Боюсь его и себя.
Мне должно быть легче, теперь я знаю, как выглядит мой враг, где живет, но эти знания приносят еще больше боли.
Я сохранила фотографию блондина в памяти телефона, не удалила. Ведь фото врага могло пригодиться. Быстро пролистывала его в галерее, подпитываясь от изображения гневом, не признаваясь себе, что хочу изучить, рассмотреть повнимательнее, запомнить грубоватые черты лица.
Когда впервые мой палец замер на мужском плече, я увязла в своей же злобе. Шептала слова проклятий, представляя, что в этот самый момент они сбываются и я возвращаю виновнику всю скопившуюся боль, выплескиваю гнев и злость, погружаю его с головой в пролитые мною слезы.
Но с каждым просмотром блондин кажется мне человечнее. С усталостью, даже обреченностью во взгляде. Я больше не вижу надменности в глазах, а на губах исчезла печать презрения.
– Ты не передумала насчет новогодней ночи? – Рос готовит бутерброды с зеленью и копчеными колбасками. – Работаешь?
– Да, – я смываю остатки пены со стаканов. – Работаю.
– Не поедешь к родным? – спрашивает не в первый раз, словно хочет уличить во лжи.
– Не к кому мне ехать.
– А друзья? В твоем возрасте встречать Новый год на работе глупо.
– А сам как собираешься провести праздники? Можно?
– Бери. – он протягивает бутерброд и включает электрический чайник. – Бар и есть мой дом. Так что встречу в кругу семьи. Ты ешь и поезжай домой, я один справлюсь.
Воскресенье можно считать легким рабочим днем, посетители пьют меньше и расходятся по домам раньше.
Рос выходит к стойке. Редкие клиенты допивают остатки пива, поглядывая на часы. Уже выключили музыку, из углов зала то тут, то там доносится позвякивание бокалов и разговоры. Слух же привлекает звук открываемой двери. Кто пришел перед самым закрытием? Шагов я не улавливаю, и мягкий голос в нескольких метрах от меня проходится морозцем по нервным окончаниям
– Доброй ночи, Рос. – Сладковатый аромат, исходящий от мужчины, захватывает помещение. Никогда не чувствовала подобного: сладко и ядовито одновременно. – Вот, пришел напомнить о себе. – Ножки стула пронзительно свистят по бетонному полу.
– Я о вас не забываю, – отозвался Рос.
– М-м-м, отрадно слышать. Отрадно.
Голос манит. Сладковатый флер сильнее въедается в легкие. Нутро непривычно вибрирует. Кто он? Любопытство гонит к редкой шторке, отделяющей кухню от бара. Незнакомец отличается и внешне. Он словно оболочка, манекен. Его движения тягучи, а мимика практически статична. Ленивый поворот головы, и мы встречаемся заинтересованными взглядами. Вибрация внутри нарастает, так было при встрече с блондином – волчица предупреждает об опасности.
– Как давно ты нанимаешь волчат? И почему я об этом не знаю. – Незнакомец не отводит глаз, обращаясь к Росу. Хозяин бара взволнован, в его груди настоящая скачка. – Ты из чьей стаи? – Я подхожу ближе, но все равно не слышу второго биения сердца. – Что, никогда не видела вампира?
– Нет. – Не хочется лгать, в голове уверенность, что незнакомец этого не простит. Внешность вампира можно назвать обычной, серой, но чувствуется сила в апатичных движениях, и этот контраст пугает.
– Так ты чья, зеленоглазка? – вампир манит пальцем и указывает на высокий стул рядом с собой. – Хотелось бы понять, с кем будут проблемы?
– Проблем не будет. Я живу вне стаи. – Хмурый взгляд Роса впечатывается мне в переносицу.
– Изгнали? – Вампир сидит ровно. Не облокачивается на стойку, не заваливается, и мне хочется повторить за ним. Подбираюсь.
– Нет.
– А кто у нас поблизости? – протягивает задумчиво. – Рокотовы да Платовы. Или ты издалека?
– Нет, я местная.
– Местная, – тяжело повторяет вампир. Если бы он дышал, то выдохнул слово вместе с воздухом из легких, а так просто произнес. – Местная, – повторяет для Роса.
– Мой отец из стаи, что живет в Озерной долине, – я недолго раздумываю, стоит ли продолжать свой рассказ: – Но его предали, – добавляю, ожидая реакции.
Вампир снисходительно улыбается.
– И ты хочешь мести?
– Хочу.
– Рос, кажется, ты нашел себе оруженосца. – Вампир заходится механическим смехом. Совершенно синтетическим, не выражающим никаких эмоций. Он смеется на одной ноте и прерывает хохот так же резко, как и начинает. – А кто же твой отец, так вероломно преданный этими праведниками?
Мне бы обратить внимание на снисходительный тон и вслушаться в слова, сказанные вампиром, но меня ослепляет радость внезапной удачи. Неужели я смогу что-то узнать?
– Марк. Я не знаю настоящую фамилию отца. – Признаться в этом невероятно стыдно.
Вампир прыскает смехом, в этот раз настоящим, в нем слышится издевка:
– И в чем же виноваты Рокотовы?
– Еще до моего рождения, когда отец жил в стае, его предал друг. Испугался, что папа отберет у него власть, займет его место.
– Место Альфы, надо предполагать?
– Да, стая была против Рокотова и поддерживала моего отца, – отвечаю я уверенно.
– А почему же никто не вызвал на поединок прежнего Альфу?
– Боялись. Отец не испугался, хотел и уже назначил день. Папа говорил, что легко бы справился с соперником, но Рокотов его умело подставил. Я не знаю подробностей. Погибли оборотни, а обвинили в этом моего отца.
– Дай угадаю, – вампир облизывает губы, предвкушая свою правоту, – твоего отца изгнали?
– Да, вы что-то знаете?
– К сожалению, нет. Только предположения, догадки, построенные на твоем рассказе. Наши виды стараются не пересекаться. А кто из братьев предатель? Лео или Арнар?
– Я не знаю имени, – отвечаю я.
– Обидно. Но не так важно, как может показаться на первый взгляд. Братьев все же только двое, а не десятеро.
– Да, – я охотно соглашаюсь с доводами. Мысленно примеряю услышанные имена к блондину, гадая. – Я могу показать фото. – Безымянный вампир согласно качает головой. – Вот он, – держу телефон на вытянутой руке.
– Смешная ты, волчонок. Живи, – произносит он великодушно. – Хочу понаблюдать за твоей местью.
– Я могу попросить помощи? – спрашиваю я.
– Это вряд ли. – Его безжизненные глаза искрятся весельем и предвкушением. – Это вряд ли, – повторяет тише.
– Что-то не так?
– Все так. – Вампир касается моих волос, проводит пальцами вдоль пряди и втягивает запах. – Она будет работать тут, Рос.
Сразу после неожиданной встречи с вампиром хозяин бара настойчиво напоминает, что я собиралась домой. Вывод только один: они хотят побеседовать без свидетелей.
Глава 17
На часах девять утра. Дверь бара уже открыта, не для посетителей, для нас – сотрудников. Я не знаю, с каким настроением Рос встретит меня, морально готовлюсь к долгим расспросам.
