Из ниоткуда возникает мужская спина, отгораживает меня от происходящего.
Лео отталкивает Ника, какая-то доля секунды, я не успеваю проследить, осознать – и на землю опускается зверь.
Волк.
Хищник.
Он нападает на парня, огромные зубы щелкают у лица, горла, живота.
Господи, я не могу смотреть.
Зажмуриваю глаза, не слышу ничего, кроме бьющего по ушам пульса. Вздрагиваю от прикосновения:
– Это я. – На губах Велы нет привычной улыбки. – Наконец-то, – выдыхает. Два зверя напротив друг друга. Крупный – с бурой плотной шерстью, мощными лапами, широкой грудью и второй, значительно меньше, нескладный, неуверенный в движениях. – Его первый оборот.
– Оборот… волки… оборотни. – Нехитрая логическая цепочка выстраивается в моем перегруженном мозгу.
– Князь… клыки… вампиры. Александр. – Мужчина продолжает демонстрировать пугающую улыбку.
– Темный, не время. – Вела зачем-то прижимается ко мне. А перед глазами плывет, лицо неприятно покалывает, не чувствую ног, и хочется провалиться в темноту, но не удается.
Словно из тела исчезли все кости. Руки, ноги – кисель, мне даже голову трудно удерживать прямо, уронить бы ее на грудь и закрыть глаза.
Пробыла ли я в своих мыслях или все же отключилась на мгновение? Напротив нас разыгрывается нелепая сценка, абсолютно бессмысленная.
– Я признаю ее своей парой.
Рядом с Дмитрием юная девушка, нет, девочка. Высокая, ее женственные формы не скрывает верхняя одежда, но в неуверенной манере держаться, наивных, испуганных глазах читается настоящий возраст.
– А я еще не хотел приходить. – Холодный взгляд и такая плавность в движениях, мужчина напоминает ленивого, но, если нужно, молниеносного смертельного хищника. Все в нем выдает превосходство. Вампир…
– Ну, Лесь.
– Я признаю тебя своей парой.
Слушаю, слышу, но не понимаю происходящее.
– Добро пожаловать в семью.
– Князь, – одергивает Лео.
«Князь», – повторяю про себя. Невозможно отвести взгляд от белоснежных клыков на красивом мужском лице. Внутренности скручиваются в тугой узел лишь от его соседства.
– Быстро, в двух словах, – возвращаюсь взглядом к Лео. Под его босыми ступнями медленно тает снег, впитываясь в штанины. Он не одет, практически обнажен, на голые плечи садятся мелкие снежинки. Лео не чувствует нулевой температуры, не ощущает легкого ветра, топчется по мелкому камню дорожки.
– Я не хотел забирать Лесю из клана до совершеннолетия.
– Он не виноват. После казни Громовых мне сыпались угрозы, я не могла выйти без отца на улицу. Меня там считают предательницей, предлагали отцу изгнать меня.
Казни.
Изгнать.
Клан.
Прилагаю неимоверные усилия – любая мысль отдается болью в висках и затылке.
– Быстрее. – Лео нетерпелив. Его тело напряжено, со стороны кажется монолитным – мощным каменным изваянием.
– Я сбежала.
– А я ее прятал.
– Милая, – Вела касается моей щеки, – идем в дом. Здесь не стоит оставаться.
– Нет. – Не знаю, откуда берутся силы. Отвечаю громко, отстраняясь.
– Александр, присмотри, – Вела занимает место между братом и сыном. – Если что, сразу перенеси к Константину.
– Кто я такой, чтобы спорить с тещей, – не выпускает дочь из объятий. – Не пропусти, – шепчет, склоняясь к уху ребенка. – Если повезет, увидим схватку двух альф.
Через калитку входят пятеро мужчин. Центральный, что идет первым, мне знаком. Да, определенно помню, я его видела в офисе и девочку – Лесю – в объятиях. Но сейчас она стоит за спиной Дмитрия, как я недавно.
– Платов, тебе не кажется, что ты зачастил на мою территорию?
Мою территорию…
Кажется, я недостаточно знаю этого мужчину.
Нервозность, возбуждение – все испарилось в секунду. В домашних штанах, спущенных до бедер, босой, он выглядит внушительно, от него веет звериной силой. Я помню эти ощущения, будто на твои плечи кладут бетонную плиту. Так Лео действовал на меня при первой встрече, в его кабинете.
– Рокотов, – звуки вибрируют в воздухе, – твой щенок переступил грань. Он увез мою дочь. Мою дочь. Мою!
– Голословные обвинения, – отвечает спокойно.
– Не держи меня за дурака. Я что, не вижу и не чувствую свое потомство?
– Видишь. – По спине Лео проходит мелкая дрожь, а мне становится не по себе.
– Тише, истинная. Сейчас поорут и разойдутся. – Александр подхватывает мой локоть, крепко сжимая и притягивая к себе.
– Иван, есть сказать что-то по существу? Говори. Нет, так вам еще возвращаться. И я не люблю, когда чужие волки топчутся по моей территории. – Лео встречается с каждым взглядом, заставляя отступить на два шага. Пришедшие мужчины как на подбор плечистые, высокие, сильные – их можно принять за спортивную команду.
– Есть, я обвиняю в похищении, – указывает пальцем с длинным загнутым темно-серым когтем на Дмитрия. – Твой выродок лишил меня дочери.
– Волки всегда были склонны к преувеличению. Лишил. Вот же она, жива. – Александр тихо комментирует происходящее.
Лео присаживается, набирает в ладони снега, растирает лицо:
– Платов, сегодня у меня дерьмовое утро. Я могу назвать его самым дерьмовым в жизни. Моя пара впервые увидела оборот, который мог вполне ее убить. Впервые, понимаешь? Она не знала, кто я, кто моя сестра… не знала. Сейчас стоит за моей спиной и практически не дышит, наблюдает, решает для себя, как же поступить. – Лео поднимается на ноги, стряхивает капли с ладоней. – Приезжаешь ты, не разобравшись, оскорбляешь и обвиняешь сына моей сестры. Я понимаю, смерть Громовых не прошла бесследно для твоего клана. Кто-то поддержал, а кто-то решил, что ты дал слабину. Так вот вторым и скажи спасибо. Твоя дочь сбежала сама, не выдержала давления, обвинений, а мой племянник помог, фактически спас. А за спасение благодарят.
– Какая тут может быть благодарность?! – скалится гость с громким рычанием. Человеческие зубы удлиняются, делая рот похожим на пасть. – Она ребенок! Три месяца назад ей исполнилось семнадцать! – Мужская фигура раздается на глазах. Те, что стоят за спиной, приходят в движение, нервничают. – Я имею полное право порвать ему глотку.
– Я бы так и сделал. – Князь кивает согласно. Правой рукой гладит дочь по спине, а левой помогает удержать мне равновесие.
– Твоя дочь перед вашим приездом признала в Мите пару.
Слова производят отрезвляющий эффект. Незваный гость замолкает.
– Это правда, пап. – Леся выглядывает, но Дмитрий не дает отойти от себя.
