— Ты дашь мне ангела-а-а… — Уродец закатил в предвкушении глаза.
— Ангела, — повторил Андрас.
— Я провожу тебя. — Маленькие крылья активно захлопали, унося Мерзость вперед. — Поторопись, демон. Не каждое земное десятилетие кто-то из людей нас покидает.
Указывая коротким пальцем на скалы, Мерзость свернула с протоптанной и обожженной пламенем Чистилища дорожки.
— Так быстрее всего, — возбужденно шептал уродец, потирая маленькие ладони и облизываясь невероятного размера широким языком. — Ангел, ангел, ангел, — повторял и повторял, периодически стирая набежавшую слюну.
Путь ввел вверх. Иногда Андрасу казалось, что он взбирается по абсолютно отвесной стене, один неверный хват пальцами, и полетит вниз, рассекая обнаженное тело и ломая крылья об острые выступы.
— Ну что ты там застрял, демон? — Мерзость нетерпеливо причмокнула и подхватила Андраса под руку.
— Уйди, ты мне только мешаешь. — Он дернул локтем, в тысячный раз вспарывая ладонь до крови.
— Поторопись, говорю. — Крохотные руки подталкивали в поясницу. — Поторопись, демон! Как же я хочу попробовать ангела.
— Попробуешь, если не угробишь меня окончательно, — рычал Андрас.
Восход к вратам Чистилища растянулся на нескончаемые часы, а возможно, дни… или годы. Великий маркиз не вел счет времени, да и не смог бы, если бы захотел, упрямо шел вперед, ища ступней опору и цепляясь пальцам за острые выступы, не сводя взгляда с небольшого плато и высоких золотистых ворот, что манили своим блеском и обещанием скорой расправы над обидчиками.
Его вела месть. Он обязательно поквитается с обидчиками! Начнет с ведьмы и про Фурфура не забудет. Точно не забудет!
Демон с рычанием и отборной бранью подтянулся и рухнул на глянцевую мраморную поверхность. За время подъема его кожа покрылась слоем рыжей глины, а волосы и крылья забились пылью, превращая Великого маркиза в подобие античной статуи.
— Успели! Вон, поднимается. Раскаялся человечишка. — Мерзость активно кружила над распластанным телом и усердно указывала пальцем куда-то вниз. — Ворота распахивают! Вставай! Поднимайся! — Казалось, если бы у Мерзости были ноги, она бы не постеснялась придать демону ускорение.
Действительно послышался скрип, Андрас перевернулся на живот и скептично наблюдал. Яркий белый свет резанул по глазам, а откуда-то сверху полилось ангельское пение, заставившее слезы трепета подступить к глазам.
— Без спецэффектов никуда, — покачал головой демон и оттолкнулся ладонями, медленно поднимаясь.
— А ты с ангелом-то справишься? Выглядишь отвратно. — Мерзость жужжала над ухом.
Андрас одарил уродца тяжелым взглядом:
— Не сомневайся, — отрезал, переходя на бег. — И с ангелом справишься ты.
Никогда еще Андрас не дрался с такой жаждой победы, ухватив ангела за ворот белоснежной рубахи, дернул на себя, затаскивая в Чистилище — лишая его сил. Сейчас они были равны. Демон крутанулся, перехватив предплечьем под горло и, ударив под колени, толкнул ангела к Мерзости.
— Приятного аппетита, — выплюнул на выдохе и потянул золотую створку, закрывая врата, ступая на полосу белоснежного света.
Ослепляющее сияние выплюнуло демона как что-то чуждое и инородное, с треском и сверхъестественным грохотом вернуло на то же место, где Фурфур отчитал заклинание изгнания.
Влажная трава коснулась разгоряченного уставшего тела. Втянув свежий воздух, демон впитывал силу, разливающуюся жаром под кожей.
— Повелитель!
Андрас приподнялся на локтях.
— Я ждал вас. — В глазах беса стояли неподдельные слезы. Коротышка оббежал сидевшего на траве демона, взглянул заискивающе и замер напротив.
— Сколько ты меня ждал, бес? — устало подтянул ноги Андрас, мечтая о ванне и мыле.
— Девять лет, повелитель, вас не было девять земных лет.
Демон рассмеялся и вновь откинулся на прохладную землю.
— Девять, — повторил за бесом. — Значит, жива.
— Да, девять. — Мар навис. Его широкое лицо то озарялось улыбкой, то вмиг приобретало серьезность.
— У нас еще есть дом, бес?
— Есть, повелитель, есть. Госпожа все сохранила. Все как при вас было, лишь забрала некоторые книги из вашего кабинета.
— Что?! — взревел Великий маркиз, вскакивая на ноги. — Она посмела вернуться? Она посмела что-то взять? Предательства ей оказалось мало?
Глава 24
Тело сотрясала крупная нервная дрожь, он до конца не верил, что сейчас увидит ведьму, схватит ее за руку и наконец взглянет в лживые, но такие прекрасные глаза.
— Ждите, — булькал бес, свесив кривые ноги с ветки дерева. — Госпожа каждый вечер выходит собирать травы, а в дом не прорваться, там такая защита, — присвистнул Мар и задрыгал ногами.
— Я уже понял, бес! — фыркнул Андрас.
— Ее уважают в деревне.
Демон закатил глаза и медленно повернул голову:
— Мне плевать, — произнес вкрадчиво. — Хоть трижды уважаема или даже возведена в ранг божества. Я пришел забрать свое и не более.
— Как скажете, повелитель, — обиженно булькнул бес.
Демон прислонился спиной к шершавому стволу и прикрыл глаза, смотрел сквозь ресницы на невысокий одноэтажный дом, оштукатуренный, с крохотными оконцами и крышей, покрытой соломой. Все же недооценил он златовласую ворожею, она не вернулась на Землю, а скрылась в параллельном мире, где легко затеряться существу с магическими способностями, а ведьм здесь чтут и уважают.
Андрас перенес вес с левой ноги на правую и нетерпеливо поинтересовался:
— А ты уверен, что она дома?
Минуты в этом мире тянулись нескончаемо долго, намереваясь довести демона до бешенства. Он отметил: светило опустилось лишь на ладонь над вершинами деревьев, а казалось, что прошла целая вечность.
— Так вот же она! — Бес ткнул пальцем в направлении к кромке леса. — Госпожа! — Он вскочил на ноги, покачнулся и с глухим ударом упал с ветки.
— Тише!
Она!
Златовласая ворожея!
Его боль, ненависть и непреодолимое желание.
Оттолкнувшись, демон сделал шаг навстречу и остановился, жадно впитывая каждый ее вздох, взмах руки и улыбку, что она дарила высоким травам скользя по ним пальцами. “Она изменилась, — отметил Андрас. — А какая к черту разница?!»
Словно издеваясь, она раскинула руки и покружилась вокруг себя, улыбаясь небу.
— Повелитель, ну чего же вы ждете? — Бес дернул демона за штанину.
А действительно, чего он ждет?
Не тратя больше ни секунды, Великий маркиз Преисподней с рычанием вышел из-под кроны и, пока ворожея не опомнилась, поднялся в небо и спикировал, словно коршун.
