…
Тем временем, я, Мозес и Глас мирно прогуливались позади, попивая шампанское и изучая внутренний интерьер лаборатории. Как и разбросанные повсюду предметы.
— Кстати, я придумал шутку — шаман снова приложился к бутылке. После чего передал её мне.
— Да? И какую?
— Что какую?
— Шутку.
— А, точно. Хотя скорее это даже не шутка, а вполне рабочая мысль — Глас покрутил усы — Смотри. Что если во время следующего боя нам провернуть кое-какой любопытный маневр: я превращусь в черепаху, а вы присобачите мне на спину бомбарду с «Пыхтящего Адмирала». Получится эдакая переносная гаубица. Где, с одной стороны, я буду под надежной защитой, а с другой, смогу нести врагам хаос и смерть.
— А что, вполне неплохо — усмехнулся я — Надо будет попробовать. И попросить Августа придумать дополнительную установку по автоматической подаче снарядов.
— Главное, чтобы инвольтационные испарения не сожгли мою задницу. Это не пороховые газы, конечно, но тоже весьма опасно.
— Термостойкий подгузник?
— Как вариант. Хотя надеюсь, панцирь все-таки справится.
— Зато представь, как оно будет эпично смотреться. Грифовая черепаха с гигантской мортирой на спине и в огнеупорном подгузнике.
— Согласен. Это будет круто.
…
— Влад! Влад! — к нам подбежал запыхавшийся Герман — Одолжишь меч? Эти твари обпились каких-то зелий на защиту, от чего у них показатель брони просто заоблачный. Мой меч еле режет. Приходится раз двадцать ударить, чтобы снести одну голову.
— Без проблем. Прошу.
Я протянул другу Стихиалиевый Фальшион.
— Спасибо.
Танк выхватил у Гласа бутылку, сделал большой глоток и вновь побежал к остальным.
— Признаться честно, мне нравится подобное времяпрепровождение — улыбнулся Эстир, глядя Герману вслед — Всегда бы так.
— И не говори.
— Парни, а кто-нибудь будет хамон? — поинтересовался Мозес.
— У тебя есть хамон?
— Да у меня много чего есть. Сэндвичи, тарталетки, ветчина, дыня, маринованные огурчики. Я еще вчера хорошенько затарился на аукционе. Так и знал, что нам снова предстоит провести целый день на болотах.
— А давай — кивнул Глас — Гундахар ведь так и не дал мне нормально позавтракать.
…
Бум!
Стены коридора содрогнулись от взрыва.
Следом за углом послышался хруст битого стекла и звуки поднимающегося с пола тела.
— Ах ты скотина… Зарядила файерболом?! В меня?! В мой день рождения?! Ну всё… Сейчас ты у меня получишь…
…
— Кажется, кто-то ненароком навлёк на себя «криолитовое посвящение» — констатировал Глас, закинув в рот помидорку черри.
— Вот только у наг вместо нижней половины тела сплошной хвост — сказал Мозес — Непростая задачка.
— Да брось. Неужели ты думаешь, что господин генерал не сможет отыскать нужное отверстие? С его-то опытом?
— Ну да, ты прав. Разумеется, сможет.
— То-то и оно. О! — Глас подошел к приставленному к стене стеллажу — Эо, гляди. Руны Зерван. Целый ящик. А еще Иалу, Атхеам, Михорд, Шан-Ти и Токка. Считай, полный набор.
— Замечательно — улыбнулся я — Они-то нам точно пригодятся.
— Вот видишь. Я же говорил, что в этих лабораториях запрятана целая кладезь полезных штуковин. И это мы еще не добрались до главного зала и хранилища с зельями. Там-то уж точно должно быть что-то крутое.
— Значит мы просто обязаны туда заглянуть.
Глава 14
Вопреки предыдущему опыту, как и навязчивому представлению о том, что быть может, нам предстоит очередная серия тяжелых сражений, с нагами было покончено в течение получаса.
Здание Агерона не являлось «подземельем», закольцовано призывающим монстров из иных слоёв реальности, в связи с чем как такового серьезного сопротивления мы так и не встретили. Лишь плюющегося файерболами мини-босса и его боевую подругу, что, как и предсказывалось, были наказаны чертовски меткими выстрелами из «урканобоя».
Печальное развитие событий, как ни крути. Три тысячи лет патрулировать темные коридоры и, по сути, пребывать в вечном дозоре, самоотверженно охраняя секреты лаборатории братьев Та-Брис, дабы в конечном итоге повстречать Гундахара.
Думаю, я не ошибусь, если предположу, что на протяжении всего этого времени они не раз повторяли фразу «всё будет хорошо» и всерьёз уповали на то, что когда-нибудь уровень воды спадет и на пороге появится один из потомков братьев-алхимиков, что восстановит лабораторию и вернет Агерону былое величие, но нет. Дозор окончен. Получите, распишитесь.
Вот и верь после такого в предназначение и высшие смыслы. Тысячелетия прозябать в подводном заточении посреди мрака и холода, чтобы затем вместо награды напороться на мертвого игва. Получить криолитовый кол и летальный пинок под зад. В виде пенсии, выходного пособия и щедрой премии за выслугу лет.
Ступая мимо переломанных трупов, я видел, что буквально на каждом из их лиц застыла гримаса глубокого разочарования. Столь искренняя, что даже меня оно ввергало в состояние близкое к апатичному.
Хотя если пораскинуть мозгами, то они сами виноваты. Гостеприимство и культуру общения еще никто не отменял. Могли бы ради приличия выйти и поздороваться, вместо того чтобы сходу бросаться в атаку. Ибо как оказалось, генерал не питал симпатии к себе подобным (мертвецам). Как, собственно, и ко всем остальным, включая спятивших игвов. И если мне было откровенно их жаль, то Гундахар, наоборот, светился от радости.
— А ведь я говорил, что настанет время и ты поплатишься за свою дерзость, гадюка тупая.
Рыцарь смерти пнул насаженный на кол змеиный труп.
— Ты её знаешь? — спросил я.
— Да. Заместитель Смотрителя, его спутница и чертовски злющая стерва. Отказалась продавать мне рецепт «Божественной Литургии», а затем и вовсе выгнала из лаборатории. После чего внесла моё имя в черный список. И это невзирая на то, что перед встречей я выполнил для братьев Та-Брис с полсотни заданий. Многие из которых были поручены ими лично.
— Выгнала? Тебя? И ты даже не разнес Агерон по кирпичикам?
— Хотел, но не мог. Я тогда был паладином. Следовал кодексу.
— Доблестным рыцарем, несущим миру исцеление и свет — произнес Мозес — Честно говоря, у меня в голове не укладывается, как такое возможно? Вот правда. Сколько бы я не пытался представить тебя в образе доброго паладина в сияющих доспехах, мой мозг просто-напросто отказывается это делать.
— В каждом из нас сидят демоны, матка Ямарайаху. Я своих долго держал под замком, а затем выпустил на свободу. Да так, что обратно уже не засунуть. Да и не хочется.
