− Есть такой интересный принцип. Я его называю принцип пазлов. Каждая личность, словно кусочки пазлов. Но это всегда незаконченная картинка, так как человек подвержен изменениям на протяжении всей жизни. Когда два человека встречаются, влюбляются, то они либо сразу сходятся, картинка складывается, что скажу сразу, очень редко бывает, либо они долго подстраиваются друг под друга, стачивая углы и рихтуя картинку. Но при созависимости происходит всё иначе: вы стремитесь не только сточить углы и неровности, а стать идентичным своему партнеру. То есть вы выращиваете выступ там, где есть выступ у вашего партнера. А что происходит, когда два выступающих элемента стараются сблизиться? – Юлия показательно соединяет пальцы на руках. – Образуются пустоты. Конструкция такого союза становится очень шаткой и в любой момент может рухнуть. Другими словами, такой союз обречен.
− Но выход же есть всегда, ведь так?
− Есть. Принять не только своего партнера, как личность, но и осознать, что вы тоже являетесь личностью со своим характером, целями, желаниями. Это не значит, что вы не можете идти на компромисс, но он должен быть осознанный и не причиняющий вам больших неудобств и дискомфорта.
Юлия часто возвращается к моим отношениям с Демидом, и такие разговоры для меня очень ценны. Я впервые задумываюсь, из чего на самом деле состоит моя любовь к нему, на чём она основана и есть ли в ней что-то здоровое.
Когда моё время заканчивается, мы прощаемся с Юлией. Выйдя из кабинета, я сталкиваюсь с Андреем Степановичем.
− Добрый день, Виктория! Очень рад вас видеть.
− Добрый день, Андрей Степанович!
− Как самочувствие?
− Гораздо лучше.
− Очень хорошие новости.
− Андрюх, привет! – раздается неожиданно со стороны, и я вижу приближающегося к нам мужчину в стильном сером пальто.
− Привет, Слав! – мужчины пожимают друг другу руки.
− Занят?
− Вот, с девушкой общаюсь. Знакомьтесь, Виктория, Вячеслав, – неожиданно представляет нас друг другу Андрей Степанович. Я даже немного теряюсь, совсем не ожидая подобного.
− Приятно познакомиться с такой красивой девушкой, – произносит Вячеслав.
− Спасибо. Мне тоже. Андрей Степанович, мне пора, а то я на работу опоздаю.
− О, Слав, подвезёшь Викторию? Вам должно быть по пути, – очаровательно улыбается Андрей, а у меня появляется стойкое чувство, что я не понимаю смысла происходящего.
− С радостью, – с улыбкой отвечает мужчина. − Андрюх, набери меня вечерком, у меня есть к тебе одно предложение.
− Договорились. Всего доброго, Виктория! – произносит Андрей, при этом всё также улыбаясь.
− До свидания, Андрей Степанович!
Глава 29
− Вячеслав, не стоит, правда. Я сама доберусь, – произношу, выйдя из клиники.
− Мне не сложно, тем более, нам по пути, – мужчина улыбается, и в зеленых глазах пляшут смешинки.
− Вы даже не знаете, в какую сторону мне надо, – губы тоже невольно растягиваются в улыбке.
− С красивой девушкой мне всегда по пути, – его слова меня настораживают, хотя ничего особенного в них нет, обычный флирт. Но я настолько не доверяю мужчинам, что и тут ищу подвох. − Виктория, я не кусаюсь, правда. Пойдёмте, иначе вы рискуете опоздать, – он с улыбкой распахивает передо мной дверь автомобиля и, обойдя машину садится за руль. − Так куда едем?
− Клуб «Эра».
− Знаем, знаем, – произносит Вячеслав и выезжает с парковки. К счастью, он оказывается довольно милым собеседником. Ни одного неудобного вопроса, пошлости или грубости. Всю дорогу мы разговариваем на нейтральные темы и незаметно друг для друга переходим на «ты».
− Ну, вот и приехали, – машина останавливается у «Эры».
− Спасибо.
− Да на здоровье, мне только в радость, – я прощаюсь со Славой и захожу в здание. В гримерной сегодня «тишь да гладь, да божья благодать». Ни склок, ни дрязг. Кристина полностью меня игнорирует, а это не может не радовать. Всё-таки уроки, которые давал мне отец, порой находят себе применение в жизни. Приёмы самообороны, метание ножа и способы открывания любых замков подручными средствами – это то, «без чего прожить нельзя». Так мне любил повторять отец, когда я не хотела заниматься вещами, чуждыми для любой нормальной девочки. Но он оказался прав, и сейчас я могу сказать ему за это большое спасибо. Надеюсь, после смерти есть какая-то другая форма жизни, и он может почувствовать мою благодарность. С этими мыслями переодеваюсь и иду работать.
Усманов.
− Андрюх, это что за подстава была? – произнёс я в трубку, направляя машину в сторону магазина.
− Неужели девушка не понравилась? – рассмеялся Ширяев.
− Симпатичная. А ты у нас сводником заделался?
− Раз понравилась, то не вижу проблемы.
− К чему это?
− У неё тяжёлый период в жизни. Надо немного встряхнуть её, а ты у нас холостой, не обремененный обязательствами. Чем не вариант?
− Ширяев, не темни. Кто она? – выдержав паузу, Андрей вздохнул.
− Помнишь, я рассказывал тебе, что Титов девушку привёз ко мне со вскрытыми венами?
− Это она?
− Да.
***
Что может по своей разрушительности сравниться со злобой на самого себя? Ни одно из чувств и близко не стоит с этой испепеляющей меня злостью. Сегодня проснулся с мыслью, что в моей жизни нет ничего, кроме работы: ненормированной, порой геморройной и бездушной. Пустота сдавливала грудную клетку, заставляя опрокидывать в себя очередной бокал виски. И это злило. Собственная ничтожность злила. Всё, что имело смысл ещё пару месяцев назад, резко обесценилось в моих глазах. Бася, запрыгнула на диван и устроилась на моих коленях, довольно замурчав. Прошёлся ладонью по её мягкой шерстке. За плечами тридцать пять лет, а из близких рядом лишь кошка. Да я просто победитель по жизни. Выпишите мне приз. Негромко выругиваюсь, откидываясь на спинку дивана, и делаю очередной глоток из бокала. Как же все задолбало! Мои невесёлые мысли неожиданно прерывает настойчивый звонок в дверь. И кого нелёгкая принесла в такое время? Открываю дверь, встречаясь взглядом с Миркой. В руках сумка, на щеках слезы.
− Чего? Опять с отцом поругалась? – не надо быть Нострадамусом, чтобы понять, почему сестра стоит на моём пороге. Прислоняюсь плечом к косяку, отхлебывая виски.
− Ты меня не впустишь? – спрашивает, шмыгая носом.
− Нет.
