Лотков говорил, не отвлекаясь от своего занятия. Подался вперед, причмокнул, заметив кого-то.
– Нет, – покачал он головой. – Сколько бы я ни проводил с ней время. – Он откинулся на спинку и взглянул в дальний конец зала. – Ей мало. Не представляю, что она от меня хочет?.. Все уже есть. – Он вскинул руку и поманил кого-то небрежным жестом. – Няня, домработница, садовник. Все как в бабском сериале. – Он улыбался приближающейся златовласой блондинке. – Но нет. Хочу, чтобы ты сидел рядом со мной верным псом. Привет. – Расплылся в широкой улыбке, похлопывая по обивке дивана рядом с собой.
«Терпи», – уговаривал я себя и зверя. Но куда там. Волк готов был выкрутить мне жилы. Рычал и злился. Ему не объяснить, что такое работа.
– Не передумал? Могу поделиться, – добавил он, недвусмысленно улыбаясь.
«Пара!» – бесновался зверь. «Потомство», – продолжал угрожающе рычать в попытке поднять человеческую половину на ноги.
– Не стоит, – ответил я сквозь стиснутые зубы. – Выпьем. – Я протянул бокал с кисловатым, но приятным содержимым на вкус.
Время в компании Лоткова тянулось издевательски долго. Я сосредоточился на щелчках минутной стрелки, считая.
Крепкий мужик. На столе то и дело пустые бокалы сменялись полными, но наконец смех златовласой стал визгливо громким.
– Сергей, я оставлю вас.
– Вернешься сам? – поинтересовался Лотков, не отвлекаясь от девицы.
– Без проблем, – ответил я, спеша к выходу.
Да я с закрытыми глазами смогу вернуться к своей семье. Зверь приведет.
***
Лера не спала. Свернулась в клубочек, прижавшись щекой к детской руке.
Интересно, ждала или не могла уснуть?
Ждала.
С моим появлением не подняла голову, притворилась спящей, но учащённое сердцебиение полностью выдало девушку.
Приятно.
Не думал, что мне это так понравится. Зверь так с ума сходил. Требовал позволить ему еще раз встретиться со своей парой.
Чуть позже.
Я сменил одежду на домашнюю и умылся. Вышел в спальню. Валерия притихла, хотя я слышал, как она возилась в постели и тяжело вздыхала, словно у нее было множество вопросов, но она боялась их озвучить.
– Волчонка переложить? – спросил я, гадая, позволит ли лечь с собой или отведет мне место на кресле.
Лера распахнула глаза и едва слышно ответила:
– Да. Ты не поместишься в детской кроватке.
Пытается шутить. До сих пор чувствует за собой вину.
Я аккуратно взял на руки сына. Крохотный. Теплый. Мой.
Переложил в кроватку, поцеловал сладко пахнущую макушку.
Неужели, в моей жизни все налаживается?.. Я немигающим взглядом смотрел на волчонка.
– Он не проснется, – прошептала Валерия, шебурша в постели.
Сдвигается к краю. Все же пытается обрисовать границу.
– Как вечер? – спрашивает тут же.
– Как и ожидал, – я отвечаю односложно, поправляя подушку и вытягиваясь в полный рост.
– Ты не замерзнешь вот так?
В постели лишь одно одеяло, и Лера укрыта им.
– А ты позволишь лечь ближе? – уточняю я, зная ответ.
Не позволит. Боится. Себя боится.
– Если тебе холодно… – она начинает лепетать, а я чувствую, как вспыхивает ее кожа. Меня даже на расстоянии обдает жаром. – То… можешь взять покрывало, – добавляет совсем севшим голосом.
Возьму. Не стану пугать и настаивать. Пока. Но надолго ли хватит моего терпения?
– Эрил изменял мне, – фраза застает меня склонившимся к покрывалу. – Я вот сегодня узнала, – я слышу дрожь в голосе. – Не могу сказать, что было больно, больше обидно. А ты знал? – спрашивает и перестает дышать.
Зверь надрывно воет.
– Нет. Он искусно разыгрывал из себя волка в паре. На нем никогда не присутствовал запах посторонних женщин.
Я промолчал о том случае на парковке у офиса. Иначе придется рассказать слишком много.
Валерия тяжело вздохнула.
– А какой он, волк в паре? – спросила немного раздраженно.
– Верный, – произношу первым. – Измена для волка сродни смерти. – Я наконец отмираю, ложусь в кровать и укрываюсь. – Заботливый. Зверь не позволит сделать больно своей избраннице.
– Хм, – Лера невесело хмыкает, стирает слезинку, думая, что я не замечаю, и поворачивается ко мне лицом.
– О чем подумала? – интересуюсь я, копируя ее позу.
– Эрил много раз делал мне больно. И я сделала вывод, – говорит и замолкает.
Не знаю, что она может увидеть в полумраке, но Валерия смотрит мне прямо в глаза.
– Почему он так с нами поступил? Со мной и с тобой.
Если бы я сам понимал почему. Да, Эрил мне прямо в лицо озвучил свои мотивы, но они до сих пор не укладывались в голове.
– Мне хотел отомстить. А ты оказалась средством мести.
– Средством мести, – повторила за мной. – Звучит так себе… Но почему? – Лера придвигается чуть ближе и шепчет проникновенно: – За что тебе мстить? Я не понимаю. Вы же братья. Одна кровь.
– Как раз за одну кровь, – я начинал свой рассказ.
– Не понимаю.
– Зависть. Чувство неполноценности. Заботу Эрил принимал за жалость, а доброту – за слабость, – я говорил и понимал, что не смогу остановиться. Нет больше сил держать в себе. Я не обсуждал эту тему ни с кем. Ни с Мией, ни с Платовым, ни с кем-либо другим. Она была для меня под запретом. – Одного из нас не должно было быть.
– Как это? – Лера плотнее закутывается в одеяло.
– Мы близнецы. Невероятная ошибка богов. Промашка. И испытание для родителей. Младшего всегда забирают боги. Слабый, болезненный, чаще всего это даже не волчонок, а человек. Но в Эриле чувствовался зверь. Это мне рассказывал отец. И тогда мама решила обмануть богов и сохранить своему младшему сыну жизнь, пожертвовав собой.
– А как же медицина? Неужели в наше время не было способа…
– Ты забываешься. – Я поправил локон, упавший на лоб девушки. – Во время нашего рождения медицина была близка к нулю. Да и человеческая медицина не поможет оборотню.
– И что же сделали твои родители?
– Мама все решила одна. Она не стала посвящать отца в подробности своего плана. А когда тот понял, то было уже поздно. Да и он не был вправе запретить матери спасти собственного ребенка.
– Что же она сделала?
– Она нашла ведьму. – Мое тело сотрясала мелкая дрожь. Словно я вернулся очень далеко в прошлое, в детство и снова переживаю моменты потерь. – И та согласилась помочь. Она провела несколько ритуалов. Первый дал Эрилу почти год жизни – ведьма отщипнула частицу бессмертия. Но вскоре брату становилось хуже. Он терял в массе, отказывался от пищи, и мама вновь позвала ведьму. Ритуал повторили. Вновь и вновь, пока от нашей матери не осталась бледная тень. Я её такой и запомнил. Эрил дождался и смог пережить свой первый оборот. Но все равно был слабее многих. Его это злило.
