— Вот гад, хорошо, что мы уехали!
Леська покачала головой:
— Теперь и не знаю, хорошо это или плохо. И боюсь вовсе не за себя, а за Кира. Руслан его просто убьёт!
Такой и правда что угодно может. Если не убить, то покалечить. Не сам, естественно, бандитов наймёт. Но вслух я этого говорить не стала:
— Это мы ещё посмотрим, кто кого! Значит так, дорогая, прекращай паниковать! Отключай этот мобильник к чертям собачьим. И чтобы до утра я его не видела!
— Но я ещё никого не поздравила, — в нерешительности пробормотала Леська.
— Ну так отправь всем коротенькие смс-поздравления. Потом будешь выяснять отношения… — Я хлопнула себя по лбу. Чёрт, а сеструху-то так и не набрала. Она, поди, обзвонилась уже! — Короче, как сделаешь, отдашь мобильник мне. Наберу Свету на минутку, и больше никаких звонков…
…Не прошло и десяти минут, как в гостиную вошли гости, заставив нас с Леськой оторваться от телефона.
Мужчина лет пятидесяти в сером костюме, вероятно, тот самый полковник ФСБ, сразу произвёл впечатление человека, привыкшего командовать. Крупные, резкие и довольно суровые черты лица — волевой подбородок, крепкий нос, толстая шея. Взгляд, правда, несколько ироничный, но тяжёлый. Видимо, его обладателю присуще специфическое чувство юмора. Мощный мужик, основательный. С таким не забалуешь.
Одетая в элегантное голубое платье жена с внешностью нордической красавицы выглядела лет на десять моложе. Рядом с ней стоял белокурый статный юноша в парадной форме с военной выправкой.
Оп-па, а про сына Кир не говорил…
Слово взял Леонид:
— Олеся, Ника, познакомьтесь, наши друзья. — Мы подошли ближе. — Николай Иванович, Яна Сергеевна, их сын Иван.
— Здравствуйте, девушки, — проговорил военный, обращаясь к нам.
— Просто Яна, — улыбнулась его жена. — Рада нашему знакомству.
— Иван Соломин — курсант Военно-космической академии имени А.Ф. Можайского, — представился парень, отдав честь.
Мы с Леськой чуть не прыснули со смеху. Круто его, однако, вымуштровали.
Взгляд полковника остановился на одной из картин, висящих в гостиной.
— Это же наша застава в Эль Дор Барре! Яна, Лёня здесь проходил военную службу, а меня прислали к ним с проверкой, там и познакомились, — они с женой устремились к полотну.
Парень же застыл на месте истуканом, хорошо хоть, руку со лба убрал. А то можно было бы на него, как на типового Ильича, кепки вешать. Жаль, в кепке никто не пришёл.
— Ты так со всеми знакомишься? — решила я его потроллить.
— Да он просто растерялся перед такими красавицами, — бросился на защиту друга Кир. Шутливо хлопнул пацана по плечу: — Ну, Ванька, ты даёшь, два года тебя не видел, перерос меня! — Лицо курсанта осталось непроницаемым. — Я метр восемьдесят шесть, а ты? — не унимался Кир.
— На два сантиметра выше.
Мы с Леськой прыснули, уже не сдерживаясь.
— Ну это, конечно, круто! А девчонка-то хоть есть?
— Хватит смущать пацана, Кир, — вмешалась подруга, — ты ещё спроси: а целоваться умеешь?
Главное, научить не предлагай, подумала я, в казарме не поймут.
Юноша скосил глаза в сторону родителей и промолчал. Его явно напрягало их присутствие. Кир тоже это почувствовал:
— Ладно, пошли в бильярдную, погоняем шары. Покажем девчонкам мастер-класс!
Ха, будет им сюрприз! Кием орудовать я умею. Часто захожу в спортивный клуб неподалёку, беру столик и тренируюсь. Правда, последний раз вспорола сукно, с тех пор туда не заглядываю.
— Играем на раздевание? — хихикнула Леська, поймав мой выразительный взгляд. Она-то знает, что я не промах.
Слава богу, Кир с Иваном не услышали этого непристойного предложения, рванув по коридору будто наперегонки.
Ох, чувствую, развратим мы этого невинного пацана ещё до наступления Нового года. Главное, чтобы не пришлось снова краснеть перед генеральным. Он же просил не разочаровать его!
***
Играли мы долго — часа полтора, не меньше. Сначала против парней в команде с Леськой. Продули. Считай, они вдвоём против меня, подруга и кий-то в руках ни разу не держала.
Пришлось мне вызывать на «дуэль» сначала Кира, чтобы продемонстрировать who is who в этой бильярдной. «На желание», естественно…
Иван был рефери самой игры, а Леська — желаний, чтобы не загадали ничего невыполнимого. Кир записал своё на бумажке и передал ей для ознакомления. После чего настал мой черёд. Проигравший должен был проползти под столом, при этом трижды прокукарекав. Да-да, вот такое желание из далекого детства, когда взрослые сидели за праздничным столом, а мы с ребятами бесились в соседней комнате.
Партия получилась острой. После серии хороших ударов Киру не хватило совсем немного до победы. На последнем шаре он промахнулся и не попал в лузу. Я взяла кий и успешно довела партию до конца. То ли дело было в синем сукне — на нём у меня всегда лучше получается, то ли в граммах выпитого — шатен уже успел опрокинуть пару рюмочек.
— Это издевательство, кукарекать не буду, — заявил Кир, развернув бумажку.
— Будешь, лезь под стол, — захихикала Леська.
Придётся, иначе кто-то останется без шоколадного Деда Мороза!
— Ладно, Иван ещё отомстит за меня! — зло скомкав мою записку с желанием, шатен лёг на пол.
Мы с курсантом обменялись многозначительными взглядами. Тот играл не хуже Кира, значит, мог взять реванш в следующей партии.
Хрипло прокукарекав, шатен вылез из-под стола и неожиданно заявил:
— Следующим рефери буду я.
— Ладно, — я пожала плечами. — Согласна. Иван, пиши желание.
Тот взял ручку и несколько минут сидел, задумчиво глядя в листочек.
— Ну, что ты там так долго? — Киру явно не терпелось увидеть меня проигравшей.
— Да не знаю, чего хочу.
— А, — Кир вырвал у него бумажку. — Я за тебя напишу, можно?
— Пиши, — растерялся Иван.
Моё уже давно написано: на этот раз пролезть под столом, при этом прохрюкав. А вот что задумал шатен?
— Начинайте! — скомандовал Кир с коварной улыбочкой на губах.
— Кто разбивает? — Иван неуверенно покосился сначала на меня, потом на рефери.
Э-э, братец, давай-ка ты первым. А я потом их быстренько раскидаю.
Цокнули и, шурша по синем сукну, раскатились шары. После мощного удара курсанта я сразу же поняла, что влипла. Парень действовал очень уверенно и сразу задал быстрый темп. С закушенной губой я наблюдала, как он загоняет шары в лузу.
— Ну что, Белоснежка, готовься, — Кир довольно потёр руки.
