***
Чего и стоило ожидать. Станислав Львович собственной королевской персоной явился минута в минуту к началу показа, с невозмутимым видом прошел по залу и занял место рядом с Ромкой и мной. Да чтоб тебе пусто было, «непредсказуемый» ты, бл*ть.
К моему облегчению Стас ни разу за весь сеанс не обмолвился ни словом и, вообще, вёл себя так, словно его и нет. Когда мы вышли из зала, Ромка сразу потянул меня в сторону детской развлекательной площадки. Пока он там играл с детьми, я отошла к гардеробу за вещами. Набросив пальто, собиралась попрощаться с ребёнком и по-тихому удалиться из поля зрения Стаса, но не тут-то было.
− Поговорим?
− Не о чем, – делаю шаг в сторону, собираясь его обойти, но он снова встаёт на пути.
− И всё же.
− А давай, – высокомерно вздернула подбородок. Да, я тоже могу быть высокомерной сукой. Удивлен? − На чистоту, Стас, − мне есть, что ему сказать. – Когда-то ты мне сказал пойти вон. Я пошла и больше тебя не беспокоила, и беспокоить не собиралась. Оказалось, слишком тяжела ноша − быть приближенной царя. Мне не по силам. Ты меня послал, вполне четко дав понять, что я не соответствую твоим стандартам. Поэтому у меня возникает вполне резонный вопрос. Какого хр*на ты сейчас строишь из себя влюбленного Ромео? Цветочки свои чахлые таскаешь, ребёнка используешь, чтобы встретиться?
− Мне извиниться? – напряжённая поза и тяжёлый взгляд, который когда-то заставлял меня заткнуться.
− Не напрягайся. А то боюсь, меня твоей короной прихлопнет или, как минимум, ногу отдавит, – снова делаю попытку уйти, но он мягко ловит меня за локоть.
− Дин.
− Мне прямым текстом тебе сказать, куда ты можешь отправиться вместе со своими извинениями? Или сам уже понял? – вырываю свою руку.
− Ты разговаривать можешь нормально? Шутка про царя изрядно затянулась, – ох, и куда же делось наше спокойствие и самообладание? Как ветром сдуло.
− А это разве была шутка? Стас, второй раз мне урок преподавать не нужно. Я с некоторых пор понимаю всё с первого раза. Господин Франц не любит, когда люди что-то недоговаривают, когда голову перед его персоной не склоняют. Ошибок не прощает, а если человек оступился, то и нах*й такого человека, даже взглядом не удостоишь. Я усвоила. Спасибо.
− Хватит разговаривать, как быдло. С подружкой своей переобщалась, что ли?
− Как ты там сказал тогда? Пошла вон? Свободна? Так вот, Франц, пошёл вон, свободен, – едва не толкнув его плечом, прошла мимо, навстречу бегущему к нам Ромке. Останавливать не стал.
− Дин, ты уходишь?
− Мне уже надо на работу. Позвонишь мне вечером?
− Конечно, − Ромка так искренне обнял меня, прижавшись всем телом, что на душе вмиг потеплело.
− Не скучай, зайчонок, − поцеловала его в щеку и, достав из сумки шоколадку, вручила мальчишке.
Шла по проспекту, а изнутри колотило, ещё не отпустило после разговора с Францем. После точки в наших недоотношениях, вроде, не мало времени прошло, а легче не становилось, но обязательно станет. Я уже знаю, что станет. Любая привязанность ослабевает, если её не подпитывать. Привязанность, не более. После истории с Артёмом я не хотела называть эти чувства таким высокопарным словом, как любовь. Потому что нельзя любить человека, который вытирает об тебя ноги, который априори ставит себя выше тебя. Нельзя, и всё тут. Ничем хорошим это не заканчивается. Настя права, с мужчинами надо быть злой и расчетливой сукой. Кусать надо первой, пока не укусили тебя. Почти десять месяцев прошло после того, как я вышла из квартиры Франца. У меня было достаточно времени, чтобы всё переосмыслить и сделать свои выводы. Я больше не намерена бежать за первым, решившим меня погладить и приласкать. Я скорее предпочту откусить руку тому, кто ко мне её протянет.
