Да, Стёпка мне друг. Он выполняет приказы альфы. И всем сердцем переживает за меня. На последней пьянке рыдал у меня на груди, признавался в любви. Это он придумал, что нам с волком надо слиться воедино, не разделяясь.
Отличная идея. Только получится не Марко и не Дрёма, а третья личность.
-Мы с гостинцами, угощай чаем,- улыбалась матушка, и я сдался.
