— И кто же, если не секрет?
— Эдвард Карлес Гарвин.
— Муж женщины, которую убили?
— Бывший муж, — уточнил Мейсон.
— Понятно, — задумчиво произнес Хекли. — Интересная
получается история, не так ли?
— Согласен с вами.
— Ну ладно, — продолжал хозяин дома, — вы застали меня
врасплох. Тем не менее я сделаю заявление. Нет, нет, мисс Стрит, не нужно
записывать. В настоящий момент я не уверен, что в этом есть необходимость. Я
просто сделаю заявление на основании того, что вы — те люди, которые имеют
право на проведение расследования. Я внесу свой посильный вклад в поиски убийцы
этой женщины.
Некоторое время он молчал, вероятно собираясь с мыслями, а
затем проговорил:
Я намерен рассказать вам всю правду.
Последовала минутная пауза, потом Хекли, скользя взглядом по
лицам слушателей и пытаясь определить их реакцию, приступил к своему рассказу:
— У меня есть ранчо в Неваде. Довольно крупное владение. Я
люблю проводить там время. Я никогда не был женат, так как считал, что не
создан для брака. Но и жизнь отшельника меня не очень привлекает — я обожаю
женщин, тем не менее мысль о создании домашнего очага никогда не посещала мою
голову. В тех же краях находится поместье гостиничного типа, своего рода дом
отдыха, территория которого примыкает к моим угодьям. Надо сказать, что
некоторые из отдыхающих там вызывают определенный интерес. Как вы понимаете,
многих из них привлекает в это место не только желание отдохнуть. Они
устраивают там для себя обитель на время получения развода. У некоторых из этих
женщин появлялся интерес ко мне, а у меня к ним. Женщина, которая рвет семейные
узы, приезжает в штат, где у нее нет друзей и рассчитывает, в течение первого
времени, только на себя, как правило, или расположена к одиночеству, или,
наоборот, активно ищет компанию. Мое ранчо было доступно для всех. И вполне
возможно, что некоторые из бывавших на нем женщин строили планы относительно
меня. Я был счастлив до тех пор, пока в Неваде не появилась Эзел Гарвин, чтобы
обосноваться в вышеупомянутом поместье. Я полюбил ее и стремился быть с ней, но
постепенно я начал понимать, что она была очень волевой и очень изобретательной
женщиной. Я также понял, что у нее есть законченный план бездеятельности и что
в этом плане определенное место отведено и моему будущему.
Я ждал до тех пор, пока не стало очевидным, что надо что-то
предпринимать. Ситуация накалилась до предела. Я не хотел причинять ей боль. У
нас были слишком теплые отношения. Я не хотел говорить ей прямо, что меня не
будет дома, когда она позвонит, и избрал более простой путь. Я уже давно искал,
во что бы вложить деньги в Калифорнии. Агент по торговле недвижимостью подыскал
мне это место. Это была удачная покупка, так как в это время цены на
недвижимость подскочили. Я велел моему агенту держать в секрете факт нашей
сделки.
Когда он оформил купчую, я покинул свое ранчо в Неваде. Я
оставил записку для Эзел, что меня срочно вызвали по делам, что некоторое время
я буду за пределами штата и что постараюсь с ней увидеться, как только
представится случай. Но там же я указал, что очень сомневаюсь в возможности
такого случая, поскольку дело, предстоящее мне, было весьма важным.
Затем на своем личном самолете я отправился в Денвер. Там,
поставив свой самолет в ангар, я долетел на обычном рейсовом самолете до
Лос-Анджелеса. В Лос-Анджелесе я пересел в автомобиль, который был заранее
приготовлен для меня, и на нем прибыл сюда.
Я намеренно не сообщал Эзел Гарвин о своем новом жилище и
был удивлен, узнав, что она в Калифорнии. Я ожидал, что она будет искать меня
где-нибудь во Флориде.
Излишне говорить, что она не приезжала сюда прошлой ночью
или еще когда-либо. И уж конечно она не заправляла здесь свою машину. Короче
говоря, я не видел Эзел Гарвин с тех пор, как покинул Неваду.
Хекли сделал небольшую паузу и продолжил:
— Известие о том, что Эзел была убита сегодня ночью,
потрясло меня. Я просто в ярости… Какой подонок мог сделать это? Она была
чудесной женщиной… Вот в общем-то и все, что я могу вам рассказать.
Единственное, чем я еще могу вам помочь, так это поведать о том, что я случайно
узнал: оказывается, в течение всей семейной жизни Эзел ужасна боялась своего
мужа.
У нее был какой-то план, правда, я не знаю, какой именно.
Так вот, она очень боялась того, что может предпринять ее муж, когда она
приступит к осуществлению своего плана.
Есть кое-какие факты, которые я не хотел бы освещать здесь и
о которых совсем ни к чему знать вашему клиенту, мистер Мейсон. Но если полиция
потребует, я, конечно, все расскажу. Теперь же я считаю, что мое заявление
окончено.
— Очень интересно, — проговорил Мейсон. — Вы сознаете всю
ответственность за правдивость изложенных вами сведений?
— Я не привык кривить душой.
— Вы абсолютно уверены, что Эзел Гарвин не приезжала сюда
этой ночью? Не могла ли она заправить машину без вашего ведома?
— Это просто абсурд, джентльмены. Во-первых, помещение, где
хранится бензин, заперто. А во-вторых, она понятия не имела, что я нахожусь в
Калифорнии. Я тщательно проверил, могла ли она узнать, где я нахожусь.
— Так вы пытались найти ее, когда она уехала из Невады? —
поинтересовался Дрейк.
— Что вы хотите этим сказать, мистер Дрейк?
— Вы же были очень привязаны к своему ранчо и вряд ли просто
так бы уехали, бросив его навсегда. Скорее всего, вы собирались вернуться, как
только миссис Гарвин покинет Неваду.
Хекли недовольно поморщился.
— Я вижу, мистер Дрейк, вы обладаете талантом делать выводы.
Мистер Мейсон не зря взял вас в качестве помощника. Ваш вопрос свидетельствует
об этом.
— Но я жду ответа.
— Ну, так слушайте. Я не мог бы получить надежной информации,
не имея союзника, оставшегося на ранчо в Неваде. Этот некто должен был
непременно знать, где я нахожусь, чтобы передавать мне информацию. А я не мог
допустить, чтобы кто-нибудь знал о моем местонахождении. Поэтому мне пришлось
довольствоваться случайными источниками информации.
— Но ведь вы каким-то образом управляли делами на ранчо,
значит, должны были иметь с ним связь.
— У меня на ранчо есть управляющий. Это очень честный и
верный человек, кроме того, обладающий некоторой коммерческой проницательностью.
Он и раньше успешно справлялся с делами во время моих длительных отлучек. А
теперь, мисс Стрит, и вы, джентльмены, прошу извинить меня. Меня ждут дела. Я
уже изложил вам все, что знал, и не имею больше желания обсуждать эту историю.
— Вы были здесь прошлой ночью? — спросил Мейсон, не обращая
внимания на его слова.
