— Вот сейчас и проверим. — Ведьма целенаправленно пошла в комнату мальчика.
— Кто вы такие? — возмущенно заскрипел голос. На кровати у окна сидела старушка. Нащупав на покрывале очки, водрузила их на кончик носа и впилась взглядом в незваных гостей. — Вам че надо?
— Мы пришли помочь. Сережа, внук ваш пригласил. — Быстро собрав золотистые локоны в хвост, Мила втянула воздух и сморщила носик. —Теперь-то не будешь отрицать, — прошептала Паскалю. —Кислым молоком и в спальне пахнет.
— Сережка, значит, вас привел? — Старушка расправила трясущимися руками складки на фланелевом халате и громко закричала: — Ах вы аферисты! Знаю я таких! Вынудили ребенка впустить в квартиру, а сами сейчас все шкафы облазаете. Деньги, золото соберете, и поминай как звали! Пошли вон!
— Бабуль, мы поможем и уйдем. Ничего брать не будем.
Ведьма захотела войти в спальню, но старушка закричала еще громче:
— Полицию вызову! Помогите! — завопила, задрав голову к потолку. — Ворують! Убивають! Пожар! Пожар!
— Вот тебе и благодарность, — прокаркал Паскаль. — Сдадут в темницу не раздумывая.
— В полицию, — поправила ведьма.
— Тетя Мила, — Сережа тронул ее за руку, — это не моя бабушка. Мою бабулю вчера папа в больницу отвез.
Крепко взяв за руку, Мила вывела ребенка на площадку.
— Не заходи, — назидательно покачала указательным пальцем у лица Сережи. — Даже если услышишь, что я тебя зову, не верь. Это домовик проказничает. Если войдешь, он может сильно напугать, как твою бабушку.
Мальчишка с неохотой отпустил теплую ладонь:
— Не зайду, обещаю!
— Умница. — Ведьма улыбнулась и скрылась в квартире, плотно закрыв за собой дверь. — Хатник, — крикнула, вызывая домового на разговор, — не стыдно дитя со старухой изводить?
— Не стыдно ему, — прокаркал Паскаль, усевшись на ветвистые оленьи рога, прикрепленные у самого входа.
— Раз не стыдно, — ведьма очень медленно, показательно извлекла клинок из дамской сумочки, — изгнать и не разбираться, пусть на улице с бродячими псами живет. Без хозяйства, без тепла и уюта.
— А ты не угрожай, — насмешливый голос раздался над головой. — Ножик свой куды втыкать собралася? — ехидно расхохотался. Громкие шаги, похожие на стук лошадиных копыт затихли на кухне. Ведьма спокойно следовала на цокот. —Тута один камень всюду, ножичек твой обломается.
— А я не только кинжал с собой взяла. — Вынув липовый прут, ведьма резко рассекла воздух.
— Ай, окаянная ведьма! — взревел домовик не своим голосом. — Жжется же!
— Я знаю. А ну, проявись! — замахнулась, прислушиваясь к малейшему шороху.
— Тише, проклятая. — Домовик появлялся, начиная с острых, словно у кота, ушей. — Че приперлась?
— Развей его, — донесся совет из коридора.
— Сил у твоей ведьмы не хватит. — Домовик обиженно растирал живот. — Молода еще, зелена.
Ворон зловеще каркнул, ни подтверждая, ни отрицая слов. Домовик нервно дернул ухом, затем вторым, не желая проверять на практике колдовскую силу.
— Точно развею. Уже и кафтан черный надел. — Мила гневно сверкала яркими очами.
— А че мне выжидать, бабка-то скоро преставится. — Мохнатые кисти с длинными мохнатыми пальцами горделиво огладили грубую ткань. — Сразу и приоделся к праздничку, — ехидно хихикнул.
— Ты что, осерчал? Видно же, в доме добрые люди живут.
— А не мои это люди, — проворчал озлобленно домовик.
— Померли твои? — каркнул ворон.
— А твое какое дело? — Зашипев, словно кошка, домовик поднял шерсть дыбом. —Померли или нет, — раздувшись до размера крупной собаки, побежал в коридор. — Сережа, помоги мне! — крикнул у двери женским голосом. Тут же ойкнул от боли, получив второй удар липовым прутом. — Ведьма! Пошла вон!
— Уйду, да только с тобой.
— На кой тебе помогать мальцу? Взять с них нечего, ты глянь, как живут. — Обстановка в квартире была простенькая, без претензий. Да и сам ребенок одет в вещи с чужого плеча, — это ведьма отметила еще дома.
— А мне ничего и не нужно.
— Филантроп она у меня. — Повернув голову набок, ворон внимательно следил за домовым.
— Ча-а-во? — Мужичок смешно сморщил круглый нос с редкими кошачьими усами.
— Благотворитель.
— Да ну! — удивился домовик, распушившись еще сильнее и вытаращив зеленые глазищи. — Дурная или хворая?
— Хуже! Совестливая.
— Я что-то не пойму! — Уперев кулачки в бока, Мила впилась взглядом в Паскаля. — Хочешь пойти вслед за ним на улицу? Будете вдвоем скитаться.
— Да что ты, хозяйка?! — Ворон покаянно опустил клюв. — Только хотел объяснить, что с тобой торговаться бесполезно.
— Ну-ну. — Мила зло поджала губы, по ее волосам спустились крохотные искорки, опадая на пол.
— Грозовая! Да что ж госпожа молчала, не представилась?
— Не твое дело, — припомнив слова домовика, ответила ведьма. Не стала уточнять, что не только с грозой дружбу водит, но и остальные стихии ей охотно подчиняются. —Ты так и не ответил, за что людей изводишь?
— Так не мои это хозяева, вот и извожу. Жду, когда съедут.
— А твои где?
Старичок вскарабкался на столик, хватаясь и подтягиваясь руками и ногами. Сел, поджав ноги, и заныл:
— Оставили меня ту-у-ут, с собой не забра-а-али. Съехали в прошлом году, а дедушку Йошу не позва-а-али.
— Перестанешь ныть — помогу. Собирайся и оставь жилье хозяевам новым, а я найду для тебя старых.
— Так обманешь же, сейчас только выйду за порог, а ты меня под зад мешалкой и дверь запечатаешь, — щурил глаза, не понимая, врет ведьма или нет.
— Не обману. — Мила помотала липовым прутом перед мохнатым лицом. — Будет тебе дом. Ты не долго-то думай, могу же просто выгнать, я не какая-то там самоучка, а потомственная колдунья.
Отделив от всклокоченного бока длинную мохнатую конечность, домовик протянул руку:
— Добро, ведьма.
— Добро, — пожала она не то руку, не то лапу.
— А ты мне сегодня хозяев вернешь? —Домовик уцепился за стройную ногу ведьмы.
—Не наглей и слезь с меня, — притопнула она. Старичок мягко спрыгнул, встал на четыре конечности и обернулся серым котом. — Разрешаю у себя пожить. Мой дом без хозяина, споров у вас не будет. — Кот прошелся между ног, ластясь и мурлыча. — На время разрешаю, — уточнила ведьма. Домовик уже не и слушал угроз да причитаний. Радовался и не верил своему счастью: вместо простых людей в хозяева заимел ведьму. Да не простую, а грозовую — стихийную, это ж все его знакомые домовики от зависти-то одуреют.
