— Беременная? От тебя?
— Оленька, не поднимайся так резко, тебе нельзя. Голова закружится.
— Ты знала? — она набрасывается на мать.
— Сегодня узнала. Сама в шоке была. Такая подлость.
— Влад, — Ольга снова тянет ко мне свои лапы, — как же … Как же мы?
Все-е-е. Идите вы все в далекие дали. Еще пять минут в этом доме и уже мне дадут двадцатку за особо зверское убийство. Понимаю, что тут бесполезно разговаривать: чокнутая Ольга, мамаша ее задвинутая и мямля-отец. Ответов здесь точно не найдешь, проще подключить нужных людей, которые мигом все раскопают.
Я разворачиваюсь и, не прощаясь, ухожу, уже прикидывая что делать дальше, с кем связаться, чтобы решить эту проблему.
— Влад! — раздается писк и быстрые шаги. Ольга бежит за мной как-то слишком резво для покалеченной девушки.
Смотрю на нее, испытывая страстное желание свернуть тонкую шею:
— В общем, я не знаю, что за представление вы здесь устроили, но гарантирую — Яська завтра же выйдет.
— Я могу забрать заявление, — шелестит любимая жена, подступая ближе ко мне, — если ты заберешь свое…
— Отвали, — отпихиваю ее от себя.
— Тогда она сядет! Мой адвокат ее закопает. Я все расскажу! И про то, как тебя пытается увести, и про то, как обижала меня раньше. Про все!
— Кто еще кого закопает, — бурчу себе под нос, выскакивая из этого дурдома. На ходу достаю телефон и звоню Барханову, — Артур, привет. Извини, что поздно.
— Я все равно не сплю. Что у тебя?
— Армагеддон какой-то у меня, — рычу в трубку и быстро обрисовываю всю эту идиотскую ситуацию, — Твои люди могут разобраться, что к чему? Мне надо разворошить это гнездо, а в полиции больше заняты оформлением бумаг.
— Демида надо подпрягать у него подхваты везде.
— Будь другом, подпряги. Я в долгу не останусь.
— Прямо сейчас?
— Да. У меня там женщина беременная в обезьяннике. Я не хочу, чтобы ей нервы трепали по вине какой-то… Не дай бог, что-то случится.
— Понял. Отзвонюсь, как будут результаты.
Я еще раз с ненавистью смотрю на дом Черновых, некрасиво и громко ругаюсь и, накинув на голову капюшон, иду в сторону города.
Мне надо пройтись, проветрить голову.
***
Самому бегать и орать, размахивая кулаками, нет никакого смысла. Поэтому я просто спускаю с цепей специально обученных людей: ребят Бархановских, знакомых в полиции и лучшего адвоката, у которого хватка как у бульдога.
Я не хочу эмоций и разборок. Мне надо чтобы все сделали быстро и жестко, чтобы я просто мог забрать Ярославу в кратчайшие сроки. Остальное меня мало волнует.
Профессионалы срабатывают гладко и оперативно. Я не успеваю утром даже выйти из дома, как мне звонит Артур
— Приезжай, информация есть.
— Сейчас буду, — без лишних вопросов собираюсь и еду к нему, очень надеясь, что Барханову удалось все разведать.
Когда я захожу к нему в офис, он встречает меня прямым вопросом:
— Почему ты женился на такой дуре?
— Что совсем все плохо?
Он подталкивает ко мне тонкую папку с несколькими листами и фотографиями. В последнем файлике флешка.
— У тебя с головой? Да. Если решил связаться с этой… — он разводит руками не в силах подобрать нужных слов.
— Родительские договоренности.
— А ты такой маленький мальчик, которого за ручку взяли и повели жениться?
— А я дурак психованный. У меня тогда стресс был. Я расстался с Яськой, был злой как черт, ну и пошел лес валить. Дровосек невменяемый, — подтягиваю к себе папку, — что здесь?
— Ничего. Вообще ничего. Это самая идиотская подстава, которую только можно было придумать. Она просто договорилась с каким-то парнем, подругой и устроила маскарад. Дешевый и тупой. Один снимал, вторая била, третья театрально орала. Сделали дело, завернули за угол и прямо перед камерами начали ей к морде лед прикладывать, да видео смотреть.
— Что за парень?
— Любовник скорее всего. Сейчас пробивают.
— Любовник — это хорошо.
Вот если бы раньше кто бы мне сказал, что буду радоваться тому, что у жены хахаль будет — в морду бы дал, а сейчас реально рад.
— Это тупо. Просто верх тупизма. Высшая степень его проявления. Полиция сама бы все раскопала за несколько дней.
— Несколько дней — это долго, мне нужно сегодня забрать Ярославу домой.
— Заберешь, конечно. Тут все ясно, как божий день. Ребятам даже копать не потребовалось. Все на виду. На что она рассчитывала, я не понимаю? Первый же судмедэксперт скажет, что все ее обвинения — полная лажа.
— В полиции сказали, что у нее справка есть.
— Какая? Из травмпункта? О том, что нос ей расквасили? Так это не то.
— Почему тогда Яську из-за такой ерунды так быстро скрутили и увезли? Обычно еле-еле чешутся.
— Да позвонил кто-нибудь с погонами и попросил взять дело на контроль. Подхваты ведь не только у нас есть. Жена твоя хоть и дура, но все-таки не девочка из глубинки, тоже знакомствами обзавелась.
— Через одно место разве что ли, — ворчу я, — Мне кажется, она даже не поняла, что делает, и что ей за это может быть.
Ольга всегда была уверена, что она может творить все, что захочет и ей это сойдет с рук, а если что, то можно побежать к родителям и нажаловаться.
— Дура, — раздраженно повторил Артур, — просто дура. Парни, когда Демиду принесли эти материалы тоже в шоке были. Я их накрутил, сказал, что дело первоочередной важности, надо носом землю рыть, а тут такое. Скажи, твоя женушка всегда такая фееричная идиотка или только по каким-нибудь особенным дням?
— Я развожусь с ней. Вот она и придумала, подставить Ярославу и выдвинуть ультиматум: ты заберешь свое заявление, а я свое.
— Детский сад.
— Я больше не понимаю того, откуда такая ненависть к сестре, такое желание навредить. Они же родные. Ладно, не совсем родные. Отец один, матери разные, но все равно сестры. Разве так можно? — меня эта ситуация искренне ужасает. Чтобы близкие люди так подставляли? В голове не укладывается. Я за своих горло перегрызу, они за меня тоже. А тут такое.
Артур криво усмехается:
— Поверь, это еще цветочки. На самом деле бывает гораздо хуже. На своем опыте знаю. Расскажу, когда-нибудь…если очень сильно накидаюсь, — горько морщится Артур, — Я тоже тот еще…Дровосек.
— Все равно не понимаю. Как люди на такое решаются?
— Деньги, Влад. Деньги. Лучший стимул для всякой жести — это всегда деньги. А еще зависть. Когда постоянно кто-то лучше тебя — срывает крышу, иногда настолько, что люди начинают творить страшные вещи. То, что твоя Оля додумалась себе морду разбить и сестру обвинить — это мелочи. Она вполне могла вместо этого сделать что-нибудь плохое с Ярославой, — мрачно произносит он, а у меня мороз по коже от его тона.