Глава 26
Музыка заглушает какие-либо звуки внешнего мира, тяжелый рок разрывает перепонки. Ещё бы, что творится внутри, убил хоть на минуту, было бы вообще за*бись. Удар, второй, комбинация. Удар с разворота, удар левой, защита. Левая, правая, двойной, и боксерские перчатки прилетают в мой затылок. Оборачиваюсь. Усманов, сука, стоит, привалившись плечом к стене, и ухмыляется. Подхватив со скамейки полотенце, вытираю бегущий по лицу пот и, дотянувшись до пульта, вырубаю музыку.
− Проблемы?
− Да, − выпиваю за раз полбутылки воды, остатки выливаю на голову. − Ты пришёл, – поднимаю с пола перчатки и бросаю в Славку.
− О, нет, я только из душа, рубашку свежую надел, – отбрасывает их на лавочку. Снова поднимаю и уже с силой бросаю в Усманова, ловит их налету. – Бл*, Стас, ну не сейчас, давай вечером, – третий раз я бросаю перчатки с желанием впечатать их в его рожу, и замахиваюсь для удара, но эта сука всегда была быстрее. Блокирует и в считанные секунды укладывает меня на маты. – Вот, не уймёшься же. Бинты есть? – поднимаюсь и киваю в сторону спортивной сумки.
Спустя полтора часа выходим из центра. Чиркнув зажигалкой, закуриваю.
− Чего припёрся?
− Мимо проезжал, решил заехать. А вот получить по ребрам как-то не планировал, − я лишь усмехнулся, покосившись на поморщившегося Славку. – Андрюха с Данькой в бар зовут завтра посидеть. Присоединишься?
− Что это? Сбор оставшихся холостяков?
− Анонимных, блин.
− Онанирующих, скорее, – Усманов заржал. – Подумаю. Если что, наберу.
***
Нет, он что, серьёзно? Заглянув в подарочный пакет, что принес курьер, я обнаружила шоколадный набор, оформленный в виде меджика. Явно недешёвый. Ни записки, ни карточки, только в графе отправитель в бланке курьера значилась фамилия Стаса. Вот нахр*на он это делает?
− Молодой человек, − окликнула уже открывшего дверь курьера, − а вы не могли бы это доставить обратно отправителю? Я оплачу.
Пока я крутилась на работе, мне удавалось избегать мыслей о Франце, а вот стоило переступить порог квартиры, мысли закружились, словно снежный вихрь. Какого чёрта, Стас? Что за подкаты? Для чего эти цветы, шоколад, кино? Решил таким образом извиниться или просто потр*хаться не с кем? Вариант, что это всё может иметь более серьёзный подтекст, я даже в мыслях допускать не хотела, ибо это совсем из области фантастики. Упала на кровать, прикрыв рукой глаза. Ноги гудели, плечи ныли, тело ломило от усталости. Всё-таки надо купить тестомес, иначе мои руки просто отвалятся. Стянув с себя джинсы, даже не поднимаясь с кровати, я забросила на себя край одеяла и вырубилась.
***
Бар был довольно сносный. Тёмное дерево в оформлении, приглушённый свет, хорошая выпивка, которая сегодня в глотку не лезла. Уже второй час цедил полбокала бренди. Всё бы ничего, но Андрюха притащил с собой баб: то ли стажёрки, то ли медсёстры. Даже не вникал, но их присутствие и хихиканье сегодня раздражало, некстати вырывало из собственных мыслей. Брюнетка то и дело пыталась привлечь моё внимание, надоедая своим щебетанием. Бросил на неё взгляд − смазливенькая, фигуристая, глаза красивого зелёного оттенка, милая, но не то. Не вызывает интереса, не цепляет, даже на раз. В голове прочно засел образ другой и холодный взгляд голубых глаз. Вот что за х*рня? Последней каплей становится прикосновение брюнетки. Она решила проявить инициативу и как бы невзначай положила свою ладонь на мою ногу.
